Жестокие "шалости". Почему в школах закрывают глаза на травлю и как с этим бороться

Лиза, спокойная, улыбчивая 14-летняя девочка, после обеда выскользнула из квартиры — ближе к вечеру стало прохладнее, можно посидеть с подружками во дворе. Разновозрастные девчонки привычно собрались у развесистого абрикосового дерева, уселись на скамейку, невинно подшучивая друг над другом. Никто из детей не заметил, что у них за спиной остановились несколько подростков, да и сама Лиза не поняла, что происходит, когда ей в волосы вцепилась незнакомая девочка. Она быстро повалила Лизу на землю и начала избивать: пинать ногами, а после хлестать руками по лицу. Оглушенная Лиза не могла даже пошевелиться, лишь попыталась прикрыть голову, но вдруг все закончилось так же неожиданно, как и началось. Напавшая девчонка бросила скрюченную на земле жертву и быстро ушла в сопровождении приятелей, молча наблюдавших за избиением.

Все это произошло с Лизой Носенко в Днепре 30 июля 2018 года, но и спустя год события того дня в ее семье помнят так, словно это случилось вчера. После избиения девочка попала в больницу с ушибом спины, ссадинами и сотрясением мозга. Ее мама Ирина сразу же написала заявление в полицию, но там разбираться с инцидентом не спешили. Нападавшую Ирина Носенко нашла сама.

— После случившегося я опубликовала пост на своей странице в Facebook, рассказала обо всем, добавила фотографии Лизы. Спустя сутки у меня были тысячи перепостов. Так и вышли на Катю, которая напала на мою дочь, — вспоминает женщина.

Но ускорить расследование не удалось. Судмедэкспертизу провели лишь спустя пять месяцев. Тогда Ирина подключила к делу юристов из столицы, постоянно общалась с журналистами. В результате дело получило резонанс, игнорировать его стало невозможно: в Днепре о случившемся знали все — от руководителей школ до местных политиков.

— За это время со мной перестали общаться некоторые мои так называемые друзья из числа городских чиновников, — признается мама пострадавшей девочки. — Давление на нас оказывалось колоссальное: Лизу подстерегали родители подростков, которые стали свидетелями этого избиения, запугивали ее.

В феврале 2019-го напавшую на девочку девятиклассницу суд признал виновной по статье 125 Уголовного кодекса Украины "Умышленное легкое телесное повреждение".

— Я до сих пор не знаю, почему Катя это сделала, что для нее послужило поводом наброситься на мою дочь, — недоумевает Ирина Носенко. Во время судебного заседания она подошла к девятикласснице и спросила, что заставило ее напасть на Лизу. Несовершеннолетняя обвиняемая лишь пожала плечами.

Комиссия решает все?

Учителя, психологи, администрации школ очень часто не реагируют на безобидные с точки зрения многих взрослых "шалости": выбрасывание портфеля из окна, толкания на лестницах или оскорбления на переменах. В этом случае малолетние буллеры начинают чувствовать себя безнаказанными, а их жертвы все менее способны противостоять травле. В итоге "детские игры" могут закончиться самоубийством загнанного ребенка или нанесением ему серьезных увечий.

Именно по такому сценарию развивались события в одной из школ Харьковской области. Все началось 11 февраля с жестокой шутки: два подростка спрятали в школьной раздевалке обувь своего одноклассника. Под насмешки мучителей парнишка пытался ее найти, все больше паниковал, готов был разрыдаться. Случайным свидетелем "забавы" стал шестиклассник Дамир. Мама воспитала его так, что он не смог пройти мимо. Староста класса, ответственный, дисциплинированный, рослый для своих лет, мальчик решил вмешаться и кинулся помогать старшекласснику в поисках. Такой поворот событий агрессивных подростков не обрадовал, с одноклассника они переключились на Дамира. Один из них несколько раз ударил мальчика по голове, второй запустил в стену тяжелым баскетбольным мячом, который срикошетил в Дамира. Он потерял сознание, с травмой головы, ушибами и отеком лица его отправили в больницу. Как оказалось позже, от этих старшеклассников в школе пострадали многие ученики.

— Мне начали звонить другие родители и рассказывать, что какой-то ребенок схлопотал от них подзатыльник, кому-то они подложили экскременты в портфель, кого-то оплевали, — рассказывает Марина Рисова, мама Дамира. На тот момент в СМИ было достаточно информации о буллинге и о том, как действовать родителям в таких ситуациях, поэтому Марина знала, что ей необходимо добиться создания в школе специальной комиссии. Она уговорила родителей других обиженных школьников написать заявления.

— Накануне заседания комиссии я узнала, что другие мамы забрали свои заявления. Думаю, что на них надавили, — признается женщина. В итоге комиссия решила, что проявлений буллинга в школе не было.

По словам экспертов, в данном конкретном случае речь действительно может идти не о буллинге, поскольку это явление, в числе прочего, определяется многократным повторением каких-то действий.

— Систематичность — очень важный фактор, — объясняет Александра Падучак, глава общественной организации "Безпечний світ", представители которой были участниками парламентской рабочей группы по подготовке законопроекта о противодействии буллингу. — Когда идет постоянная травля одного и того же ребенка, он теряет способность сопротивляться, становится запуганным, подавленным. Если же в школе нападкам подвергаются разные дети, это немного другая ситуация. Речь здесь идет скорее о хулиганстве. Но это должна решать не школьная комиссия, такие дела обязаны передавать в суд, где могут определить, буллинг это или что-то другое.

ШИТО-КРЫТО. В школах часто скрывают факты проявления подростковой жестокости, чтобы не навредить имиджу учебного заведения

К слову, после происшествия в раздевалке Марина Рисова написала заявление в полицию, которая сейчас занимается расследованием дела. Уголовное производство открыто по статье "Умышленное легкое телесное повреждение".

Завеса молчания

В школах часто игнорируют проявления подростковой жестокости, даже скрывают такие факты, чтобы не навредить имиджу учебного заведения. Администрация сельской школы в Донецкой области тоже всеми силами старается делать хорошую мину при плохой игре. В сентябре прошлого года сюда в первый класс пошла шестилетняя Маша. Почти сразу она начала жаловаться, что одноклассники ее обзывают. Мама девочки Ольга Покровская не обратила на это особого внимания: она знала, что с ее дочерью учатся дети из неблагополучных семей, и списала все на дурное воспитание. Спустя пару месяцев стало понятно, что ситуация ухудшается: прежде веселая Маша словно потускнела, стала замыкаться в себе. В январе ее побили две одноклассницы. С тех пор инциденты в школе стали происходить регулярно: у девочки пропадали вещи, учебники, Маша стала приходить домой в слезах.

— До этого она никогда не грызла ногти, а тут на нервной почве стала сгрызать их до крови, — жалуется Ольга. — Почему именно ее в классе выбрали жертвой? Сложно сказать. Возможно, из-за того, что мы небогатые. Наверное, дети думают, что за нее никто не может постоять.

Учителя за Машу тоже не вступались. Попытки Ольги Покровской уговорить администрацию школы разобраться с проблемой долго ни к чему не приводили. К концу учебного года ей все-таки удалось настоять на создании школьной комиссии. Но и это не дало результата: собравшиеся представители школы лишь вынесли решение о том, что буллинга в классе не было, на этом разбирательство и закончилось.

— К сожалению, в школах все еще царит правило "не выносить сор из избы", и оно касается абсолютно всего, — комментирует отношение администраций учебных заведений к буллингу Елена Бондаренко, сопредседатель общественной организации "Батьки SOS". — Мы пытаемся переубедить педагогов, что нельзя скрывать такие факты, потому что если эти процессы не остановить, дальше будет только хуже. Образуются школьные банды, будут драки, телесные повреждения разной степени тяжести, вот тогда к администрации школы точно появятся претензии.

Адвокат Андрей Киченок неоднократно сталкивался со случаями замалчивания не только буллинга, но и других ЧП на территории учебных учреждений.

— В моей практике был случай, когда ребенок получил травму, но его на руках вынесли за территорию учебного заведения, пытаясь представить все так, будто это произошло не в школе! — говорит юрист. В учебном учреждении любое происшествие воспринимают как повод для порицания администрации, и очень боятся этого, уверен он. — В другой школе старшеклассник стал с собой носить нож, и никто на это не обращал внимания. После того как он поранил одну из школьниц, нам даже пытались чинить препятствия, чтобы мы не доводили разбирательство до уголовного производства.

Каждый конкретный случай нуждается в том, чтобы на него обратили внимание, уверена Елена Бондаренко. И если в школе не готовы к этому, родителям есть смысл обращаться в другие инстанции: правоохранительные органы или управление образования.

Школьный "антилидер"

У попыток спустить такие дела на тормозах есть и другая причина. Нередко буллером в классе выступает сам учитель. Причем делать это он может как осознанно, так и не отдавая себе отчета в происходящем.

— Педагог может стать "антилидером" и настраивать детей в классе против конкретного ребенка, — говорит Александра Падучак. — Например, он говорит: "Вы все молодцы, а вот Ваня как всегда все сделал плохо!"

Таким образом учитель формирует негативное отношение к конкретному ребенку. Такому влиянию особенно подвержены ученики младших классов, для которых взрослый человек является авторитетом.

Андрей Киченок тоже уверен, что учителя могут поставить на ребенке "метку".

— Поводом для этого может быть что угодно. Все в классе сдали деньги на шторы, но одна семья не сдала, и педагог начинает высмеивать ребенка. Этого достаточно, чтобы понизить его авторитет среди других детей, — объясняет юрист.

Впрочем, все бывает и с точностью до наоборот: в роли жертвы выступает педагог, а в роли буллера — ученик. Так произошло в Нетешине Хмельницкой области, где 14-летний парень объявил войну 50-летней учительнице физики. Все шло по нарастающей: сначала подросток опаздывал на уроки, уходил из класса, не дожидаясь перемены, во время занятия мог на полную громкость включить музыку на телефоне. Потом он стал показывать женщине в ответ на ее замечания неприличные жесты, мог оскорбить и унизить. Самостоятельно справиться со своим учеником учительница не смогла, обратилась к директору школы Тамиле Соболик с просьбой разобраться в проблемной ситуации. Руководитель учебного заведения поступила в соответствии с законом: созвала специальную комиссию, после чего направила заявление в полицию. Дело дошло до суда, где подростка признали виновным в буллинге, его родители выплатили штраф 850 грн.

В то же время, когда в роли жертвы оказывается учитель, могут возникнуть вопросы относительно качества его профессиональной подготовки.

— Учитель должен очень хорошо различать, где провокация со стороны учеников, где проявление протеста, где просто нежелание учиться или проблемы в семье. Реагировать на это нужно соответствующим образом, а не кричать "Защитите меня", — объясняет Елена Бондаренко. — Конечно, иногда бывает, что учитель действительно нуждается в защите.

По мнению эксперта, конфликты между учителями и учениками в школах часто возникают из-за устаревших авторитарных методов педагогики. То, что работало 50 лет назад, попросту не подходит для современных подростков.

— Если взять ничем не обоснованные претензии к детям, касающиеся их одежды или цвета волос, и наложить их на подростковый протест, становление личности, сразу же возникает почва для затяжного конфликта. Если даже взрослый не знает, как из него выйти, нелогично требовать этого от ребенка, — комментирует Бондаренко.

Какими бы ни были причины конфликтов, если администрации и педагоги образовательных учреждений не научатся работать с ними в правовом поле, претензий к школам будет все больше. Тогда и родители станут все чаще напрямую обращаться в правоохранительные органы для разбирательств, не пытаясь решить проблемы в стенах школ. Вряд ли это пойдет на пользу их репутации.