Все будет хорошо. Тимоти Снайдер — об экспорте будущего, языковом вопросе и победе в информационной войне

Значительная часть мирового сообщества судит о происходящем в Украине да и вообще в Восточной Европе со слов этого человека. Профессор Йельского университета Тимоти Снайдер считается одним из ведущих западных экспертов по новейшей истории нашего региона. Его книги и статьи об Украине и ее соседях опубликованы на одиннадцати языках. Он получил докторскую степень в Оксфорде, работал во французском Национальном центре научных исследований, в Венском институте человека, но в центре его внимания всегда оставались события, разворачивавшиеся в наших широтах. На то, что происходит в Украине сегодня, мистер Снайдер смотрит как никогда оптимистично. О причинах такого оптимизма он рассказал Фокусу.

Монополия

Вы часто повторяете, что наша страна могла бы разрушить монополию Российской Федерации на русский язык. О чем именно речь?

— Мы с вами сейчас говорим по-английски, но у вас наверняка и не возникает мысли о том, что я англичанин. По набору слов и фразеологических конструкций легко догадаться, что я приехал из Соединенных Штатов. Большинство компьютерных программ с текстовыми редакторами предложат вам на выбор американский английский язык, британский, австралийский, канадский и новозеландский. Если не поленитесь вникнуть в детали, поймете, что разница между ними весьма существенна. У немецкого языка есть австрийская и швейцарская версии. Французский, на котором говорят во Франции, отличается от того, на котором говорят в Африке. На сегодня русский — пожалуй, единственный язык международного общения, ассоциирующийся только с одной страной. По-моему, это очень странно. Кто сказал, что Российская Федерация должна обладать монополией на русскую культуру? В Украине так много людей, в совершенстве владеющих русским языком: они пишут стихи, прозу, пьесы, снимают кино, создают публицистические тексты, проводят культурологические исследования. Нет причин отказываться от колоссального ресурса, врученного вам самой историей. Одной из первых книг, опубликованных в США после обретения независимости, был словарь английского языка. Теперь подумайте сами, кто на кого в современном мире оказывает более существенное культурное влияние — Великобритания на США или наоборот.

Прекрасно осознавая важность украинского языка и его наследия, я все-таки убежден, что глупо отказываться от своей доли пирога в русскоязычной культуре. Понимаю опасение политиков, стремящихся уменьшить влияние России, но, заняв активную позицию, вы сами могли бы на нее влиять. И, к слову, не только на нее. Русскоговорящие люди живут во множестве стран, их очень много в США, Израиле, странах Средней Азии, да и в той же Европе. Существует прекрасная возможность транслировать им ваши ценности и взгляды. Пускай они узнают о развитии конфликта между Украиной и Россией именно от вас, а не от противоположной стороны.

Думаете, таким образом можно справиться с агрессивной российской пропагандой?

— У всего конструктивного в истории есть две одинаково важные составляющие: структура и выбор. Структура — это то, что формируется прошлым, а выбор — то, что определяет будущее. И чем лучше мы понимаем структуру, тем более осознанный и правильный выбор можем сделать. Так вот, выбор вашего северного соседа ошибочен, поэтому у вас, безусловно, есть шанс выиграть — по крайней мере в информационной войне.

О каком именно выборе вы говорите?

— Богатство Европы — в ее прошлом. Мы все многому научились, знакомясь с наследием эпох Ренессанса, Просвещения и пр. Я как историк и вовсе посвятил этому большую часть жизни. Кстати, меня удивляет, что некоторые люди говорят о европейской истории и об истории Украины так, будто это разные вещи. В действительности все важные для Европы исторические процессы имели место и на этих землях. Причем многие из них именно здесь достигали своего апогея. Еще в раннем Средневековье Киев был центром империи. В процессе перехода от язычества к христианству на этих землях происходили судьбоносные для всей Европы события. Здесь, как нигде, ярко проявлялась сущность более поздних империй, политика которых продолжительное время определяла судьбу многих европейских народов. Их влияние сохранялось очень долго и было особенно разрушительным. Здесь разворачивались кровавые революционные события. Мне точно не придется объяснять вам, что речь не только о католических монархиях. Вы, выросшие в Украине, прекрасно знаете, что представляли собой империи, созданные Сталиным и Гитлером. Уверен, отголоски тех лет по сей день хранятся в ваших семейных архивах.

Империи при всей их жестокости и внутренних противоречиях все-таки консолидировали ресурсы и задавали определенное направление развития социума. После их крушения возник новый и совсем непростой вопрос: как жить дальше, какое будущее можно построить на ее обломках? Создание новой империи уже не вариант. Это именно то, что пытается сделать ваш северный сосед. Путь эффектный, но тупиковый. В современных социокультурных и экономических условиях воссоздать полноценную империю попросту невозможно, и Россия скоро в этом убедится. Еще один неправильный ответ — продолжать разрозненное существование в виде маленьких изолированных государств. На определенном этапе развития Европа вроде бы нашла правильное решение. Добровольная интеграция, создание Европейского союза — все это казалось очень хорошей идеей, но могло закончиться еще в начале XXI века, если бы ваша страна не постучалась в двери. В 2014 году появился шанс на продолжение европейской истории. Евромайдан, революция, произошедшая в вашей стране, — переломный момент, который может привести к серьезным изменениям не только в Украине. Впервые большая страна за пределами ЕС подняла флаг Евросоюза и готова была бороться, даже воевать за свой европейский выбор.

Экспорт будущего

Если мы нужны Европе, почему интеграционные процессы для нашей страны идут с таким скрипом?

— А вы рассчитывали на распростертые объятия? Вы и правда нужны Европе, но она об этом пока не знает. Надо отдать европейцам должное: они действительно многого добились, многое создали, но в мире все так быстро меняется. Большинство достижений европейского прошлого уже не очень понятны тем, кому сейчас меньше сорока лет. И еще одна проблема: что делать с результатами вчерашних и позавчерашних побед? Без четкого представления о будущем не может быть демократии. Политическая система, на которую мы привыкли полагаться, работает только там, где есть понятное "завтра". К сожалению, и в странах Западной Европы, и у нас в США сейчас довольно много политиков, апеллирующих ко вчерашнему дню, некоему "великому прошлому", когда все якобы было гораздо лучше, чем сегодня. Я, историк, говорю вам, что это лицемерие. Прошлое не лучше настоящего, и попытки его возродить по сути своей всегда иррациональны. Другие политики вдохновенно вещают о том, как прекрасно настоящее, убеждают избирателей, что уже сегодня у нас все в порядке, но и они тоже говорят неправду, и всякий мыслящий человек легко может в этом убедиться. Запишите это как арифметическую формулу. Демократия минус четкая картина будущего равно популизм. Политик, не ставящий перед собой долгосрочных общественно значимых задач, играет на сиюминутных настроениях публики, его интересует только настоящий момент. Это и есть популизм — проблема, с которой приходится иметь дело современному западному миру.

Ответственная миссия. Тимоти Снайдер уверен, что Украина могла бы "экспортировать" в Европу будущее

Похоже, европейские интеграционные процессы в последнее время зашли в тупик. Так ли уж выгодно для Украины к ним присоединяться?

— Как я уже сказал, европейцы выбрали правильный путь развития, но по дороге, конечно, наделали немало ошибок. Взять хотя бы денежную единицу евро. Я всегда говорил, что создавать единую валюту без единого бюджета не имеет смысла. По умолчанию перенимать все, что есть в ЕС, конечно, не стоит, но все-таки вы могли бы многое у него позаимствовать и многое ему предложить. Западная Европа могла бы "экспортировать" вам правила и стандарты. Она выработала их в таком количестве и породила столько механизмов, удерживающих людей и организации в рамках этих правил, что можно делиться с соседями. И если рассматривать правила как товар, Украина — ненасыщенный рынок, здесь их как раз не хватает. Первое, что нужно тут имплементировать, — верховенство права. Вы слышали об этом тысячу раз от представителей самых разных политических и общественных структур. Говорят, что слишком часто повторяемая фраза со временем теряет значение, так вот, это не тот случай. Верховенство права все еще нужно "импортировать" в Украину, тогда и гражданам страны, и приезжим инвесторам станет гораздо легче жить. Вы, в свою очередь, могли бы "экспортировать" Европе будущее, еще раз подчерк­ну: без вас его нет.

Евромайдан — это хоть и недавняя, но все-таки уже история. В чем еще Украина могла бы определить будущее Европы?

— Во многом. Взять хотя бы информационные технологии. Трудно назвать страну, где информационная война велась бы так жестко и изощренно, как здесь. У вас серьезный противник, но это только катализирует развитие технологий, причем не только агитационных. О том, что в Украине как грибы после дождя растут аутсорсинговые структуры, обслуживающие крупнейших игроков мирового рынка IT, я даже не стану распространяться, вы все это знаете лучше меня. В культурном пространстве вы тоже могли бы играть ключевую роль. Творческие идеи, которые генерируются в вашей стране после Майдана, я бы назвал едва ли не самыми интересными в современной Европе. Изобразительное искусство, музыка, театр — в каждом из этих направлений вы демонстрируете нечто впечатляющее. Это, естественно, привлекает внимание западных соседей, и к настоящему моменту мода на Украину уже стала европейским культурным мейнстримом.