Гуляя по Петербургу Достоевского и Раскольникова, можно понять, почему именно этот город стал колыбелью трех революций
Настроение: ностальгия. Звук: скрип снега.Свет: белые ночи. Музыка: Дмитрий Шостакович. Седьмая ("Ленинградская") симфония. Кино: Трилогия о Максиме. Книги: "Преступление и наказание".
Туристы воспринимают Санкт-Петербург как город-музей. Но музей — это собрание мертвых экспонатов. А Питер продолжает жить своей жизнью "самого умышленного города на свете", как назвал его Достоевский.
В сотне метров от дома, где снимал квартиру Федор Михайлович, когда писал "Преступление и наказание" (ул. Казначейская, 7), стоит на углу Гражданской улицы и Столярного переулка описанное в романе здание, под крышей которого в "комнате, на гроб похожей", жил Родион Раскольников. Вот только посетить эту комнату у вас не получится, так как жильцы дома, которым надоели почитатели романа, закрыли ворота во двор на замок.
Врезали замок во входные двери и жильцы подъезда, где жила жертва Раскольникова — старушонка-процентщица (дом на набережной Грибоедова, 104). Я туда попал, когда замка еще не было, и мрачность ауры тесной и темной лестничной площадки, где стоял с топором за пазухой Родион, ощутил. Правнук писателя Андрей Достоевский потом сказал мне, что в районе этого дома в 1990-е убили трех "новых русских". Как говорил его великий прадед, "кровь зовет кровь". Вы можете повторить маршрут Раскольникова и посчитать количество шагов от его дома до здания, где жила старушка. У меня получились 730, как и в романе.
В "Преступлении и наказании" Достоевский обнажил самый больной нерв бывшей имперской столицы — противостояние богатства и нищеты. В Питере оно было особенно наглядно, потому что богачи снимали квартиры в тех же доходных домах, что и остальные горожане. Именно в этих зданиях, а не в музеях и дворцах, живет "гений места" Санкт-Петербурга. Обычно они представляют собой вытянутый в глубину прямоугольник, перепоясанный посередине еще одной секцией с квартирами внутри, и прорезанный двумя арками, ведущими в первый и второй двор. В фасадной части дома жили богатые квартиросъемщики, в первом дворе — средний класс, во втором — низший средний класс и бедняки, которые снимали комнаты у арендаторов квартир или углы у "субарендаторов" комнат. Представьте себе, какой концентрации достигали пары классовой ненависти, клубившиеся в этих дворах.
Даже в знаменитом доходном "толстовском доме" (ул. Рубинштейна, 15-17) рядом с "барскими" квартирами жили небогатые люди. А о масштабах роскоши, которую они могли видеть за стеной, можно судить по тому, что в доходном "доме Мурузи" (Литейный, 24), сдаваемые внаем квартиры, превращенные при советской власти в коммуналки, были так велики, что после приватизации на них не нашлось покупателей. В то же время в таких вот роскошных доходных домах сдавались внаем однокомнатные гостинки без кухонь и уборных — они были общими и размещались в длинном коридоре.
А в доме в Кузнечном переулке, где была последняя квартира, которую снимал Достоевский (сейчас там музей писателя), "удобства" и вовсе были во дворе. Федор Михайлович всегда жил в бедных районах — таких как этот Кузнечный переулок, который и в начале двухтысячных оставался прибежищем люмпенов. Да и Столярный переулок и его обитатели еще несколько лет назад почти не отличались от описанного в "Преступлении и наказании" "С-ого переулка". Мне там не раз казалось, что сейчас на покосившуюся уличную скамейку рядом со мной сядет бывший студент Родя. Призрак бунта бедноты по-прежнему живет в питерских дворах и на улицах города.
В "Преступлении и наказании" этот русский бунт, "бессмысленный и беспощадный", как сказал о нем любимый поэт Достоевского Пушкин, воплотился в ударе обухом топора, раскроившим лоб петербургской старухи-ростовщицы. Пройдет всего полвека — и этот топор в руках большевиков и их противников обагрит кровью всю Российскую империю. А начиналось все здесь, в Санкт-Петербурге.
Полезные советы.
Что нужно сделать в Санкт-Петербурге.
Проехать на экскурсионном катере по речкам и каналам. Аристократический район дореволюционного Санкт-Петербурга — это не Невский проспект, а треугольник между Невой, Мойкой и Фонтанкой.
Посетить квартиру-музей Анны Ахматовой (на фото), где создана полная реконструкция быта того времени. И для контраста — квартиру-музей Сергея Кирова, чтобы понять, как жила большевистская элита.
Не пожалеть денег на посещение Мариинского театра оперы и балета. Мало где в мире вы увидите оперную и балетную труппы такого класса и столь ослепительную имперскую роскошь внутри здания театра.
Посвятить посещению Эрмитажа не меньше дня и при этом помнить, что картины не рассматривают на ходу. Перед ними стоят, иногда подолгу. А скульптуры обходят кругом, наблюдая игру света и тени.
Сергей Семенов, Фокус