О дивный новый мир. Почему третья мировая война не так страшна, как редактирование ДНК

Игорь Новиков рассказал Фокусу, как технологии влияют на демократию, институт брака и образование, почему старому консервативному поколению нужно уступить дорогу молодежи по способу мышления, как вопросы "Зачем я?" и "Зачем мой бизнес?" изменят экосистему бизнеса, какие лидеры нужны на пути к будущей эпохе изобилия и почему третья мировая война не так страшна, как открытый доступ к технологии редактирования ДНК.

КТО ОН

Руководитель SingularityU Kyiv Chapter, Посол Singularity University в Украине. Топ-менеджер с десятилетним опытом работы в Allianz AG, МТС и VEMA Carbon

ПОЧЕМУ ОН

В рамках проектов SingularityU Kyiv проводит образовательные программы и воркшопы на тему того, как правильно трансформировать компании, используя последние достижения в сфере экспоненциальных технологий. Выпускник SU Executive Program 2016

Во всем мире сейчас идут бурные дискуссии по поводу искусственного интеллекта и того, какое влияние он оказывает на жизнь человека. Чего, по вашему мнению, нам ждать от него?

— Давайте начнем с хорошего. Искусственный интеллект позволяет нам делать те вещи, которые еще 20–30 лет назад казались немыслимыми. По ряду направлений в медицине искусственный интеллект или сравнялся, или превзошел лучших докторов мира. Это и определение злокачественности опухоли на коже, кардиология, нейрология. В этом смысле искусственный интеллект позволит нам не только продлить жизнь человека, но и улучшить ее качество.

С другой стороны, ведущие умы мира неслучайно ведут сейчас постоянную дискуссию по поводу того, что делать с искусственным интеллектом, потому что, к сожалению, мы уже живем в том мире, где фильмы с Терминатором не кажутся такой уж фантастикой. Искусственный интеллект "мыслит" совсем по-другому, чем человек. При постановке потенциальных задач суперинтеллекту мы не отдаем себе отчет, что есть такая опция, как, например, ядерный удар по плотному скоплению людей, которые низко продуктивны и потенциально опасны. Суперинтеллект, о котором мы все говорим, потенциально будет решать задачи не совсем тем способом, который нам может понравиться.

Глобальная перестройка

Можно ли считать, что интернет — это прообраз суперинтеллекта, только состоящий из живых людей?

— Дело в том, что мир и все социальные институты строились под совсем другое общество и другой уровень технологий. Например, институт семьи, который сейчас очень громко и с огромными последствиями разваливается. Когда институт брака появился, продолжительность жизни составляла 20–25 лет, и, соответственно, выражение "любовь до гроба" было буквальным. То есть вы женились, рожали детей и умирали. Сегодня, если мы посмотрим на прорывы в медицине, можно смело говорить, что в 30-летней перспективе средняя продолжительность жизни составит 120 лет. Что это значит для института брака? То, что с одним человеком вы будете жить 100 лет. Причем не в деревне, на которой мир человека ограничивается, а в мире Facebook, перелетов, глобализации и командировок. Естественно, институт семьи и брака не был рассчитан на такие вызовы и начинает трещать по швам.

Ряд технологий сейчас развивается по так называемой экспоненте, то есть умножаясь на два. Что это означает? В ближайшие 10 лет, а скорее всего раньше, хотим мы того или нет, нам придется пересмотреть весь фундамент, на котором построен социум. В том числе государственность и институт образования.

Демократия не была рассчитана на такое количество синхронно услышанных голосов. Равенство прав, заложенное в демократию, было теоретическим. Именно дефицит информации и коммуникации обеспечивал стабильность этого института. Сегодня происходит демократизация общества, причем не в смысле института демократии, а в смысле доступа и возможностей. Все пользователи интернета располагают плюс-минус одинаковыми возможностями и доступом к ресурсам.

К сожалению, в образовании равенства нет и не было. И не только по фактору доступа к нему, а по фактору предрасположенности к знаниям. Получается, что у нас сейчас одинаковое право доступа, но разный уровень образованности. В таких условиях естественно, что популизм выходит на первый план. В информационном шуме, кто громче кричит и пользуется эволюционно заложенными в нас недостатками физиологии (например, восприятие негатива в приоритете перед позитивом), тот и выиграет. Вот и получается Brexit и другие последствия.

Примириться с переменами

Если образование будет развиваться по экспоненте, то каким оно станет в будущем?

— Во-первых, образование должно стать постоянным. Во-вторых, оно должно быть индивидуализированным. В-третьих, нам нужно пересмотреть сам подход. Дело в том, что у нас вся система знаний построена от принципа "мы знаем", а там, где мы не знаем, пытаемся закрыть эти пробелы, натягивая на них существующие знания. Посмотрите, за что мы наказываем наших детей: "Не знаешь?" — "Садись, два". Это нужно срочно менять, потому что эффект от этого уходит в другие сферы. Например, в финансовый кризис 2008 года мы не знаем до конца, но довольно смело можем предположить, что правильные ответы были, но люди из-за этого недостатка образовательной системы побоялись "поднять руку". И последнее — мы должны пересмотреть ту информацию, которую даем. В первую очередь я говорю о начальном и среднем образовании. Я считаю как минимум нерациональным в эпоху "Википедии" и Google заставлять массово зубрить информацию. Мы должны закладывать детям алгоритмы, учить их учиться, потому что с той скоростью перемен в мире, которая будет только увеличиваться, невозможно сложить стабильную образовательную программу и преподавать ее из года в год. Хотим мы того или нет, нам придется постоянно и достаточно глубоко апдейтить свои знания либо просто сдаться и ждать пожизненной пенсии с детства.

Каким навыкам и качествам должно учить образование?

— В первую очередь это эмоциональный интеллект, адаптивность, умение и желание учиться. Нужно убрать боязнь поиска границы знаний, то есть поощрять детей искать эту границу и постоянно ее раздвигать, работая в неизвестных сферах. И перестать бояться перемен. Такие, как мы, позитивно относимся к переменам в среднем до 35 лет, а потом начинаем их воспринимать как нечто, что нарушает естественный порядок вещей. С другой стороны, все общество построено на том, что управляется людьми, которым за 35 лет, теми, кто боится перемен. Чтобы это исправить, на начальных этапах жизни нужно закладывать отсутствие этого страха и любовь к переменам.

Спор старого и нового

Конфликт между старым поколением и новым прогрессивным нарастает. Какой путь выхода из этого противостояния вы видите для Украины?

— Абсолютно верно. Но этот конфликт не всегда связан с эгоизмом или жаждой власти. Иногда это просто недоверие. То же самое недоверие, которое в классической энергетике всегда было к возобновляемым источникам энергии. Каких-то 10 лет назад ведущие эксперты в мире говорили, что у солнечной энергетики экономически и технологически никогда не будет возможности пробить планку в доллар за киловатт/час. Буквально в прошлом году солнце стало официально самым дешевым в истории человечества источником электроэнергии с ценой 2,42 цента за киловатт/час. Были ли неправы эксперты? Нет, они просто мыслили линейно. При линейном счете естественно, если за год делается 1%, то прогноз на решение задачи 100 лет. Мы просто забываем, что при экспоненте 100% приходит на седьмом году. И мы видели этот феномен в расшифровке ДНК человека. Когда в первый год расшифровали один процент, все так называемые эксперты сказали: мы же вам говорили — 80–100 лет нужно. ДНК была расшифрована за 7 лет. Тот же фактор в удешевлении цены. На полную расшифровку генома человека понадобилось $2–3 млрд. Сейчас уже существуют стартапы, которые планируют это делать за $100. И этот тренд не остановится. При такой динамике через 10–15 лет стоимость полной расшифровки генома человека будет сравнима со стоимостью смывания унитаза.

Мне кажется, путь Украины лежит не в том, чтобы создать на базе Киева или Винницы Кремниевую долину. Нам нужно сформировать закрытую социальную систему, закрытый социальный круг, в который затянуть тех, кто еще не испорчен. У нас ведь система построена так, что если вы студент, у вас есть прорывная идея и вы занимаетесь технологиями, то на всем пути реализации вы будете сталкиваться только с "не получится", "не дадим денег", "чем ты занимаешься, иди работай". Если решить эту проблему, то у нас получится достаточно интересный кластер людей, которые действительно любят свою страну и не подвержены этому популистскому максимализму.

"Что я?" или "Зачем я?"

Изменения в бизнесе уже происходят. Какие бизнес-модели будут эффективны в будущем?

— Во-первых, медленная смерть монопродуктовых и моносервисных компаний. В случае с Украиной это практически весь рынок. Человек становится во главе всего за счет процесса демократизации. Вася с улицы действительно сейчас важен, он уже не просто статистика. Моносервисные компании не всегда правильно понимают, чем является их продукт. Например, у "Кодак" продукт не был бумагой и химикатами, у Nokia — не мобильный телефон. У первого продуктом были человеческие воспоминания, то есть качественная и быстрая возможность сохранять визуальные изображения. У Nokia продуктом был доступ к коммуникации и информации. Если бы они это понимали, то по-другому посмотрели бы на смартфоны и фотоаппараты. Как только кто-то из природных монополий поймет, что их продуктом является тепло и комфорт человека, а не газ, нефть, то они по-другому посмотрят на возобновляемую энергетику и на побочные сферы. Меняется парадигма, происходит сдвиг с вопроса "что есть?" на вопрос "зачем есть?", который, в свою очередь, диктует появление платформы экосистемы.

Второе: уход от модели постоянной занятости сотрудников. Этот тренд уже виден в статистике США. В XXI веке неоправданно иметь раздутый штат full time. Есть золотое правило, которое я исповедую, — сначала краудсорс, потом аутсорс, затем ресурс.

Третье: геймификация. Она жизненно важна, потому что поколение, которое сейчас заходит, уже выросло на играх, и деньги для них не являются самым главным мотиватором.

Четвертое: вопрос переосмысления своих расходов. В Украине это очень актуально. У нас не умеют оптимизировать расходы, а уходят в совковый менталитет "отбирать" и "делить". Вопрос оптимизации и пересмотра расходов повлияет и на ментальность. Когда мы научимся экономить и эффективно использовать ресурсы, совсем по-другому посмотрим на себя со стороны.

Следующий шаг при трансформации — это диверсификация ядра бизнеса. Задайте себе вопрос о перспективах на ближайшие 5–10 лет. Будете ли вы? Будет ли ваша индустрия? А зачем вы вообще нужны? В большинстве случаев эти вопросы ставят украинский бизнес в тупик. А это вещь сейчас ключевая. И то, что мы обсуждали в плане этики и наших шансов избежать какой-то запредельной турбулентности в обществе, мире, технологиях, это переход в плоскость осмысленных действий. Это комфортность с вопросами "Зачем мой продукт?", "Зачем мой бизнес?" и "Зачем я?"

Лидеры общей цели

Если люди в будущем все-таки научатся быть готовыми к переменам, то какие лидеры появятся?

— Это хороший вопрос. В эпохе изобилия лидеры, мне кажется, станут не нужны. Будет искусственный интеллект и совсем другая биология. В принципе, само понятие "человек" сильно изменится. Но по пути туда понадобятся лидеры. В первую очередь это люди с очень твердой и правильной культурой, под которой я понимаю прежде всего самоконтроль и самодисциплину. Мне кажется, что лидеры, которые исповедуют более пассивный подход в этом стыке эпох и поколений, к сожалению, не смогут быть лидерами. Грубо говоря, эпоха Ганди закончилась. Во имя общей цели нужно будет жертвовать какими-то вещами. Классический пример — история Илона Маска и Дональда Трампа. После того как Илон стал советником нового президента США, интернет разделился на две части: одни говорят, что Илон Маск все равно железный человек и мы его любим, другие — "а-а-а, он за Трампа, мы его разлюбили". Но у Маска есть миссия, не связанная с политикой, и четкая позиция, зачем он и его бизнес. У него две цели — ускорить переход человечества на возобновляемые источники энергии (его компании Tesla, SolarCity) и сделать человечество межпланетарным видом (SpaceX и полеты на Марс).

Этическая кнопка

Люди боятся третьей мировой, а вы чего боитесь?

— Меня, если честно, не пугает ни "Аль-Каида", ни война с Россией, Северной Кореей или еще с кем-то, меня волнует, что редактирование ДНК станет доступно скучающему 20-летнему парню на Троещине. То же самое можно сказать о дронах и искусственном интеллекте. Одну вещь мы уже доказали и продолжаем доказывать из года в год — мы никогда не думаем о последствиях. Если есть кнопка, мы ее обязательно нажимаем. Например, пока идет большая дискуссия, использовать ли технологию генетических ножниц CRISPR, которая позволяет редактировать ДНК на человеке, в Китае этот метод в прошлом году уже впервые использовали. По сути, у нас появился инструмент, но нет базы знаний, что будет, если его применять.

Не кажется ли вам, что если удастся внедрить этические категории в суперинтеллект, то сможем посмотреть на себя со стороны и, возможно, лучше самих себя узнать. Мы же вообще себя плохо знаем.

— Мы не знаем себя, но при такой скорости перемен в мире у нас банально не хватает времени на это. В мире нет кнопки "пауза", чтобы взять год тайм-аута без конфликтов, новых технологий и попытаться себя переосмыслить.

Оптимизм заключается в том, что, скорее всего, в светлое будущее мы все-таки придем. Пессимизм — что не хватит времени себя переосмыслить, поэтому придем мы туда довольно потрепанными. Не зря же Альберт Эйнштейн сказал: "Я не знаю, каким оружием будет вестись третья мировая, но четвертая точно палками и камнями".

Вы запустили конкурс стартапов. Расскажите подробнее о нем.

— В поисках решения глобальной проблемы изменения климата Singularity University в партнерстве с представительством SingularityU Kyiv Chapter с 1 февраля до 1 марта проводит в Украине конкурс Global Impact Challenge. Победитель конкурса инновационных проектов получит стипендию на 10-недельную летнюю программу на кампусе исследовательского центра NASA Ames в Кремниевой долине. Каждое лето 80 человек, собранных со всего мира, работают над стартапами, которые способны повлиять на жизнь миллиарда человек в течение ближайших 10 лет. Из этой программы вышли компании типа Made in Space, которая уже запустила 3D-принтеры на МКС и сейчас работает над спутниками, которые сами будут себя собирать и печатать в космосе. Компания Beyond Meat, занимающаяся искусственным мясом, которое уже сейчас стоит меньше $15 долларов.

В этой компании стартапов еще не было украинца, и благодаря поддержке Рэя Курцвейла и Питера Диамандиса в этом году нам дали одно гарантированное бесплатное место в этой программе. Подготовка к проведению конкурса поразила меня — в контексте того, что нужно немножко веры. Львиную долю расходов в этой программе берет на себя Google, но у команды, которой дают гарантированное место, обязательно должен быть локальный спонсор, оплачивающий расходы человека, который туда поедет. В большинстве стран за такое право компании дерутся. И вот что меня поразило. Волею случаев мы обратились к нескольким не совсем олигархам, но влиятельным и богатым людям с вопросом: где нам срочно (а нам в последний момент подтвердили эту программу прошлой осенью) найти эту сумму? Причем сумма была смешная — $25 тыс. Для них это два билета на самолет. Дальше произошла, скажем, классическая ситуация для ментальности украинца прошлого века. Все сказали: "Да, мы дадим, ни к кому не ходи". Дедлайн был 20 декабря. Естественно, 19-го вечером все позвонили и сказали: "Нет, ты знаешь, в этом году денег нет".

• Читайте также: Пощупать руками. Зачем Киеву нужен Центр живой науки

В начале января мне позвонили из Долины, из Университета, и спросили: "В чем проблема, почему вы не проводите программу?" Я объяснил ситуацию, которая возникла с локальным спонсором. И мне сказали, что для нас они сделают исключение. То есть впервые за 9 лет существования конкурса Украина стала первой, где нет локального спонсора, где сам Университет выступает спонсором всего. Вот так мы отличились. Но опять же, это вселяет веру. Да, пусть наша элита не поддержала будущее, пусть делят свои газ и нефть, бюджетные потоки, но в мире инноваторов и предпринимателей нового поколения достаточно возможностей, а значит, старая элита уже не может быть истиной в последней инстанции.