Научный социалист

Станислав Николаенко

— Станислав Николаевич, лично у вас есть сомнения насчет того, что досрочные парламентские выборы состоятся 30 сентября?
— Я думаю, 80%, что выборы состоятся, а 20 – что нет. Как раз по принципу Паретто.

— Вы будете баллотироваться в парламент?
— Буду. Исключительно в составе Соцпартии.

— Поддерживаете идею идти на выборы блоком вместе с Партией регионов?
— Такой ход был бы абсолютно неправильным с точки зрения будущего Социалистической партии Украины. У нас совсем другие подходы к экономике и к ряду других вопросов. Пойти блоком с ПР — это провести в Верховную Раду 20-25 социалистов, но тогда наша партия войдет в состав фракции и потеряет самостоятельность. Пишут, что Александр Мороз предлагал ПР создать такой блок, но я, как человек, достаточно близкий к нему, могу уверить, что такого не было. Он понимает, что это будет закат СПУ.

— А среди ваших однопартийцев есть сторонники блокирования?
— В партии раздавались предложения идти единым коалиционным списком. Скажем, выдвинуть 8 общих принципов в качестве избирательной платформы, но оставить партиям-членам право по всем остальным вопросам действовать согласно своим принципам. Логично было бы состязаться в формате КПУ, СПУ и ПР против НУ, НС и БЮТ, если бы и те, и те, создали мегаблоки. Но никаких официальных переговоров на эту тему мы не вели. Кроме того, я считаю, что они были бы неуспешными, потому что это не поддержат коммунисты. А вообще, я считаю, и говорю это впервые, что наиболее правильным шагом было бы создание единого левого политического фронта — "левицы". Для этого нужно, чтобы коммунисты, витренковцы, социалисты, партия Ивана Чижа и другие мелкие левые партии наступили на горло собственной песне и объединились. В этом случае можно было бы смело бороться за 15-17% голосов. Правда, возник бы вопрос лидерства, потому что лидер нужен только один, а куда же подевать остальных четырех?

— Вы сказали, что идти в блоке с ПР — это закат СПУ. А в случае самостоятельного участия в выборах, считаете, заката не будет?
— Неужели вы думаете, что если какая-то политическая сила не проходит в парламент, она после этого распадается? Ничего подобного. Она на какой-то период становится менее влиятельной. Перегруппировывает свои силы, делает выводы. Сегодня наш рейтинг, по разным данным, 3,2-2,8%. Но не забывайте, что 35% людей еще не определились, и среди них, несомненно, есть и наши сторонники.

— Журналисты называют нынешнее психологическое состояние Александра Мороза паникой шахматиста. Вы, как человек, близкий к нему, можете это подтвердить?
— Александр Александрович и правда неплохой шахматист и часто выигрывает турниры. Я, например, с ним в шахматы не играю. Скажу, что Сан Саныч не паникует. Он просто сейчас отрабатывает сценарий недопущения незаконных, по его мнению, выборов и не концентрируется на предвыборной кампании.

— Ваши коллеги по правительству одобряют то, что Мороз пытается найти все новые предлоги, чтобы парламент продолжил работу?
— Мои коллеги по правительству в большинстве своем на стороне Мороза и Конституции. Ну может, министр обороны сомневается в его правоте.

— Почему тогда спикер согласился на договоренность о проведении досрочных выборов?
— Знаете, тут я могу иметь свою точку зрения. Александру Александровичу ни под каким предлогом нельзя было подписывать "заявление трех". Он подписал его, надеясь сыграть на том, что законным образом Раду распустить невозможно. Он был абсолютно уверен, что на место 160 уволившихся депутатов от БЮТ и НУ придут новые люди. Но ЦИК в лице своего председателя вовсю игнорирует конституционные нормы. Думаю, что и Виктору Федоровичу не стоило подписывать это соглашение, потому что, анализируя действия Президента, я могу сказать, что он после выборов точно не намерен предлагать Виктора Януковича на пост премьер-министра, а Александра Мороза — председателем парламента. Думаю, что и Юлия Тимошенко в этих списках не числится.

— Вы знакомы с Василием Цушко с 1994 года. Известно, что вас связывает не только партия, но и приятельские отношения. Скажите, в приватных беседах он жаловался на отравление?
— У нас действительно неплохие, давние, дружеские отношения. Василий рассказывал мне, что когда у него повысилось давление, ему ввели лекарство, которое ни в коем случае нельзя было использовать — оно еще больше повысило давление. Цушко также не единожды говорил, что его семье угрожают, и что СБУ собиралась его арестовать в секретариате Президента.

— Вы его проведывали или только беседовали по телефону?
— Я стараюсь ему звонить раз в 3-5 дней, раз в неделю. Его проведывала Валентина Семенюк, когда он лежал в госпитале МВД в Киеве. Она сказала, что он очень плохо выглядел. В Германию я не ездил, потому что для этого нужно минимум два дня. У Цушко переменное состояние: день лучше, день хуже, но общая динамика позитивная.

— Секретариат Президента и СНБО планируют наказать главу МВД за действия в Генпрокуратуре?
— У них кишка тонка, чтобы его наказать. Как они могут это сделать? На дуэль вызовут или стрелять будут? Василий Цушко действовал по закону. У него было в руках обращение, подписанное кем-то из работников прокуратуры, а я уверен, что такое письмо есть — не такой простой Цушко. Поэтому его дей­ствия адекватны, это подтвердил и Печерский суд.

— В таком случае, разрабатывается ли коалицией некий план защиты Цушко от Секретариата Президента и СНБО?
— Мой трехлетний внук Никита недавно, когда я ему что-то сделал или не так сказал, подошел ко мне и заявил: "Дед, ты знаешь, что это такое? Это, дед, кулак". Так я хочу вам сказать — разрабатывается. Все получат по одному месту, если будут действовать не по закону. Я знаю Ивана Степановича Плюща — он никогда не пойдет на такие шаги. Я меньше знаю Виктора Балогу, но ему также надо призадуматься, потому что после сегодня всегда наступает завтра.

— Вас можно назвать правительственным долгожителем — работали и при Тимошенко, и при Еханурове, и при Януковиче. Как Вы можете описать стиль каждого из этих премьеров?
— Этим лучше заниматься, конечно, после ухода на пенсию, но кое-что я расскажу. Юлия Владимировна — она, несомненно, человек одаренный. Но она — политический спринтер. Хорошие результаты показывает только на коротких дистанциях. Она могла навести порядок быстрым ударом. С ней работать было нелегко, сумбурно, но возможно. Юрий Иванович Ехануров — совсем другой человек. С ним мне было легче работать, потому что он имел опыт преподавательской работы в университете. Он тоже либерал, как и Тимошенко, но либерал, который понимает роль образования и науки в экономике. Поэтому личного взаимопонимания у меня с ним было больше, чем с Юлией Владимировной. С Виктором Януковичем до правительства я не был близко знаком. При всей его видимой жесткости, он достаточно толерантный человек. Мы уже год вместе работаем, но я не имел с ним ни одного конфликта. У Виктора Федоровича есть одно хорошее качество — он старается держать слово.

— И о политике образования. Хоть вы и говорите повсеместно о борьбе с коррупцией в вузах, есть мнение что она на прежнем уровне — даже Президент это отмечает.
— Знаете, я посчитал, что профессору нужно не есть и не пить 126 лет, и тогда на свою нынешнюю зарплату он сможет купить в Киеве двухкомнатную квартиру. Это первая причина проблемы — экономическая. Мы стараемся ее преодолеть: за время моей работы, а именно — к концу этого года зар­плата в высшей школе вырастет в 2,9 раза. Вторая причина носит правовой характер: порядок избрания заведующего кафедры, декана, ректора все еще поддается административному влиянию. Я предложил парламенту сделать так, чтобы ректор, декан и завкафедры избирались, как положено.

Мы скоро полностью введем внешнее тестирование и так решим проблему оценивания знаний. Просто законодательно не разрешим школьникам, получившим на тестировании 3 балла и меньше (по старой системе), поступать в университеты. И взяток станет меньше. А я могу спрогнозировать: более 40% наших выпуск­ников в университеты вообще не имеют права поступать, потому что уровень их знаний очень низок. Но они идут туда, понижая концентрацию умных детей в вузах. И я хотел сказать Фокусу то, о чем еще никто не знает. Я обещаю ввести внешнее тестирование не только в школе, но и в университетах. Допустим, закончил киевский студент-филолог первый курс — мы делаем контрольные, отвозим их во Львов, и там проводим тест по украинскому языку. Не справляется — отчисляем из университета. Плохой студент не нужен стране — он только мучает преподавателей и мешает учиться другим!