Каждый год, начиная с 1976-го, Женя Лукашин (Андрей Мягков) летит с банным веником из Москвы в Ленинград, а Надя Шевелева (Барбара Брыльска) готовит заливную рыбу. Лишь в нынешнем году эта традиция будет нарушена. Польская кинозвезда появится на телеэкранах под чарующие звуки рождественских «щедривок» – без гитары и несчастного Ипполита
Барбара Брыльска
5 июня 1941В 1967 гВ 1956 г.В 1976 гСъемки новой картины проходили в Ворзеле, пригороде Киева. А вернее, в санатории "Украина", расположенном в красивом сосновом лесу. Продюсер проекта Влад Ряшин вкратце рассказал Фокусу, какие страсти бушуют за фасадом двухэтажного здания, завешенного черной клеенкой — от любопытных взглядов и солнечного света. Сентиментальная вдова алкогольного магната Ольга Самойлова собирается пустить состояние покойного мужа на ветер в прямом смысле этого слова: засыпать город искусственным снегом. Проведав об этом, великовозрастные дети вдовы (ее-то и играет Брыльска) — депутат Георгий, прокурор Петр и бывшая жена итальянского князя Лиля — упекают мамашу в элитную психушку под названием "Тихая обитель". Разумеется, в надежде заполучить ее миллионы.
Когда мы прибыли в Ворзель, как раз снимали сцену, в которой героиня Брыльской на русском языке (пусть и с акцентом) рассказывает сердобольной соседке по палате Наде (Ольга Кульчицкая) о своих неблагодарных отпрысках.
—Чтобы успокоить вас, Надя, скажу, что они мне неродные. Покойный муж остался вдовцом с тремя маленькими детьми на руках. Я безнадежно пыталась сделать их по-настоящему своими, но они всегда отталкивали меня. В первый раз, когда я взяла на руки Лилю (ее играет Ольга Сумская), она меня укусила. И продолжала кусать до десяти лет.
—А вы, что делали вы? — живо интересуется Надежда.
—Я продолжала ее воспитывать. А она продолжала меня кусать. Может укусить и теперь.
Тетя Барбара
Пока Брыльску переодевают для съемок следующего эпизода, интересуюсь у режиссера, как ему удалось привлечь на главную роль легенду советского кино.
—Поначалу я не особенно верил в удачу, — признается Максим. — Даже когда в ответ на мое предложение Барбара попросила привезти сценарий (кстати, писательницы и журналистки Лады Лузиной) в ее загородный дом под Варшавой. За неделю текст перевели на польский язык, я купил роскошный букет…
—Роз и орхидей?
—Это было бы слишком банально. Фиолетовых цветов с невероятно сладким запахом. Даже не знаю, как они называются. Дальше дело было так: с замиранием сердца (не каждый день ездишь в гости к живой легенде) назвал водителю-поляку адрес, продиктованный Брыльской по телефону. Несколько часов мы петляли по проселочным дорогам, но так и не смогли отыскать путь к дому актрисы в деревне Гульчево (в 60 км от Варшавы — Фокус). Пришлось просить хозяйку выйти к "столбовой" дороге. Она согласилась. Только потом я узнал, что от дома Барбары до трассы полчаса ходьбы!
—Человека, которого видишь на экране с детства, сложно воспринимать как чужого. Хорошо, что в этом смысле актриса меня не разочаровала. Она — удивительно радушный и искренний человек. Ни на минуту меня не покидало ощущение, что я приехал в гости… к родной тете.
— Должно быть, у Брыльской большой особняк?
—"Мой дворец" — шутя называет его Барбара. На самом деле — уютный одноэтажный домик. Светлые стены расшиты темно-коричневым брусом, сад, огород, много цветов… Удобства, как это часто бывает в сельских домах, во дворе. В саду — навес со столиком и решетка для гриля.
—Неужели вы жарили мясо?
—Дело было в прошлом июле. Помните, какая тогда жара стояла у нас? В Польше было еще жарче. О горячем мясе не хотелось и думать. Барбара приготовила хлодник.
—Что-то наподобие холодца?
—Нет, это холодный суп на кефире. Похож на окрошку. Внутри — мелко нарезанные овощи и много зелени.
—А как же заливная рыба?
—Рыбы не было. Но в жизни "Надя" действительно умеет и любит готовить. Заливную рыбу — в том числе. О ее коронном блюде — запеканке из трески и белых грибов — ходят легенды!
Пока мы поджидаем Брыльску, Максим успевает рассказать, что актриса скупила чуть не все сосиски в местном магазинчике — для ворзельских мурок и шариков. Словно в доказательство его слов появляется пани Брыльска — с рыжим котенком на руках.
Кот и пес
—Чудесный, правда? — спрашивает Барбара. — Вы не поверите: когда я взяла его на руки, он обнял меня лапами за шею. Как ребенок. Сейчас я оформляю документы, чтобы забрать его с собой в Польшу. Будет другом Лелику, моему "даховому" коту.
—"Даховый" — это, случаем, не порода?
—Нет, он беспородный. Я его так называю, потому что он целыми днями сидит на крыше. Охотится на птиц и белок.
—Успешно?—Увы, да. Как-то раз принес в дом мертвую белку. Я выбросила ее во двор, о чем тут же пожалела. Лелик ее съел. Целиком. Только хвост остался.
—Котов вы жалуете больше, чем собак?
—Отчего же. Была у меня такса по имени Клопот и черепаха. Причем первая вторую не любила. Очевидно, ревновала. Однажды, работая в саду, я выпустила черепаху погулять на травке. Оборачиваюсь — нет ее! Обыскала участок и попросила соседских ребятишек прочесать поле. Нигде моей малютки нет. Вдруг вижу: со стороны огорода бежит такса и… улыбается! Словно пританцовывает на ходу. Вы когда-нибудь видели, чтобы собака улыбалась?
—По правде говоря, нет.
—Вот и я не видела. Так что при виде улыбающегося Клопота сразу заподозрила, что он причастен к пропаже. И правда. Гляжу, между грядками с кинзой и укропом разрыта земля. Начинаю копать и на глубине метр нахожу черепаху. Бедняжка лежала на панцире лапками вверх. Сама бы ни за что не выбралась.
—Вы не путаете? Метр глубины?
—Именно. Таксы ведь охотничьи собаки. Легко проникают в любую нору, роют землю, как кроты. В тот день моя любимица была спасена. Но ненадолго. Через пару недель черепаха снова исчезла. Мне так и не удалось ее отыскать.
—Вернемся к "Странному Рождеству". Судя по вашей одежде, Ольга Самойлова предпочитает светлые, радостные цвета…
—Нет-нет, не моя героиня, а я. Первоначально образ Самойловой был совсем иной. Когда режиссер показал мне эскизы костюмов, я пришла в ужас. Черная вуаль, строгие пиджаки, дорогие ридикюли… Ни дать ни взять — старуха Шапокляк.
—Вы не похожи на старуху!
—Вот и я решила: побывать старухой я еще успею. В итоге образ и гардероб Ольги кардинально изменился. Теперь она носит розовый, голубой, белый, кремовый… Никаких строгих линий. Моя героиня должна выглядеть женственно.
Дом, сад, сын
—Ваша Надя из картины Эльдара Рязанова была эталоном женственности для людей из бывшего Союза. Правда ли, что "Ирония судьбы" не слишком популярна в Польше?
—Моя мать, представьте, увидела "Иронию судьбы" лишь недавно, на видеокассетах, которые я привезла из России. Этот фильм сделал меня знаменитой в Союзе, но принес много бед на родине. Когда я получила госпремию СССР, польские режиссеры принципиально перестали давать мне роли. Мол, продалась коммунистам. Так что снималась я, в основном, за рубежом: в Германии, Чехословакии, Болгарии.
—Сейчас у вас много работы в Польше?
—Я бы не сказала, что меня заваливают предложениями. Недавно закончила съемки в сериале "И в горе, и в радости". Сыграла мать главной героини. А вот сниматься в рекламе зовут часто. Но денег я заработала достаточно; могу позволить себе заниматься только тем, что мне действительно нравится. Домом, садом, сыном…
—Сын по-прежнему живет с вами?
—Зимой — да. В моей варшавской квартире. Лето я провожу в деревне, а зимние месяцы — в городе.
—Не собирается ли сын жениться?
—Молодежь сейчас не торопится под венец. Людвигу всего 24 года. Он учится на экономиста. Хороший мальчик. Звонит мне каждый день. Недавно познакомил со своей девушкой. Она… как это сказать по-русски… держит его в руках. Сын стал меньше гулять и больше учиться. Я рада.
—А вы, Барбара, не подумываете о третьем браке?
—Нет. В моей жизни было достаточно любви. Сейчас мне хорошо одной.