Вместо уличных наркотиков – наркотический препарат из рук медсестры. Такая заместительная программа для наркоманов работает в Украине четыре года, но до сих пор вызывает опасения
В ноябре этого года министр здравоохранения Василий Князевич подписал закон о расширении программы заместительной терапии для наркозависимых. Но не так давно в парламенте зарегистрирован законопроект, запрещающий использовать препараты метадон и бупренорфин (эднок) в целях заместительной терапии. Этот законопроект породил новую волну обсуждений.
Чтобы не заразны
На выходе из киевской станции метро "Дарница" нас встречает симпатичный молодой человек Слава. До наркологической клиники на улице Красноткацкой, где 83 человека каждое утро получают бупренорфин (эднок), вообще-то рукой подать, но наш гид везет нас на своем авто.
Слава защищает программу заместительной терапии, и мы чувствуем, как ему важно произвести хорошее впечатление.
"Если бы вы меня видели четыре года назад, – говорит он. – Сейчас у меня своя фирма, 16 сотрудников в подчинении. Я нормальный человек".
История бывшего спортсмена похожа на тысячи подобных. Попробовал героин в 18 лет, стал колоться, потом долго лечился. Стаж 9 лет.
"Куда меня только не возили. Я лечился во всех лучших украинских реабилитационных центрах, был в Женеве, в Подмосковье, в одесском центре "Ступени", – рассказывает он. – Но в состоянии трезвости я не мог находиться больше шести месяцев. Опять срывался". Четыре года назад молодой человек был включен в программу заместительной терапии (ЗТ). Теперь он каждое утро получает таблетку бупренорфина. На Славу этот наркотический препарат, по его словам, действует как обезболивающее – лишь спасает от ломок. А вот кайф он сейчас получает от других вещей. Парень вернулся в семью и начал собственный бизнес, по сути оставаясь наркозависимым.
Сейчас Слава – образцово-показательный клиент заместительной терапии.
Эта программа для наркоманов появилась в Украине в 2004 году благодаря Глобальному фонду и поддержке других международных организаций. Согласно этой программе уличные наркотики замещают наркотическим препаратом, который выдают в стенах медучреждений. Получая такой заменитель, люди с тройным диагнозом – наркомания, ВИЧ и туберкулез – по замыслу создателей программы, становятся менее опасны для общества.
"Наркомана с открытой формой туберкулеза и гепатита не принимает ни один реабилитационный центр, – объясняет Фокусу целесообразность такой меры директор общественной организации "Люди, живущие с ВИЧ" Дмитрий Шерембей. – Ему некогда лечиться, он постоянно находится в поисках денег на дозу. Единственный способ его вылечить – это давать ему препараты против туберкулеза вместе с бупренорфином или метадоном. Для того чтобы, как минимум, у него не было открытой формы туберкулеза".
За плечами Дмитрия Шерембея 9 лет употребления и 11 лет без наркотиков. "Когда-то я был противником ЗТ и, чтобы разобраться с этим, объездил полмира", – уверяет он. Один из главных аргументов Шерембея звучит так: не надо толкать больных людей на преступления ради дозы. Заместительная терапия, за которую уже так скоро придется платить из кармана украинского налогоплательщика, по мнению руководителя организации "Люди, живущие с ВИЧ", выгодна прежде всего законопослушным гражданам.
"ЗТ для 5 тысяч наркоманов обойдется нам в 80 тысяч долларов, тогда как тысяча наркозависимых ежегодно приносят наркорынку 8 млн. долларов. Откуда эти деньги? Они их воруют у своих близких, соседей, на улице", – приводит несложную арифметику Шерембей. По его словам, когда в Голландии внедрялась программа заместительной терапии, правительство посчитало ее более целесообразной, нежели траты на содержание наркополиции. Ближайшие цели организации "Люди, живущие с ВИЧ" – расширение количества клиентов до 60 тысяч и внедрение ЗТ в тюрьмах.
"В местах лишения свободы наркоманов просто пытают отсутствием наркотиков. И дают их ради того, чтобы они подписались под тем, чего не совершали", – уверен он.
Широкомасштабное внедрение ЗТ в Украине, по расчетам Дмитрия, может ударить по карманам милиции, крышующей наркорынок, и владельцев реабилитационных центров, которые зарабатывают на малоэффективном лечении.
И никакой мотивации
Среди тех, кто является ярым противником заместительной терапии с применением наркотиков, генерал СБУ Валерий Кравченко. Он, вице-президент общественной организации "Родители против аморальности", по собственной инициативе встречается с родителями наркозависимых, чтобы рассказать, как он считает, всю правду о ЗТ.
"Лечить наркомана наркотиком бессмысленно, – уверяет Кравченко. – Метадон – тяжелый синтетический опиат. С него крайне сложно спрыгнуть. В эти программы ходят пожизненно. У таких больных нет никакой мотивации отказываться от наркотика. Я жил в Западной Европе, и там количество метадонщиков с каждым годом растет. И количество умерших от него – тоже".
По словам г-на Кравченко, гуманитарная помощь в виде препаратов для ЗТ не что иное, как легализация наркорынка. "Никто наши проблемы решать не собирается, – уверяет генерал. – Программа ЗТ разработана для наркоманов с огромным стажем, у нас таких небольшое количество. Запросы тех, кто ее лоббирует, велики, и есть опасения, что в ЗТ войдут молодые ребята, которых еще можно было вернуть к здоровой жизни".
С мнением генерала Кравченко соглашается харьковский нарколог Игорь Линский, один из немногих, кто публично отважился критиковать решение Минздрава. По его словам, в странах широко внедривших ЗТ, наряду с некоторым улучшением здоровья целевой группы, появляются метадоновые наркоманы. Нарколог Линский считает, что современные фармацевтические корпорации имеют достаточно ресурсов, чтобы манипулировать не только мнением пациента, но и коллективным мнением крупных медицинских сообществ. Так, например, по его словам, нельзя не обращать внимания на тревожные данные о том, что метадон ускоряет размножение вируса иммунодефицита и еще больше ослабляет иммунитет пациента.
"Многие факты, которые приводят сторонники ЗТ, являются сомнительными. Например, данные о том, что ВИЧ распространяется среди инъекционных наркоманов. На самом деле, как показывает мониторинг, эпидемия ВИЧ вышла за пределы этой категории, – считает нарколог. – Поэтому влияние на эпидемию при помощи ЗТ будет минимальным, а вот расширение спектра циркулирующих в стране наркотиков – вполне ощутимым". К тому же сама наркомания "консервируется" на неприемлимо высоком уровне.
Новые люди
Образцово-показательных клиентов заместительной терапии на самом деле единицы. Многие из тех, с кем поговорил Фокус, не только не имеют постоянной работы, но и продолжают время от времени принимать уличную наркоту.
Метадон и сами наркоманы не особо жалуют. Некоторые и вовсе называют его медленной смертью. Те, кто принимает бупренорфин по программе, считаются счастливчиками, но их количество в ближайшее время не увеличится. "Невыгодно. Содержание одного наркомана на эдноке обходится в 340 долларов, а на метадоне – около 30, – поясняет Слава. – Правда, вокруг метадона очень много мифов". Самые распространенные звучат так: от него быстро умирают, он накапливается в организме, с него не соскочить, от него отказываются в более развитых странах. "Да, в Швейцарии действительно сокращается метадоновая программа, но там дают медицинский героин. Настолько там толерантное общество", – уверяет Слава.
Ирина Сухопарова, возглавляющая благотворительную организацию "Надежда и доверие", как и Слава, защищает программу заместительной терапии. Ее дочь также лечится по ЗТ. Госпожа Сухопарова считает, что мифы вокруг метадона надуманны. "Люди с тройным диагнозом в нашей стране не нужны, – говорит Ирина. – ЗТ для них – единственная возможность выжить".
Анастасия Рингис, Фокус