22-летний командир отделения разведвзвода Олег Сухарев из Ивано-Франковска был ранен в бою под Лутугино. В него попало девятнадцать осколков. Из десяти побратимов в живых остался только он. Бойцы, которые приехали за ним на поле боя, сказали лишь: "Ого! Мы его не довезем". Он выжил, хотя умирал дважды
Три курса я проучился на истфаке Прикарпатского университета. Сначала на бюджете, потом перешел на платное. Не смог платить семь тысяч гривен за семестр, и пошел в армию. В 2012 году служил в морской пехоте.
Я доброволец. В зоне АТО был четыре месяца и тринадцать дней. Когда приехали,семь дней тихо сидели в лесу в Луганской области, где-то недалеко от российской границы. Без оружия. Жили в палатках. 300 человек с Западной Украины, и все без оружия. Если бы нас нашли сепаратисты, это был бы для них "вкусный пирог". Потом дали оружие.
Беда в том, что только у трети бойцов батальона было оружие. Самое обычное, стрелковое. У нас оружие очень старое. У меня был автомат 1974 года, патроны — 50-го и 52-го годов.
Под Старобельском есть город Счастье. Мы должны были занять его. Шутили: "За счастье взять Счастье".
В день выборов президента, 25 мая, мы в Новоайдаре взяли банду из четырнадцати человек. Они ездили по избирательным участкам, расстреливали людей и забирали бюллетени. Среди них крымский прокурор, российские казаки и священник с автоматом. Мы их взяли, надели зеленые мешки на головы и отправили на вертолете в Киев.
Я научился не убегать от врага. Когда в нас летела одна обойма, мы отдавали две, три. Есть такой военный закон. Если ты услышал, как пуля просвистела мимо уха, она уже не твоя. Свою пулю ты никогда не услышишь.
В меня попало девятнадцать осколков. Друг закрыл собой. Он погиб. Ему было девятнадцать лет. Звали его Миша, родом из села Южное. Это был его первый бой. Из десяти человек выжил только я.
Я лежал на поле и смотрел на мертвых хлопцев. Мой друг Шостак, который прошел несколько войн, рядом лежал. Его столько пуль обошло...Потом закрыл глаза и стал ждать конца. Страшно и больно не было. Только пить хотелось.
Закрыл глаза и думал: кто обо мне заплачет? Отец. Он выпьет горилки, будет гордиться. Мама? Нет у меня мамы. А потом подумал, что есть у меня Марьянка, с которой я прожил три года и которая меня ждет. И так сильно мне к ней захотелось, что я открыл глаза и начал ползти. Нашел посеченную осколками рацию, сообщил своим, где нахожусь и что мне нужна помощь. За мной пришли. Когда увидели, первое, что сказали: "Ого! Мы его не довезем". Генерал Воронченко прислал вертолет. Первый раз за войну вертолет прислали прямо на "передок" (так бойцы называют передовую. — Фокус). Я потерял очень много крови, но та, что осталась, кислород гоняла нормально.
На борту вертолета я умирал два раза. Меня возвращали к жизни дефибриллятором. Два раза видел Боженьку, можно сказать. Был без сознания. В Харькове меня из "тяжелого" сделали "стабильно тяжелым". Оттуда переправили самолетом в киевский госпиталь — опять же благодаря генералу Воронченко. Мне повезло.
Сейчас я не верю в Бога. Если бы он был, он бы помог моим хлопцам.
Семь дней пролежал в реанимации. Слева и справа от меня лежали парни, которые кричали и стонали. Передо мной была лампочка. Все. Ни телефона, ничего. Любимая не знала, где я. Потом меня перевезли в палату.
Когда дали телефон, я позвонил Марьянке, и на следующий день она прилетела. Я сделал ей предложение. Она мне жизнь спасла. Я понял, что она — моя женщина. Сейчас она ждет, когда меня в Ивано-Франковск выпишут - на инвалидной коляске.
Когда я был ребенком, почти не сидел дома. Например, мне бабушка говорила быть в девять. Если я видел, что опаздываю на пятнадцать минут, приходил уже в час ночи. Какая разница опоздал ты на пятнадцать минут или на три часа, все равно опоздал уже.
Я дырявый весь. Надо залечить раны, кожу пересаживать. Кости перебиты осколками. Рукой не могу двигать. Если у меня будут осложнения, я не женюсь. Не хочу, чтобы она жила с инвалидом. Это недостойно.
Как Марьяна меня на войну отпустила? Я не спрашивал. Такое с женщиной не обсуждают. Ее обязанность ждать мужчину с войны, родить ребенка и вырастить его. Так было и так будет. В XXII веке тоже какая-то женщина будет ждать своего мужчину с войны.
На войне понял, что люди умирают быстро, убить человека просто. Я не о психологии, а об анатомии. От одной пули можно погибнуть, а в магазине автомата их тридцать.
Ненавижу людей, которые придумали оружие. Этого Калашникова, который герой Советского Союза. Он придумал оружие массового поражения. И на этой войне, и на той. И еще будут убивать. Это на его совести. Я бы не смог с этим жить.
Чего я хотел до войны, не помню. Чего я хочу сейчас? Мира.
Как помочь Олегу Сухареву
У Олега множественные осколочные ранения. Вырваны мышцы плеча, расколота кость. Нужны операции, в том числе и за границей, протезирование и реабилитация. По предварительным оценкам общая стоимость операций - $100 тыс.
Для переводов в гривне
Карта ПриватБанка:
5168 7572 5606 9818
Получатель – Сухарев Олег Игоревич
Для переводов в долларах:
Карта ПриватБанка:
4731 2171 0277 1399
Получатель - Сухарев Олег Игоревич (SUKHAREV OLEH)
Предлагайте новых героев для нашего социального проекта Воины SOS. E-mail: oleg.sorochan@gmail.com