"Наждак": через погромы - в политику

"Модный приговор" — объединение борцов за нравственность и здоровый образ жизни. Методы напоминают анекдот о борьбе за мир, после которой камня на камне не останется.

"Все отбросы общества, шлюхи, наркоманы и прочие грешные души вашего любимого города в одной группе", — сообщает описание. Далее следует приглашение "сливать" грешников администраторам сообществ. "Сливают" ежедневно. В основном девушек.

Посты стандартные. Несколько снимков жертвы. К ним пояснение. Такое, например: "В свои юные годы ведет аморальный и безнравственный образ жизни. Зачастую спит с парнями за подарки. Скидывает всем интим-фото. Просьба: объясните девочке, как надо вести себя настоящей леди".

Есть и ролики с акций по отлову педофилов. На них испуганные молодые люди, пойманные "на живца", обещают больше не соблазнять малолеток.

Бывают рассказы о парнях, делавших селфи с косяком или бутылкой в руках или хваставших своим достатком. Истории грешников разбавляются отчетами о деятельности "Наждака" — радикальной организации, которая выросла из "Модного приговора".

Демонстрация

Образцово-показательному погрому возле столичной станции метро "Житомирская" предшествует пресс-конференция — "Наждак" впервые решил заявить о себе.

Средний возраст собравшихся в зале — не больше двадцати, есть и подростки. Большинство в спортивной одежде или камуфляже.

Парни оживлены. "Я ему случайно нос разбил головой", — весело говорит один, в ответ раздается смех. "В этих медицинских масках дышать фигово", — жалуется другой. Ему дают ценный совет: "А ты в шапке дырки прорежь".

В президиуме — первые лица "Наждака". Старший из них — Олег Шеремет — рассказывает о предстоящей акции. Громить собираются крупный игровой зал в торговом центре, на который милиция не обращает внимания.

Претензий к подпольным казино несколько. Они приносят несчастье семьям игроманов. В них торгуют курительными смесями. Они зарабатывают сотни миллионов, спонсируя террористов "ДНР" и "ЛНР".

Спикеры обещают провести всеукраинскую акцию, на которую выведут тысячи сторонников, если власти не обратят внимания на проблему.

Через десять минут с разговорами покончено. Все выходят на улицу: репортеры направляются к редакционным машинам, бойцы "Наждака" — к метро.

Рядом с "Житомирской" на проспекте Победы паркуются милицейские автобусы. Вскоре из метро выходят борцы за нравственность. Колонна направляется к торговому центру, многие на бегу надевают маски.

Вторая группа уже прорывается в казино. Кто-то ошибся дверью.

— Куда?! Это "Евролот", — кричат ему.

Парень направляется дальше — туда, где звенят стекла.

В узких дверях не толпятся, быстро заходят по одному. Внутри игроков нет — все успели эвакуироваться. В центре зала юноша в маске сосредоточенно колотит монитором по колонне. Его друзья разбивают системные блоки, крушат зеркала, ломают мебель.

Через минуту в помещение забегают милиционеры в касках и бронежилетах. Становятся возле выхода. Активисты "Наждака" ощетиниваются, сбиваются в кучу.

— Разом i до кiнця! — трижды скандируют молодые люди, настороженно глядя на сотрудников милиции.

Сладенький попсовый соул, звучащий из невидимых колонок в зале, повышает градус сюрреализма.

В это время Олег Шеремет позирует перед телекамерами:

— Мы разгромили один из незаконных игровых залов. Попросим милицейское начальство, чтобы нас отпустили, и спокойно уйдем без провокаций.

— Кто вызвал милицию? — спрашивают у него.

— Мы вызывали. Игроки и менеджеры зала, наверное, тоже.

Это не первый погром. Его отличие от предыдущих акций в том, что на этот раз члены "Наждака" впервые решили дождаться работников милиции. Обычно им хватало 30 секунд, чтобы все разбить, еще 30 — чтобы уйти.

— Это для вас, журналистов, представление, — говорит Шеремет.

— Если будете оказывать сопротивление, к вам применят меры физического воздействия, — обещает его соратникам руководитель управления общественной безопасности ГУ МВД в Киеве полковник Игорь Коваленко, раздраженный карнавалом. — Советую добровольно снять маски.

Шеремет дает добро. Обстановка разряжается. Молодые люди делают групповое селфи. Начинается перепись.

Без пострадавших

Те, кто успел представиться милиционерам, отходят в сторону. На опрокинутый компьютерный стол присаживается парень, закуривает. К нему присоединяются еще двое, что-то оживленно обсуждают.

Одного из них зовут Максим. Ему 18 лет, он студент второго курса, изучает юриспруденцию. Считает себя демократом, при этом уверен, что без радикальных действий в Украине не обойтись.

— Думаете, такими акциями можно что-то изменить? — спрашиваю. Максим задумывается.

— Это лучше, чем ничего не делать, — наконец отвечает он. — Мы — активная молодежь.

— Сколько лет самому младшему из вас?

— Семнадцать, — утверждают парни.

— Пятнадцать, — встревает невысокий подросток.

— Тебе же семнадцать, — с нажимом говорят ему.

— Мне пятнадцать, — не врубается тот.

— Как вас зовут? — интересуюсь.

— Игорь. То есть Юра, — тут же вспоминает он.

Николай Дульский вместе с товарищем придумал "Модный приговор" около года назад

В "Наждаке" его зовут Иганом. Паренек слово в слово повторяет то, что я уже слышал от Максима. Что надо действовать, менять жизнь, брать будущее страны в свои руки. Что противозаконные методы "Наждака" оправданны в условиях, когда законы не работают.

За происходящим наблюдает Игорь Коваленко.

— Вот таких зверей воспитываем, — тихо говорит он, глядя на парней.

1 декабря 2013 года он уже имел дело с молодыми людьми в масках. Тогда ему пробили череп.

Выхожу на улицу. Вокруг милиционеры и несколько десятков вооруженных автоматами бойцов в камуфляже.

У входа в казино перекуривают сотрудники в штатском. Они получили информацию о том, что зал собираются забросать коктейлями Молотова. Жалеют, что пришлось иметь дело с детьми, иначе не стали бы церемониться.

Утверждают, что нелегальные залы сложно закрыть. Здесь нет игровых автоматов, только компьютеры, игра ведется в интернете. С таким же успехом можно играть и дома, единственное отличие — в таких казино расчеты происходят на месте.

— Претензии к этим ребятам есть? — спрашиваю я.

— Конечно, — отвечают мне. — Если будет заявление от пострадавших, их ждут большие неприятности.

Спустя неделю Игорь Коваленко сообщает, что заявления так и не было.

"Иван"

Многие активисты пришли в "Наждак" из "Модного приговора". Я познакомился с лидерами движения за несколько дней до разгрома казино на "Житомирской". Сообщества "приговора", как правило, закрытые. "Обратитесь к Ивану", — приходили ответы на все просьбы о встрече. В большинстве групп Иван значится как "бессменный лидер МП".

Иван откликается. Предлагает встретиться в офисе на улице Братской. В назначенное время я стою у входа в здание. "Иван?" — спрашиваю светловолосого коротко стриженного коренастого парня. Он кивает, протягивает руку, представляется: "Николай". Заметив мою усмешку, поясняет: "Приходится принимать меры конспирации".

Мы поднимаемся в офис. Пара столов и стульев, старый продавленный диван, компьютер и большой принтер. "Давайте подождем Олега, — предлагает Иван-Николай, — я лидер организации, а он — духовный наставник".

Николаю Дульскому 25 лет. У него два образования — историческое и юридическое. Называет себя "обычным парнем с рабочих окраин".

Профессиональный спортсмен, чемпион Европы по боевому самбо. Изучал дао­сизм. В юности много читал — книги по истории, религиозную литературу.

"Увлекался религиями, даже свою книжечку написал", — говорит Дульский. Год назад был на Майдане, состоял в националистической организации, которую теперь не хочет называть. Разочаровавшись в ее лидерах, начал создавать свое движение.

— Сначала была группа в интернете, куда "сливали" людей, ведущих аморальный образ жизни. Туда залили моего товарища. На него зря наехали, поэтому я попросил, чтобы меня добавили в администраторы, — рассказывает Николай Дульский. — У нас была идея. Ее автор, Нельс, погиб: пошел служить добровольцем в "Айдар", взорвался в машине. Я начал переносить его идеологию в группу "ВКонтакте".

Николай запускает видеоролик. Под пафосную музыку на экране появляются строки манифеста.

"Мы не шовинисты, не леваки, не бандиты. Мы — борцы за нравственность".

"Мы не против анархистов и антикапиталистов как союзников, но п…дорасов, ЛГБТ, педофилов, наркобарыг, абортников и прочую безнравственную нечисть мы презираем".

"Наши ценности: нравственность, многодетные семьи, уважение к возрасту, учебе и науке, здоровый патриархат и мужественность, взаимопомощь, любовь к своей земле, культуре и традиции, здравие, ЗОЖ (здоровый образ жизни. — Фокус) и спорт, труд, презрение к паразитам".

"Прямое действие, никакой трусости и мягкотелости".

— Сейчас модно все неправильное, — поясняет Дульский, энергично постукивая ладонью о стол. — Для парня модно быть наркоманом, модно хвастать тем, что переспал с девушкой, модно быть коррупционером, модно быть мажором. Я решил задать новую моду.

У "Модного приговора" нашлись сторонники: сейчас у сообщества десятки тысяч подписчиков в соцсетях. Посты с рассказами о "грешниках" появляются ежедневно.

При этом в комментариях нередко пишут, что героя поста оклеветали. "Как можно сливать в интернет такие посты без доказательств?" — спрашивают подписчики. Админы отмалчиваются.

Судя по "шапке" каждого сообщения, этические вопросы их не слишком заботят: "События являются вымышленными, любые совпадения случайны. "Модный приговор" не несет ответственности за содержание материала".

Сам Дульский не видит в этом проблемы. Говорит, что невиновных редко подставляют, тем же, кто "грешен", их ровесники вправе указывать на ошибки.

В "Модном приговоре" избрали правую риторику для общения со сторонниками. До недавнего времени ссылки на неонацистских идеологов были здесь в порядке вещей.

Дульский поясняет это тем, что самая активная молодежь — футбольные фанаты и подростки, которые хотят быть на них похожими. В этой среде правые идеи популярны, потому что с молодежью основательно работали в основном националисты и нацисты. Чтобы завоевать эту аудиторию, использовали ультраправую пропаганду.

Теперь пришло понимание, что нужно меняться: от администрирования страниц постепенно отстраняют явных нацистов.

В активном поиске

В комнату входит мужчина лет пятидесяти в спортивной одежде. Из-за помятого небритого лица кажется, что он только что проснулся.

— Это Олег — наш идеолог, — представляет вошедшего Николай.

Олег Шеремет тоже называет себя майдановцем. Раньше входил в националистическую организацию "Белый молот". Во время Майдана понял, что ему с ней не по пути, решил создавать что-то свое.

— Молодежь заражена Майданом, она уже не отступит. Осталось дать ей правильное направление. Нужно присматривать за "Модным приговором", указывать на ошибки, уточнять задачу, разъяснять, каким путем мы идем и к чему, — говорит Шеремет хрипловатым голосом.

Сторонников "Приговора" приучали быть активными. Искали тех, кто готов перейти от трепа в интернете к делу. Тренировались на педофилах. Призывали выявлять их, но, в отличие от движения "Оккупай-педофиляй", не просто бить, а доводить дело до конца: сдавать в милицию.

"Мы искоренили это явление в Киеве, — уверенно заявляет Дульский и, смеясь, добавляет, — среди педофилов остались самые стойкие".

Олегу Шеремету пятьдесят. Он придерживается радикальных взглядов и считает, что активная молодежь может влиять на власть

Затем лидеры движения решили использовать молодежь для более серьезных дел. Так из "Модного приговора" выросла новая инициатива: "Гражданский контроль "Наждак". Его активисты громят подпольные казино, наливайки, точки продажи курительных смесей, пикетируют незаконные стройки, навещают зарвавшихся чиновников.

Координаторы сначала пишут заявления в МВД и прокуратуру с адресами нелегальных точек. Дождавшись отписки, идут громить. Жалоб от пострадавших не поступает.

— Когда я смотрел ролики с ваших акций, создавалось впечатление, что собралась гопота: мат, запугивание персонала, — замечаю я.

— А это наш народ такой, — парирует Николай. — Мы все такие. Активные радикальные действия уложить в культурные рамки невозможно.

У лидеров движения серьезные планы. Со своими соратниками Дульский намерен создать партию "Персональна відповідальність". Партию видят центристской, с левым уклоном.

"Налогами нужно облагать олигархов, а не бедных. Нам импонирует современная европейская социалистическая модель, как в Норвегии, но ближе к традиционализму: без иммигрантов и такого прочего", — задумчиво говорит Николай.

На основе "Наждака" хотят сформировать батальон территориальной охраны. Уже и название придумали: "Козацький порох" или "Сухий порох". С желающими вступить в батальон проводят тренировки. Намерены запустить проект "Зрадники Майдану".

— Много людей, прикрываясь АТО, идеями национализма и Майдана, начинают заниматься рэкетом, бандитизмом, рейдерством, — говорит Дульский. — Из зоны АТО оружие сюда ввозится, от имени добровольческих батальонов отжимаются заводы. Эти люди обросли ксивами.

— Милиция с этим не может справиться, — вступает Олег. — А что они могут нам противопоставить? Мы сами майдановцами были.

— Но лезть в этот проект, не имея своего батальона и своей партии, нельзя, — считает Николай.

Структуру движения он видит такой: "Модный приговор" — проект для подростков, "Наждак" — для людей постарше, партия — для политического прикрытия, батальон — для идейных военных.

Администрация "ВКонтакте" регулярно закрывает группы "Модного приговора" с формулировкой "сообщество заблокировано за размещение шокирующих порнографических материалов". Новые открываются тут же.

Очередная реинкарнация сообщества "Модный приговор" произошла в конце октября. Спустя два месяца админы группы отчитались: "Нас 25 тысяч. Нас все больше и нас не остановить! Всем Модный приговор!" В январе сообщество снова заблокировали, а Олег Шеремет оказался в СИЗО.

Соратники Шеремета утверждают, что милиционеры задержали его во время нападения на бордель, обвинив в незаконном проникновении и попытке грабежа.

Фото: Александр Чекменев