Подальше от новостей и общественного транспорта. Зачем украинские ученые сбегают в Антарктиду

То, что обычному человеку может напомнить тюрьму, для трудолюбивых романтиков, отправившихся покорять ледовой материк, — исполнение детских мечтаний. Тем более, что поправить финансовое положение за год, проведенный среди снегов, не получится. К своей стандартной бюджетной зарплате члены экспедиции получают чуть больше 650 евро в месяц. Учитывая суровые условия жизни, можно утверждать, что туда едут настоящие фанаты своего дела.

Фокус пообщался с участниками XXII украинской антарктической экспедиции и узнал, чем они живут.

Чести ради

Украинские экспедиции на протяжении двух десятков лет исследуют самый южный материк на планете. В этом году на изучение Антарктики выделено более 70 млн гривен.

Из своих поездок ученые привозят образцы материковой флоры, данные об изменении климата, информацию о местной фауне и многое другое. Для украинской науки такие исследования важны не только с практической точки зрения. Это – одна из возможностей занимать достойное место в мировом научном сообществе.

"Наша наука должна быть частью мировой науки. Исследования полярных регионов, исследования космоса и исследования мирового океана – это характерные маркеры, это то, что отличает страны первого мира от стран третьего мира. Станция "Вернадский" – это один из тех "когтей", которым мы еще держимся в этом мире и до конца не скатываемся к тем странам, которые торгуют нефтью или пшеницей, а все еще там, где есть Илон Маск и производят айфоны", – с юмором рассказывает глава Национального антарктического научного центра Евгений Дикий.

Не секрет, что возможностей для отечественных ученых на родине не так уж и много. В поисках лучшей жизни и достойных условий для исследований украинские умы уезжают за границу. А антарктические экспедиции позволяют заниматься наукой, не эмигрируя в Европу или Америку.

"Для наших ученых это уникальное окно возможностей, потому что исследования в Антарктиде, в отличие от большого количества "домашних" исследований, представляют интерес для мирового научного сообщества. Ученые, работая в наших институтах, могут быть частью мировой науки. Мы уберегаем от эмиграции поколение ученых", – объясняет Дикий.

Вопросы о практическом применении антарктических исследований вызывают у Дикого досаду. Оно и понятно. Наука – это сфера довольно непредсказуемая. Тем не менее, по словам ученого, изучение Антарктиды дает возможность получить довольно быструю отдачу.

"Антарктида – это огромный депозитарий разных генов, которые нужно там выучить, выделить из местной экстремофильной флоры и фауны. В их геноме есть специфические гены, и они найдут свое употребление в биотехнологиях, в той же онкологии", – говорит Евгений Дикий.

Важны и метеорологические исследования, которые дают более полную картину о климатических изменениях. Например, метеоролог Денис Пишняк, один из участников сезонной экспедиции, рассказал о том, что через 50-100 лет землю ожидает пик потепления, и за это время аграриям да и просто огородникам нужно позаботиться о пересмотре традиционных схем работы.

С правом на переписку

Сегодня, когда среднестатистический горожанин может впасть в панику из-за разряжающегося телефона, сама мысль о 12 месяцах среди снегов, практически без связи с внешним миром вызывает дрожь.

Но полярники – народ суровый. На условия жизни в Антарктиде не жалуются, находят там массу преимуществ. Например, геофизик Виктор Лукьященко, начальник станции во время XXII экспедиции, радуется возможности заниматься непосредственно наукой, не отвлекаясь на политические новости, необходимость поездок в транспорте.

"Ты проснулся на станции, надел тапочки – и все, ты уже на рабочем месте. Вы там лишены политики, лишены денег, там нет переполненных маршруток. Там вы занимаетесь только наукой, только своим любимым делом, и ничего вас не отвлекает. Кроме столовой", – не удерживается от шутки ученый, который уже в шестой раз возвращается из годовой антарктической экспедиции.

Строгого графика у обитателей станции "Вернадский" нет. Нужно просто делать запланированную работу, но порядок выполнения у каждого индивидуальный.

"Мне удобно работать до трех ночи, к примеру. Зато я встаю позже, часов в 9, пью кофе и смотрю в окно. Если погода хорошая, иду считать пингвинов, например", – делится подробностями своей жизни на станции зоолог Виталий Смаголь.

Единственное обязательное время сбора – это обед, когда можно проконтролировать, все ли члены экспедиции на месте, и поделиться новостями. Все важные объявления делает начальник станции. Он же следит за порядком и предотвращает конфликты.

"У нас есть правило: если у кого-то есть претензии к коллеге, то нужно рассказать мне, а я это объявлю во время обеда. Это необходимо, чтобы избежать ссоры, а то начнется перепалка – кто когда чашку не помыл или не там оставил", - делится подробностями станционного быта Виктор Лукьященко.

В свободное от работы время все ищут занятия по душе: чтение, просмотр видео, поход в спортзал или даже вылазка с палатками. Связь с внешним миром строго ограничена – поболтать по скайпу с родственниками не выйдет. Можно только писать письма и передавать их через сисадмина. Потому все полярники за время длительной командировки очень скучают по своим близким.

"Я установил себе лимит – два телефонных звонка в месяц. Это очень дорого", - рассказывает повар Богдан Паламарчук, который попал в Антарктиду впервые.

Женщины и алкоголь

Вопросы о том, сколько пьют члены антарктической экспедиции и как обходятся без общения с женщинами, полярникам уже порядком поднадоели.

Как оказалось, согласно правилам обеспечения каждому жителю станции положено 50 грамм вина в день. Однако выпивают эту норму не просто так. Каждую субботу команда собирается на праздничный ужин: все надевают галстуки, а на стол ставится алкоголь. После ужина желающие даже могут пойти в бар.

"Это самый южный бар, "Фарадей". Он самый красивый в Антарктике. Мы как раз получаем новости из большого мира, обсуждаем, что там происходит на большой земле", – рассказывает о традиционных уикендах метеоролог Александр Зулас.

Тоску по дамскому обществу полярники выражают достаточно специфично – дают женские имена дизелям. Однако принять женщин на год в свою сугубо мужскую компанию многие не готовы. Потому к инициативе начальства установить гендерное равенство в экспедициях относятся прохладно.

"Проблем будет больше. Женщины неуживчивые между собой. У нас во второй экспедиции было четыре женщины, они перессорились, потом женщин не брали. Были проблемы психологического характера, бывало, не хотели снег убирать – мол, "я женщина, я не должна лопатой махать".

Возможно, женское присутствие будет дисциплинировать мужчин. Но у нас, если честно, с этим проблем нет", – пожимает плечами Виктор Лукьященко.

Женатые мужчины уверены, что супруги не отпустят их в экспедицию, где будут другие женщины. "Моя жена, конечно, переживает, ей сложно без мужа одной, с тремя детьми. Но я нашел понимающую жену. Но так как со следующего года берут женщин, то она мне сказала: "Ты никуда не едешь". Да мне и так нужно обработать данные, которые я там собрал", – улыбается Александр Зулас.

Некоторые опасаются, что женская компания станет раздражающим фактором для мужской части команды.

"Наверно, тому, кто это решил (начать набирать женщин в экспедиции – ред.), виднее. Но я думаю, что это поспешное решение. Я вообще плохо представляю, как будут жены отпускать своих мужей, зная, что в экспедиции будет женщина. Как это потом отразится на психологической обстановке в семье? Я думаю, женщина – это фактор раздражения", – говорит Виталий Смаголь, аргументируя свое мнение тем, что в Антарктиде сложные условия и большие физические нагрузки.

Тем не менее, в конце мая будет объявлен конкурс на набор женщин в следующую экспедицию, а в конце июня мы уже будем знать, сколько победительниц поедут на дальний юг планеты.