Инклюзивная школа. Чем полезно совместное обучение здоровых и больных детей
Как работает система инклюзивного образования в Украине, почему она нужна не только детям с особенными образовательными потребностями и как школам удается внедрять ее вопреки несовершенным законам
Первой была Зоряна*. Передвигаясь по дому в инвалидном кресле, она могла не выходить на улицу — учителя приходили бы к ней несколько раз в неделю. Но Зоряна была упрямой — она пошла в школу. Одноклассники гуляли с ней по коридорам и водили в столовую. Когда она хотела в туалет, помогал классный руководитель.
С Зоряны в 2005 году назад началась история инклюзивного образования в львовской школе "Надія". Через несколько лет там появился туалет для детей с нарушениями опорно-двигательного аппарата, поэтому Зоряне больше не нужно было просить о помощи. Сейчас в этой школе учится 21 ребенок с особыми образовательными потребностями. Среди них и такие как Зоряна, и дети с синдромом Дауна, аутизмом, проблемами зрения, задержкой психического развития.
Зоряне повезло — она оказалась в школе, где не испугались проблем. Так везет не всем: детей, которые нуждаются в коррекции физического или умственного развития, в Украине больше миллиона, и далеко не всегда с ними хотят связываться.
Полставки
"Нет ассистента" — это могут услышать родители особенных детей, когда решат устроить их в обычную школу. Те, кому нужна постоянная помощь, должны получать ее от ассистента учителя. Ставку выделяют на целый инклюзивный класс. Точнее полставки — 12,5 часа в неделю, то есть по 2,5 часа в день. Этого мало, убеждена научный сотрудник Института специальной педагогики Инна Луценко. "Есть дети, которые нуждаются в постоянном сопровождении ассистента учителя — с утра до вечера, в том числе и во время группы продленного дня", — объясняет она. Выход находят, выбирая те предметы, с которыми у ребенка возникает больше всего трудностей, чтобы ассистент присутствовал именно на этих уроках. Недавно Министерство образования и науки разрешило присутствовать на уроках не только ассистенту учителя, но и личным помощникам детей. Это могут быть не педагоги, а кто-то из родителей или волонтеров.
В "Надії" проблему решили нетипично: учительница истории работает ассистентом во время "окон", школьный логопед ведет коррекционные занятия и сопровождает двоих детей. Соответственно, искать ассистентов, которые согласились бы работать на полставки, не пришлось. Учителя, преподающие в инклюзивном классе, получают дополнительные четверть ставки за те часы, которые работают с особенными детьми.
1 сентября в школе "Надія"
Устаревшая норма
По закону, в инклюзивном классе может учиться до 20 детей, среди них — до трех с особыми потребностями. "Эта норма была прописана, когда инклюзивное образование только внедрялось, и все прекрасно понимали, что ассистенты не появятся даже через несколько лет, — объясняет Инна Луценко. — Поэтому искали варианты, чтобы и ребенку было комфортно, и учитель справлялся без помощи ассистента. Так приняли решение уменьшить количество детей в классе".
Но эффективность обучения зависит не от количества учеников, убеждена Луценко. Для этого нужна команда специалистов, которые разрабатывают индивидуальную программу развития, обеспечивают психолого-педагогическое сопровождение. А еще — ассистенты учителя, которые умеют правильно спланировать урок и анализируют, на каком этапе урока ребенка можно задействовать в групповой работе, а на каком — в индивидуальной.
"Сейчас, насколько я знаю, министерство собирается убрать эту норму. Нигде в мире нет такого, чтобы ребенок с особыми потребностями пришел в класс и в связи с этим количество детей уменьшили", — объясняет эксперт.
Польза для всех
Родителям не могут отказать в зачислении ребенка в школу, независимо от того, имеет он особые образовательные потребности или нет. Отказ нарушает конституционные права, декларацию прав человека и конвенцию о правах ребенка. Правда, чтобы зачислить особенного ребенка в школу, необходимо потратить значительно больше времени, пройдя через бюрократическую волокиту. Родители имеют не только права, но и обязанности: школу необходимо предупредить заблаговременно, чтобы она успела подготовиться.
На практике подготовка выглядит так: родители пишут заявление, просят взять их ребенка на инклюзивную форму обучения и при необходимости обеспечить ассистента учителя. Школа с этим заявлением обращается в управление образования. Оттуда просьба направляется в городскую, областную или райгосадминистрацию. После ее одобрения управление образования издает приказ об организации инклюзивного обучения в школе, объясняет методист по инклюзии Наталия Прыймак.
Институт специальной педагогики разрабатывает для больных детей методики, специальные программы есть в открытом доступе на сайте Минобразования. Их всего восемь, они соответствуют основным нарушениям: зрения, слуха, речи, опорно-двигательного аппарата, задержки психического развития или умственной отсталости. Учителя работают с готовыми программами, но могут адаптировать или модифицировать их к особенностям конкретного ребенка. В этом им помогают ассистенты.
По большому счету, инклюзия идет на пользу не только детям с ограниченными возможностями. Если, предположим, покрасить первую и последнюю ступеньку в школе в контрастные цвета, это будет полезно и для других учеников, и для учителей с плохим зрением. Так же с освещением, которое должно соответствовать санитарно-гигиеническим требованиям, или умывальниками на разной высоте — чтобы пользоваться ими было удобно детям разного роста.
Внимание
Иногда с первого взгляда не понятно, что ребенок нуждается в особенном обучении. Например, некоторые легкие формы аутизма выражены неявно. Кажется, что ребенок просто не хочет разговаривать, но, если не учитывать его особенности, состояние может ухудшиться.
Иногда родители скрывают состояние здоровья своего ребенка, потому что, скорее всего, не хотят осознавать проблему, говорит Наталия Прыймак. Они не проходят обследования, соответственно, не имеют на руках никакого документа, который бы подтверждал, что ребенок нуждается в особых условиях.
"Да, у нас был аутизм, но мы поработали с этим, и нам сняли этот диагноз", — говорит отец Макара. Его сын полгода учился по тем же учебным программам, что и одноклассники. Ни директор, ни учителя "Надії" не знали, что мальчик нуждается в особом подходе и внимании. При этом Макара, например, очень раздражал голос одного учителя. В этом случае необходимо организовать процесс обучения так, чтобы не усугублять стресс: возможно, заменять эти уроки коррекционными занятиями. Такие вещи очень важно вовремя замечать. "Аутизм — это не болезнь. Это состояние человека. Его нельзя вылечить. Он либо есть, либо его нет. А неправильный подход может привести к тому, что ребенок замкнется", — объясняет директор школы Ирина Хмиль.
Как найти способ
Наталия Прыймак уверена, что идеальная инклюзия — это когда есть ассистент и нет физических и ментальных барьеров. Для этого школа должна быть обеспечена специалистами, программами, пособиями, учебно-дидактическим и коррекционно-реабилитационным оборудованием. Не помешает и позитивный микроклимат в коллективе. Но это в идеале. В реальности же проблемы возникают не только со ставками ассистентов, но и, например, с отсутствием лифтов, из-за чего дети на колясках не могут попасть в классы на верхних этажах.
В этом случае можно поэкспериментировать с форматами. Построить процесс обучения по традиционной схеме — инклюзивный класс с ассистентом учителя. Или предложить индивидуальную форму обучения. А можно в обычной общеобразовательной школе создать отдельный спецкласс. Выбор за родителями, школа может только советовать.
К примеру, в "Надії" есть ребенок с поведенческими проблемами, он не готов к постоянному пребыванию в одном классе с десятками детей. Дирекция рекомендует его маме перевести ребенка на индивидуальную форму обучения. Он все равно остается в детском коллективе, посещает все внешкольные мероприятия, вместе с классом ходит на физкультуру и еще на несколько уроков. Но учителя индивидуально занимаются с ним языком, историей, природоведением и математикой, так он лучше воспринимает эти предметы.
Можно построить процесс обучения по традиционной схеме — инклюзивный класс с ассистентом учителя. Или предложить индивидуальную форму обучения. А можно в пределах общеобразовательной школы создать отдельный спецкласс. Выбор за родителями
В школе с недавних пор существует спецкласс, в котором учатся четыре ребенка с аутизмом, синдромом Дауна и особенностями развития — воспитанники учебно-реабилитационного центра "Джерело". Это первый во Львове спецкласс, который интегрирует в общеобразовательный процесс "тяжелых" детей, у большинства из них есть одна альтернатива — учиться в спецзаведениях. "Мы хотели пойти на эксперимент, чтоб эти дети могли перейти в общеобразовательную школу", — рассказывает Ирина Хмиль.
В классе сделали отдельную туалетную комнату, купили специальное оборудование. Департамент гуманитарной политики городского совета выделил на это 288 тысяч гривен. Кроме того, школа получила ставки практического психолога, логопеда, дефектолога, олигофренопедагога, медсестры.
Отторжение
Инклюзивное обучение — это история о принятии особенных детей одноклассниками и их родителями. В "Надії" был только один случай, когда с этим возникли проблемы. В школу приняли умственно отсталого мальчика, очень спокойного и доброго. Больше всего ему нравилась математика, предмет легко давался, его хвалили учителя. Также в классе училась девочка, у которой не работала левая рука. "Оба были симпатичными, красивыми ребятами, они никому не мешали. Но родители одного ребенка решили забрать его из школы, не хотели, чтобы он учился вместе с такими детьми", — вспоминает директор. Разошлись спокойно, однако тогда стала понятна необходимость работы не только с учителями, психологами и директорами, но и с родителями, для которых делали презентации, показывали тематические фильмы.
"Недовольство родителей может вызвать поведение и влияние на класс того или иного ребенка, но это никак не может быть поставлено в прямую зависимость от состояния его здоровья или внешнего вида", — говорит психолог и член Международной ассоциации групповой психотерапии Элина Романенко. Понять это ей помог личный опыт. В школу, где она училась, принимали и здоровых, и больных детей, главное, чтобы ученики могли усвоить общеобразовательную программу, а учителям хватило сил и времени им помочь. Дети были вовлечены в процесс и не чувствовали, что эта ситуация может быть странной или необычной.
"Конечно, мы учитывали в играх, что должны быть осторожными с Ниночкой на костылях. И не обращали внимания, когда слишком активный Виталик вскакивал посреди урока. Но не припомню, чтобы это кому-то мешало. Нина очень интересно мыслила, а выдумки Виталика заставляли смеяться даже самых серьезных учителей, — вспоминает психолог, и замечает, что стигматизация детей с особыми потребностями удобна для общества: непринятие особенных детей — это способ защитить личное пространство. Однако дети учатся у взрослых не только доброте, но и жестокости. Это опасно, ведь пренебрежение к окружающим влияет на то, какие именно уроки они усвоят от родителей.
*имена детей изменены