Сегодня исполнился год с начала югоосетинской войны. Помощь России Южной Осетии составила сотни миллионов рублей. Но правительство непризнанной республики до сих пор не восстановило разрушенные войной дома
Осетинка Инара Габараева вот уже год живет в разрушенном войной Цхинвали. Ее большой частный дом на улице Руставели сгорел в августе 2008 года. Потеряли все. От нажитого годами имущества остались только пижамы, в которых Инара и ее родственники выбежали на улицу, когда начался обстрел. Сначала многие осетинцы, в том числе и Габараева, бежали во Владикавказ (Северная Осетия). Родные Инары дали немного денег, чтобы купить одежду. Но по окончании военных действий надо было возвращаться домой.
Если бы не соседка, пустившая Габараеву с матерью-пенсионеркой и 13-летней дочерью в принадлежащий ей дом, мыкаться бы им троим по чужим углам. Жилище привели в порядок: сделали ремонт, поставили окна и подкрасили нехитрую мебель. Пока можно жить здесь, их никто не гонит. Но когда они снова переступят порог собственного жилья, Габараева не знает.
– У нас был огромный двухэтажный дом, а сейчас строят дома по 80 кв. метров. Всем сказали: "Хочешь такой дом? Будем строить. Нет – сиди на месте, – рассказывает Инара Фокусу. – Я с этим категорически не согласна. Я властям сказала, что мне такой дом не нужен, я отказываюсь от помощи республики. Мне такая подачка не нужна. Это значит, что я остаюсь на улице.
Габараева возглавляет благотворительную организацию "Ренессанс 2008", которая возникла после российско-грузинской войны.
Организация собирает информацию о таких же погорельцах и передает ее чиновникам.
– Мы находили инвалидов, малоимущих, неработающих пенсионеров, которые получают пенсию 500 рублей (124 грн.), большая часть из них проживает в отдаленных районах, – говорит собеседница Фокуса. – Они не живут, а существуют.
По ее словам, есть целые поселения, которые не значатся ни в каких списках. Чиновники районных администраций попросту не объезжают эти села, а значит, и людей фактически нет.
Инара Габараева живет на пенсию матери-инвалида II группы, страдающей от сахарного диабета. После покупки необходимых лекарств на все про все остается 6200 рублей (1532 грн.). Несмотря на безработицу и больную мать на руках, больше всего Габараева обеспокоена отсутствием собственного жилья.
– Я не могу понять, что происходит. Есть те, кто владел несколькими домами. Сгорела одна квартира, и они считаются погорельцами. У кого-то сгорел сарай, и ему строят дом в 125 кв. метров, – сокрушается она.
В южноосетинской прессе можно найти немало бравых отчетов о восстановлении частного сектора, пострадавшего в войне. В июльском интервью СМИ председатель Государственного комитета по реализации проекта восстановления Южной Осетии Зураб Кабисов уверял, что подрядчикам, которые берутся за строительство, перечислен аванс (а это около $2 млн.). Восстанавливать дома будут около 40 строительных организаций. Они должны сдать объекты к 1 декабря этого года.
Единственный район Цхинвали, который на глазах обрастает коттеджами, – это новый район, Московский. К сентябрю здесь планируют сдать новенькую школу и часть из более чем 200 частных домов. Но деньги на строительство района идут напрямую из Москвы и находятся в ведении мэра российской столицы Юрия Лужкова.
Помогли чем смогли
В августе прошлого года правительство и министерство регионального развития РФ пообещало выделить на восстановление Южной Осетии 10 млрд. рублей (2,5 млрд. грн.). Немалую поддержку осетинцам оказал и российский бизнес. Компании, входящие в Российский союз промышленников и предпринимателей (РСПП), спустя 3 месяца после конфликта перечислили региону более 100 млн. рублей (250 млн. грн.). Также был создан Фонд поддержки экономики Южной Осетии.
– А потом начался кризис, и финансовое положение тех, кто должен был перечислить деньги, тоже оказалось не настолько стабильным, – поясняет Фокусу глава управления корпоративными отношениями РСПП Александр Варваркин. – Не то чтобы все отказались. Вопрос по наполнению фонда еще решается.
Но все же акция по поддержке осетин для многих российских компаний стала разовой.
– Тогда было принято решение оказать Южной Осетии посильную помощь, – объясняет представитель пресс-службы российской горнодобывающей и металлургической компании "Мечел" Илья Житомирский. – Мы выполнили свой гражданский долг: сдали кровь, собрали одежду, предметы первой необходимости, отправили уголь в дальние районы.
В конце прошлого года РФ пообещала помочь руководству Южной Осетии с кадрами. В правительстве края оказалось несколько россиян, имеющих связи в российских спецслужбах. Премьером был назначен Юрий Морозов. Затем россиян стали один за другим отправлять в отставку. На их места пришли люди по протекции президента Эдуарда Кокойты.
Юрий Морозов, также попавший в немилость к президенту Южной Осетии, рассказал газете "Коммерсантъ" о пропавших в республике средствах. Впрочем, никаких доказательств в поддержку своих слов он не предоставил.
Как бы там ни было, перевод денег в регион был приостановлен. Впрочем, половина населения все же успела получить компенсации: семьям погибших давали 50 тыс. рублей (12,4 тыс. грн.) и еще столько же, если они потеряли жилье.
Весной нынешнего года в российской прессе появились сообщения о том, что многие объекты, которые будут восстановлены на деньги Кремля, останутся в собственности РФ. Министерство регионального развития создало государственное унитарное предприятие "Южная дирекция", которое стало заказчиком строительства и реконструкции объектов в Южной Осетии. Кокойты пришлось пойти на уступки, ведь население разрушенного края все чаще выражают недовольство действиями чиновников. Уже в июле Южная Осетия получила от министерства финансов РФ около 380 млн. рублей (100 млн. грн.) на восстановительные работы. После чего Эдуард Кокойты провел несколько пресс-конференций, на которых пригрозил виновным в затягивании строительства чиновникам уголовной ответственностью.
Унесенные войной
В Южной Осетии постоянно говорят об участии российских компаний в восстановлении края, но на деле, как утверждают сами жители, ничего не происходит.
– Газопровод, который строится "Газпромом", – единственное, что, пожалуй, делается, – говорит директор южноосетинского информационного агентства "РЕС" Майя Харебова.
Газопровод из Северной Осетии в Южную начали строить в 2007 году. Теперь он нужен краю как никогда, ведь после войны Южная Осетия перестала получать топливо из Грузии. В этом году строительство должно быть завершено.
– Без финансовой помощи РФ Южная Осетия выжить не в состоянии, здесь нет ни фабрик, ни заводов, все было разрушено, – говорит Харебова. – Своих средств нет. Все надо начинать с нуля.
Харебова, как и все, с кем общался Фокус, не понимает, почему до сих пор так мало сделано руководством края. Она уже год живет с мужем и ребенком у свекрови, до сих пор оплакивая свою погибшую под августовскими обстрелами бабушку. Ее мать находится в Северной Осетии, поскольку в Цхинвали ей жить негде.
Августовская война раскидала жителей Южной Осетии по всему Кавказу. Немало осетин сегодня живут на территории Грузии. Им пришлось бежать вместе с грузинами: одни были слишком лояльны к соседскому народу, другие оказались связаны с ними родственными узами.
Осетинка Галина Телехсаева бежала из Южной Осетии вместе с мужем-грузином, детьми и внуками. Их село оказалось под обстрелом российских самолетов. В Тбилиси беженцы оставались до декабря прошлого года. Потом многих удалось расселить в специально выстроенных коттеджных городках. Семья Телехсаевой вместе с несколькими односельчанами оказалась в Горийском районе. Им дали дом, землю, семена для посева. Глава семьи ежемесячно получает от грузинского правительства 30 лари (140 грн.), каждый член семьи – по 24 (110 грн.). Бесплатно беженцев обеспечивают макаронами, сахаром, мукой, фасолью, маслом. На пропитание хватает. Из всей семьи работает только сын Телехсаевой. Она с сожалением вспоминает, как еще совсем недавно у них были и фруктовые сады, и скот, и пастбища. Теперь приходится довольствоваться малым.
– Но мы довольны, – говорит Фокусу осетинка. – Беженцам 90-х (во время грузино-осетинского конфликта. – Фокус) ничего не давали. Многого, конечно, не хватает. Но мы надежды не теряем. Может, возвратимся еще в свой родной дом.
Два брата, сестра Галины и их дети живут во Владикавказе (столица Северной Осетии. – Фокус). И она не знает, увидит ли их когда-нибудь еще, ведь границы закрыты, и ни в Южную, ни в Северную Осетию из Грузии попасть нельзя. Общаться с родными Телехсаева может разве что по телефону.
– Они меня зовут, но дороги закрыты. Оттуда не выпустят, сюда не пустят, – жалуется она. – Простым людям не надо войны, только бы жить и работать. Но кто нас спрашивает?
Яна Седова, Фокус