Торговля оружием приносит миллиардные доходы, продолжается передел территорий, превосходство военной мощи все чаще решает межгосударственные споры. Люди в погонах признают: война возможна. Готова ли к ней Украина?
В сороковые годы солдаты отправлялись на войну с винтовкой, каской, скаткой и флягой – снаряжение весило 16 кг. Сегодня американские бойцы, воюющие в Ираке и Афганистане, снабжены шлемами, бронежилетами, защитными очками, огнеупорной формой, приборами ночного видения, лазерными целеуказателями. Вес "сбруи", состоящий из 80 разных предметов, увеличился до 34 кг. Боевая экипировка одного солдата обходится Пентагону примерно в $17,5 тыс. – в 100 раз дороже, чем во время Второй мировой войны. "В середине следующего десятилетия экипировка солдата будет стоить уже $28–60 тысяч", – прогнозирует бригадный генерал Браун, ответственный за разработку снаряжения для военнослужащих США.
Ежегодно страны тратят миллиарды долларов на совершенствование своих войск. По усредненным данным ЦРУ, бюджет армии Китая составляет $81,4 млрд., Великобритании – $42,8 млрд., Японии – $44,3 млрд., Южной Кореи – $28,1млрд., России и Индии – по $21 миллиарду. Лидирует в списке, разумеется, США с военным бюджетом в $600 млрд. На этом фоне Украина выглядит убежденным пацифистом – ежегодно на нужды отечественной армии выделяется не более $2 млрд.
Возникают вопросы: можно ли считать украинскую армию современной и боеспособной? В какую сумму обойдется ее модернизация? И есть ли необходимость в наращивании боевой мощи, ведь никто не грозит нам войной. А может, грозит?
Para bellum
Третья мировая война не случится, уверен директор военных программ Центра экономических и политических исследований Разумкова Николай Сунгуровский. Однако, как он рассказал Фокусу, на недавней конференции представители НАТО и США не исключали сценариев, которые могут привести к крупномасштабным войнам.
– Конечно, к такой идее нас могут целенаправленно подталкивать. Прогнозирование военных конфликтов выгодно промышленным лобби: страны начинают готовиться к войне, появляются госзаказы на вооружение, – объясняет эксперт. – Но если правительство не окончательно куплено, оно просчитывает такие сценарии и принимает решения незаангажированно.
Подталкивать Украину к войне могут не только лоббисты производителей оружия. По мнению генерала армии Александра Кузьмука, который в 2004–2005 гг. занимал пост министра обороны, а ныне является народным депутатом, сегодня у нашей страны достаточно объективных причин для поддержания армии в максимальной боеготовности.
– Неурегулированные пограничные вопросы с Румынией и Россией вынуждают Украину принимать меры по обеспечению территориальной целостности, – говорит экс-министр. – Но гораздо опаснее другое: продолжаются войны в Ираке и Афганистане, на грани войны Иран. Провозглашение независимости в Косово создает крайне напряженную обстановку на Балканах и может спровоцировать обострение ситуации в Приднестровье и на Кавказе. Украина окажется в горячем кольце, и ей поневоле придется участвовать в вооруженных конфликтах. Над нашей территорией будут пролетать ракеты и самолеты, возникнет проблема беженцев.
Когда Украина заявила о ликвидации ядерного оружия, гарантами ее безопасности выступили США и Россия. Но, как считает Александр Кузьмук, события вокруг Тузлы продемонстрировали: в разрешении конфликта посредничества нам никто не предложит.
Если участие Украины в вооруженных конфликтах не исключается, то наша армия не должна уступать в боеспособности войскам потенциального неприятеля.
По мнению Николая Сунгуровского, украинская армия способна отразить существующие сегодня угрозы, но уже завтра ситуация может измениться – тогда требования к вооруженным силам будут другими. Исходя из этого реализуется программа реформирования Вооруженных сил: разработана модель армии 2011 года. Части, которым суждено влиться в эти войска, перевооружаются, комплектуются контрактниками и проходят боевую подготовку в первую очередь. Остальные подразделения постепенно сокращают.
Анатолий Гриценко, который был министром обороны в 2005–2007 гг., тоже считает, что обороноспособность армии адекватна существующим угрозам, но при этом добавляет: "Слава Богу, эти угрозы не острые". По его мнению, первоочередная задача – это даже не переход на контракт, а переоснащение всего вооружения и военной техники. По мнению г-на Гриценко, прежде всего нуждаются в замене системы управления войсками, системы связи, системы наведения, авиационные комплексы и ПВО.
Разумеется, замена материально-технической базы – дело затратное. По закону, ежегодный бюджет нашей армии должен составлять 3% ВВП (в странах НАТО – 2%), но за всю историю государство не выделяло более 1,5%. К примеру, в нынешнем году вместо утвержденных в бюджете 25 млрд. грн. Вооруженные силы получили лишь 9,9 млрд. (1,1% ВВП). Это наименьший показатель за последние семь лет.
– При существующем бюджете повысить обороноспособность армии невозможно. Для этого требуется 16–17 миллиардов гривен. И эти средства должны пойти не на ремонт техники, на чем традиционно настаивает Генштаб, а на ее замену, – считает Анатолий Гриценко.
Не так давно Президент поручил правительству изыскать в бюджете 7,5 млрд. грн. на дополнительные расходы Минобороны. Из них 4,9 млрд. планируется потратить на комплектование армии контрактниками и только 900 млн. – на программу развития вооружения и военной техники, внедрение инновационных технологий в сфере обороны.
Мало летают, мало стреляют
Руководитель исследовательских проектов Центра исследований армии, конверсии и разоружения Сергей Згурец считает, что удовлетворительную оценку по боеспособности можно поставить лишь объединенным силам быстрого реагирования, да и то с натяжкой.
– Авиация получила в прошлом году запас топлива, который позволил летчикам – лучшим из лучших – налетать всего по 50 часов. Средняя норма налета в странах НАТО – 120 часов. Наши зенитно-ракетные комплексы С-300 проводят стрельбы раз в три года, а во времена СССР они стреляли раз в полгода. И это авиация, ПВО – оплот сил быстрого реагирования. В остальных частях техника, оставшаяся со времен СССР, исчерпала свой ресурс еще в 2003–2005 годах, – отмечает Сергей Згурец.
Начальник Главного оперативного управления Генштаба ВС Украины контр-адмирал Игорь Кабаненко уточняет, что истекший ресурс не означает выход из строя – "просроченную" технику в случае войны, в условиях кризиса задействовать можно. Впрочем, и представитель Генштаба не склонен идеализировать ситуацию:
– Да, техника стареет и морально. Появляются новые способы ведения боевых действий, новые задачи для Вооруженных сил, новые технологии. Украина хочет иметь малочисленную, но хорошо оснащенную армию, а значит, нам нужно решать проблему с устаревшим вооружением, – признает контр-адмирал.
Решение проблемы, на его взгляд, – в развитии отечественного оборонно-промышленного комплекса (ОПК). По словам Игоря Кабаненко, Украина обладает потенциалом, который позволяет в кооперации с другими странами обеспечивать армию всеми основными видами современного оружия.
– Во времена СССР только один кораблестроительный завод им. 61 коммунара в Николаеве каждые 8 месяцев выпускал новый противолодочный корабль, – приводит пример адмирал.
Он напоминает, что и сегодня военные инженеры не бездействуют: разрабатывается многоцелевой ракетный комплекс, многоцелевой корвет для ВМС Украины, военно-транспортный самолет АН-70, образцы бронетанкового и другого вооружения. Но судьба этих проектов во многом зависит от ресурсов. Чем динамичнее будут поступать средства, тем быстрее появится результат.
По-соседски
Николай Сунгуровский не видит поводов нахваливать отечественный ОПК. По его словам, список оставшихся предприятий не займет много места – это харьковский завод им. Малышева (бронетанковая и легкая бронированная техника), запорожский завод "Мотор Сич" (авиадвигатели), киевский завод "Артем" (авиационные ракеты класса "воздух – воздух").
При этом эксперты подчеркивают, что в наследство от СССР Украина получила весьма ощутимую зависимость от России в сфере вооружений. У северного соседа осталась большая часть конструкторских бюро. В частности, по разработке истребителей МиГ и зенитно-ракетных комплексов С-300, составляющих авангард вооружений украинской армии.
– Это создает правовую коллизию, когда наши базовые элементы обороноспособности зависят от желания или нежелания другой страны работать с нами. Россия вправе выставлять любую цену за эти услуги, поскольку у нас нет альтернативы. Чтобы изменить ситуацию, нужно идти по пути диверсификации вооружения, – считает Сергей Згурец.
Эксперты настаивают на необходимости кооперационного сотрудничества с НАТО – это высокие стандарты, доступ к технологиям, выход на новые рынки, коллективная безопасность. Однако украинские финансово-промышленные группы сегодня не готовы переориентироваться на Североатлантический альянс.
– Сейчас эти бизнес-группы кооперируют с Россией по теневым схемам, – говорит Николай Сунгуровский, – а вступление в НАТО означает ликвидацию этих схем.
Семь типов угроз, которые подстерегают Украину