Катарская мина. Что стоит за ультиматумом маленькому эмирату на Аравийском полуострове

Ситуацию на Ближнем Востоке давно нельзя назвать взрывоопасной — чего-чего, а взрывов тут в избытке. Войны в Сирии, Ираке, Йемене, неподалеку в Центральной Азии — в Афганистане. Тер­акты идут непрекращающейся чередой. Втянуты в мясорубку буквально все страны региона, кто больше, кто чуть меньше. Но чего нет — это столкновений государств на уровне регулярных армий. В так называемых прокси-конфликтах, то есть столкновениях на дальних подступах, используются полупартизанские группировки, подкармливаемые разными игроками, и Катар был одним из таких игроков. 5 июня вдруг последовал резкий разрыв дипломатических отношений с Катаром, инициаторами которого выступили Саудовская Аравия, Египет, Бахрейн, ОАЭ и еще целый ряд мусульманских государств. А 23 июня эмирату был предъявлен ультиматум, на выполнение условий которого предоставляется десять дней. Ударяя по Катару, бьет он в первую очередь по Ирану, но задевает и Турцию. В общем, все сложно, выяснение отношений высокими конфликтующими сторонами явно выходит на новый уровень.

Дональд с вами

Нынешнее обострение обоснованно связывают с визитом в Саудовскую Аравию американского президента 20 мая. Весьма символично и почетно для саудитов, что первой зарубежной столицей, которую посетил новый глава Белого дома, стал Эр-Рияд. Трампу оказали прием, на фоне которого посещение Саудовской Аравии Бараком Обамой выглядело зарубежной командировкой рядового американского клерка: достаточно сказать, что встречал Обаму в аэропорту всего лишь губернатор Эр-Рияда. Ему не могли простить заключения с Ираном соглашения, приведшего к ослаблению экономической блокады этой страны, главного регионального соперника Саудовской Аравии.

Дональд Трамп с саудитами друг другу очень понравились, было договорено о покупке американского оружия на $100 млрд, а общая сумма сделок превысила триста миллиардов, какие-то космические цифры. И что важно, президент США и руководители королевства оказались единодушны в своем категорическом неприятии Исламской Республики Иран. Еще во время избирательной кампании Трамп резко критиковал ядерные договоренности с Тегераном.

Характерно, что первой реакцией на разрыв дипломатических отношений с Катаром было заявление госсекретаря Рекса Тиллерсона, призвавшего стороны успокоиться и договориться. Но буквально через пару часов президент Трамп всячески приветствовал принудительную акцию в отношении Катара. Это очень ярко иллюстрирует нынешние порядки в Белом доме, но и объясняет, откуда набрались дерзости авторы ультиматума.

Бесценный гость. Эмир Катара Тамим бин Хамад Аль Тани принимает шефа Пентагона Джеймса Мэттиса. В Катаре расположена самая большая военная база США на Ближнем Востоке

Пробный камень

Суть претензий, выраженных в 13 пунктах документа, переданного при посредничестве Кувейта катарской стороне, сводится к следующему.

Катару фактически предлагается отказаться от самостоятельной внешней политики, разорвать дипломатические отношения с Ираном и выслать из страны пребывающих там иранских представителей. Вся торговля с этой страной не должна выходить за рамки международного режима санкций. Требуется прекратить контакты и финансовую поддержку представителей оппозиционных в своих странах и террористических группировок, от "Братьев-мусульман" до "Хезболлы", разыскиваемых лиц выдать. Закрыть телеканал "Аль Джазира" и его филиалы в других странах, как и прочие финансируемые Катаром СМИ, используемые в качестве инструментов мягкого влияния. Недавно построенную турецкую базу из Катара убрать.

Кроме того, Катар должен выплатить финансовую компенсацию за причиненный ущерб. Контроль за выполнением договоренностей, если они будут достигнуты, растянется на десять лет.

Безусловно, это очень унизительные требования, и если Катар пойдет на них, то абсолютно лишится так им лелеемой государственной субъектности и особости, к которым стремился еще отец нынешнего эмира Тамима бин Хамада Аль Тани. Хамад, в 2013 году отрекшийся от власти в пользу сына и с тех пор именующийся отцом-эмиром, не для того выстраивал "многовекторную" и в принципе весьма циничную политику, позволявшую этой крошечной стране играть заметную роль в международной политике, чтобы легко от нее отказаться. Не по чину проявляемая самостоятельность соседа никогда не нравилась Эр-Рияду, и там Катар называли "отбившейся от рук деревней". Попытки приструнить Доху (так называется столица Катара) предпринимались не раз, но нынешняя — самая серьезная. И за ней, конечно, стоит стремление испытать силы большой антииранской коалиции, а заодно добиться какой-то определенности позиции от хитрой Турции.

Битва лидеров

Восточная политика очень персонифицирована. Нельзя было не обратить внимание на то, что катарский кризис совпал с неожиданной сменой наследного принца в Саудовской Аравии. 57-летнего принца Мохаммеда бен Наифа, племянника короля, сменил королевский сын — 31-летний Мохаммед бен Салман. Он и без того был центральной фигурой, которой престарелый король отдал функции министра обороны, главы Совета по делам экономики и развития, куратора огромной государственной нефтяной компании Saudi Aramco.

По амбициям и внутренней энергии он на две головы превосходит бен Наифа, отвечавшего за национальную безопасность. Кстати, эта позиция теперь перешла к 33-летнему принцу Абдулазизу бен Сауду. Как и бен Салман, этот молодой руководитель тоже принадлежит к могущественному роду аль-Судайри, что должно обезопасить крон-принца, быстрый взлет которого в королевской семье обрадовал далеко не всех.

Мохаммед бен Салман известен своим непримиримым отношением к Ирану, и в этом у него надежный союзник — Мохаммед бен Зайед, наследный принц Абу-Даби, ключевого шейхства ОАЭ. Они давно и плотно сотрудничают и разделяют общие взгляды на большинство проблем, в том числе на создание мощного союза мусульманских государств, способного при поддержке США противостоять распространению терроризма и иранского влияния. Мало кто сомневается, что за операцией по укрощению Катара стоит именно эта пара.

В Иране с неприятным для себя вызовом столкнулся только что победивший в борьбе за второй срок президент Хасан Рухани. Его считают лидером реформистского толка, именно он добился ядерной сделки с Западом и ослабления экономической блокады. Соперники занимают гораздо более непримиримую позицию по отношению к США и их партнерам. Но именно Рухани придется иметь дело с нынешним кризисом, в котором он оказывается объектом внутренней критики: дескать, вот истинное лицо Запада, мы предупреждали! В то же время возможности влияния, например, на "Стражей исламской революции", чьи подразделения и инструкторы принимают участие в боевых действиях в регионе, у президента отсутствуют. Есть серьезный риск политического отката Ирана в еще больший изоляционизм и агрессивную антизападную риторику.

В сложном положении оказался и президент Турции Эрдоган. Еще недавно он рассчитывал, что уникальное положение страны между Востоком и Западом и авторитет в мусульманском мире как среди шиитов, так и среди суннитов, позволят ему играть роль лидера этого мира, посредника в улаживании сложных конфликтов. Но односторонние действия саудовской коалиции выбили у него этот козырь, а требование убрать военную базу из Катара явным образом оскорбило. Просто выступить на стороне Катара и тем самым Ирана — встать по одну сторону баррикад, причем заведомо более слабую. Уступить — продемонстрировать слабость. В 2019 году по результатам конституционного референдума президент Турции получит огромные полномочия, поэтому слабость, как, например, недавний внезапный обморок во время богослужения, сейчас непозволительна.

Ни шагу назад

Пока и Катар отверг ультиматум, и Турция заявила о его недопустимости. Но возможности противостоять объявленной блокаде у маленькой страны, которой Аллах отпустил треть мирового запаса газа, но не дал больше ничего, очень слабые. Все продовольствие и строительные материалы в страну импортируются, и до последнего времени это происходило в основном через сухопутную границу с Саудовской Аравией. Сейчас она перекрыта. Снабжение приходится осуществлять морем и по воздуху. Основные поставщики теперь Иран и Турция, но, например, турецкий министр экономики уже заявил, что долго поддерживать интенсивные грузовые поставки по воздуху в Доху невозможно.

• Читайте также: Беда с президентами. Как импичмент стал традиционным развлечением бразильцев

Кроме того, Катар готовится принять финальную часть чемпионата мира по футболу в 2022 году, и в стране развернуто масштабное строительство. Блокада гарантированно срывает все планы и графики, а политическое обострение по мере приближения чемпионата будет отпугивать туристов. Есть сложности с поставками за рубеж сжиженного газа: соседи закрыли морские порты, где проходили обслуживание суда, направлявшиеся в Катар. В общем, вариант противостояния загоняет страну в тяжелое и безвыходное положение. А капитуляция означает отказ этой газовой "деревни" от самостоятельной политики. Если операция по укрощению строптивого Катара удастся, нечто подобное добрые соседи-сунниты постараются не без восторженной поддержки и помощи со стороны Дональда Трампа провернуть и в отношении Ирана. Здесь противостояние может приобрести очень ожесточенный характер. Тегерану-то отступать совсем некуда. И тогда нынешняя ситуация на Ближнем Востоке может показаться милой тишиной.