В деле китайского диссидента Чэня Гуанчена все еще много неясностей, пишет обозреватель ВВС Марк Марделл.
Один из представителей госдепартамента США рассказал, что когда слепой диссидент покидал безопасную для него территорию американского посольства в Пекине, он обратился к госсекретарю Хиллари Клинтон со словами: "Я хочу вас расцеловать", пишет Русская служба ВВС.
А позже он заявил, что вышел из посольства только потому, что китайские власти угрожали убить его жену.
Непонятно, остается ли в силе обещание правительства Китая разрешить Чэню остаться в стране вместе с семьей и продолжить учебу.
Сайт микроблогов Твиттер оживленно обсуждает дело Чэня Гуанчена в русле того, что США попались на уловку Китая.
Неясно, а готова ли Клинтон расцеловать Чэня, который поставил администрацию Обамы в затруднительное положение.
Администрация приняла роль гаранта безопасности с энтузиазмом и постаралась сделать все возможное, чтобы Китай сдержал свои обещания.
"Превратить договоренности в реальность – это следующий главный шаг, - Клинтон заявляла ранее. – Правительство США и американский народ намерены поддерживать связь с Чэнем и его семьей в течение следующих дней, недель и годов".
Но сейчас даже неясно, могут ли они поддерживать с ним связь хотя бы в последующие несколько часов, и что будет с ним дальше.
Высшие чины госдепартамента, сопровождавшие Хиллари Клинтон в поездке в Китай, самозабвенно говорят о Чэне, подчеркивая важность происходящего.
Согласно им, Чэнь хотел остаться в Китае, потому что хотел участвовать в том, что он называет "захватывающим, динамичным периодом, в котором, по его мнению, у него такая же важная роль, как и у нас".
Трудно выразиться более точно. Для администрации Обамы, которую обвиняли в жертвовании правами человека ради хороших отношений с Китаем, это тоже поворотный момент.
Чэнь Гуанчен - слепой юрист-самоучка из деревенской семьи, чья компания против принудительных абортов вызвала большой резонанс в США. А одна американская газета даже назвала его "китайским Ганди".
Встает очевидный вопрос, что произойдет, если через несколько месяцев китайские власти решат наказать его и отправят в тюрьму?
Что могут предпринять Соединенные Штаты? Неопределенность проблемы заставляет меня думать о том, что вокруг этой истории происходит намного больше, чем кажется.
Драматичный выход диссидента из посольства произошел в день очень важных переговоров между двумя странами, которые вошли в четвертый год стратегического и экономического диалога.
Я не могу вспомнить равных по значимости переговоров, где администрацию США представляли бы такие высокопоставленные лица.
В ходе этих переговоров обсуждается множество важнейших вопросов взаимоотношений между двумя крупнейшими странами.
В ходе подобной встречи в прошлом году стороны говорили обо всем, начиная с противостояния терроризму и заканчивая незаконной заготовкой леса.
В прошлом некоторые представители администрации готовы были закрывать глаза на права человека, если они вставали на пути решения таких проблем, как Северная Корея, Иран или мировой финансовый кризис.
Но теперь растет понимание, что большей по значению проблемой, критической для всего мира, является эволюция политической системы в Китае, и права человека здесь играют роль лакмусовой бумажки.
Смена китайского руководства в этом году имеет такое же большое значение, как президентские выборы в США, но она намного сложнее для понимания. Вне сомнения только то, что накопилось достаточно противоречий.
Некоторые считают, что Чэнь стал камнем преткновения между теми в Китае, кто добивается верховенства закона, и теми, для кого важнее всего борьба с инакомыслием.
США крайне заинтересованы в успехе этой борьбы, однако предположу, что штаты при этом захотят оставаться на безопасном расстоянии.
Тем не менее, в случае с Чэнем они вынуждены были принять определенную сторону и сделать обещания, которые трудно выполнить, если у тебя нет единомышленников с китайской стороны.
Но если китайская сторона более монолитна, чем я думаю, тогда США ступили на опасную тропу.
Уже появились признаки того, что сделка дает трещину. Это может стать определяющим моментом в американо-китайских отношениях.