В тюрьму, воспетую Михаилом Кругом, — Владимирский централ, теперь водят экскурсии любопытных туристов. Корреспондент Фокуса присоединился к туру в российский город Владимир и на время стал «особо опасным преступником»
Вояж в подарок
К слову, из 12 человек, купивших поездку во Владимирский централ, половина — "гражданки". Пара ребят из Питера, несколько москвичей, ну и я, киевлянин.
—Скажите, — обращается к нашему провожатому одна из путешественниц, — а "маляву" кому-нибудь из зэков можно будет передать?
И я подумал, что некоторые из "туристок" хорошо подготовились...
Автобус-"автозак"
Представление с элементами тюремной экзотики начинается еще в гостинице. Просят полностью опустошить карманы и снять с себя все украшения. Это добро запирают в сейф до "освобождения". Закамуфлированный до бровей сотрудник тюрьмы бросает нам стопку полосатых роб смертников: "Одевайтесь!"
В новых нарядах мы выглядим забавно. У одного из-под полосатой шапчонки выбивается длинный "хайр", другого законопослушного гражданина выдает "обезображенное интеллектом" лицо. Дамы — в мешковатых зэковских робах, но накрашенные и причесанные — выглядят совершенно неописуемо. Смотрим друг на друга и не можем удержаться от смеха.
Гуськом — в тюремный автобус. В нем несколько одиночных отсеков и один на 7-8 заключенных. Вместо окон — узкие прорези. Мы смотрим сквозь них по очереди: как оно там, на воле? По инерции продолжаем шутить, но на душе становится неспокойно. Двери снаружи захлопнули, а с нашей стороны нет ни ручки, ни замочной скважины…
Попали под замес!
Во Владимирский централ прибыли скоро — как выяснилось, расположен он в черте города. В автобусную брешь видны циклопические ворота и выбеленная стена. Въезжаем…
—Ну, все, попали под замес… — цедит один из моих "подельников".
Из "автозака" опять выскакиваем по команде — уже на территории тюрьмы. Лай овчарок, строй ментов, команда "руки за спину!". Жуть.
В тюремном коридоре нам "приказывают" повернуться лицом к стене. Вслед за этим — очередная перекличка и долгожданный развод по "хатам". Женщин ведут в одну камеру, мужчин — в другую. Благо, не к настоящим заключенным. Как сострил кто-то из тюремщиков, к ним можно попасть и бесплатно — "ежели натворишь делов"…
Усевшись на лавки (шконки), оглядываемся по сторонам. Сквозь маленькое зарешеченное окошко виднеется лишь фрагмент тюремного дворика — несколько арестантов как раз убирают снег. Я смотрю в окно дольше всех — профессиональное любопытство! И тут же получаю прозвище Смотрящий. Длинноволосого юношу остряки-сокамерники прозывают МакЛаудом, а того парня, что перед выездом в централ синей шариковой ручкой вывел на пальцах "ПЕТЯ", именуют Петюней.
Небо в клеточку
Увлекшись сочинением "погонял", мы опять развеселились и потеряли бдительность. Нам тут же напомнили о том, в каком месте мы находимся, — ударом в дверь и довольно крепким устным внушением. Дескать, шуметь нельзя, режимное учреждение. Нам еще повезло. Девушки озорничали активнее и на окрики охраны не реагировали. Пришлось надсмотрщику отворить камеру, выбрать среди "арестанток" самую буйную и закрыть ее в одиночке.
В камере просидели около часа. Затем нас вывели на прогулку. По сути — просто перевели в такую же "хату". Радость в ней одна: вместо потолка — решетка. Можно поглядеть на небо. Рассказывают, что прогулки настоящих преступников проходят во внутреннем дворике централа с зарешеченным небесно-голубым потолком. Есть мнение, что именно отсюда и пошло выражение "небо в клеточку".
Среди поваров есть и арестанты. Один из них — крепкий парняга — увидев нас, сделал брови домиком. Должно быть, давно не встречал обычных людей. Неудивительно: сейчас Владимирский централ — тюрьма для опасных преступников. Тут убийцы, насильники, те, кто повторно совершил преступления в тюрьмах и колониях. Среди них — 13 осужденных пожизненно.
День в тюрьме минул быстро. Проходя КП, долго подыскиваем слова для прощания с контролерами. И не находим их.
Самые знаменитые заключенные учреждения ОД-1/ст.2
Особое место в истории тюрьмы занимают "номерные" узники. Вот некоторые из них: Константин Орджоникидзе — брат известного наркома, Евгения Аллилуева — невестка Сталина.
По окончании Великой Отечественной в централ попали высшие офицеры фашистской армии. Среди них Вейдлинг — последний комендант Берлина, генерал-фельдмаршал Шернер — главнокомандующий группой армий "Центр", Раттенхубер — начальник личной охраны Гитлера.
В военные и послевоенные годы в централе побывали певица Лидия Русланова, актриса Зоя Федорова и генерал?майор Василий Сталин, арестованный вскоре после смерти отца.
В 1950?1970 гг. — писатели-диссиденты Владимир Буковский, Юлий Даниэль, Леонид Бородин, политзаключенные Кирило Осьмак, Левко Лукьяненко, Михайло Сорока, Натан Щаранский, Анатолий Марченко.
Отбывал здесь срок и американский летчик-шпион Гарри Пауэрс, угодивший в централ с высоты в 21 километр.
Ну и, разумеется, сидели в централе известные воры в законе. Среди них — известный в узких кругах Саша Север, в честь которого покойный Михаил Круг написал свою песню "Владимирский централ".
Вехи истории
Централ был построен на знаменитом Владимирском тракте — дороге страданий, ведущей из Москвы в Сибирь — и стал наиболее крупным пересыльным пунктом, расположенным рядом со столицей.
Николай I утвердил "Положение о Владимирской арестантской роте" и полвека спустя, в 1906 г., решили преобразовать централ во "Временную каторжную тюрьму".
С середины тридцатых годов с ужесточением карательной политики государства он превратился в особую тюрьму НКВД, а в сороковых годах перешел в ведомство Госбезопасности СССР.
Перед Московской Олимпиадой заведение перепрофилировали: вместо политзаключенных туда свозили уголовников. Вскоре в централе оказалась почти вся криминальная элита бывшего СССР — 26 воров в законе! Наступили беспокойные времена. А все же сбежать никто так и не смог.