Польская правда. Почему поляки решили конфликтовать с Украиной, Израилем и США

Принятые недавно поправки к закону об Институте национальной памяти Польши осложнили отношения страны с Украиной, Израилем и США. При описании концлагерей, существовавших на территории Польши, закон запрещает использовать словосочетание "польский лагерь смерти", а также предусматривает наказание за обвинение поляков в преступлениях, совершенных во время Холокоста. На это болезненно отреагировали израильские политики, восприняв инициативу, как попытку ревизии Холокоста. К примеру, посол Израиля в Польше Анна Азари подчеркнула, что те, кто пережил Холокост, могут пострадать за свои свидетельства.

Украинцам не понравилось, что закон предусматривает уголовную ответственность за отрицание преступлений украинских националистов против поляков, а также за распространение их идеологии. "Принятие нового закона существенно сужает пространство для дискуссий и диалога. Мы не можем гарантировать сохранение свободы слова украинским исследователям на польской территории или даже безопасности их пребывания там", — заявили в украинском Институте национальной памяти. Примерно с таким же заявлением выступил Государственный департамент США, подчеркнув, что закон может "подорвать свободу слова и академический дискурс".

Украинский историк Васыль Расевич объяснил Фокусу, чем плох и опасен польский закон, но при этом констатировал, что украинская историческая политика страдает такими же недугами.

Калька с украинского

Уже прозвучали заявления о том, что польский закон затрудняет диалог между историками двух стран. Это действительно так?

— Да, это так. Но все это начала украинская сторона, которая в 2015 году приняла три так называемых закона о декоммунизации. Один из них предусматривает уголовную ответственность за неуважительные высказывания в адрес национальных героев, их перечень приводится в этом документе. Тогда множество историков, в том числе западных, обратилось к президенту с просьбой не подписывать закон, потому что он ограничивает академическую свободу и исследования.

Мне кажется, что украинская и польская исторические политики очень похожи. И хотя поляки критиковали украинский закон, при этом они завидовали Украине, потому что у нее такой закон есть, а у них нет. Польская партия "Право и справедливость" активно работает со своим электоратом на историческом поле, уделяет много внимания исторической политике. Соответственно, вскоре Сейм принял законы, которыми назвал украинских радикальных националистов, в частности ОУН и УПА, ответственными за "этнические чистки с элементами геноцида" польского населения.

Раньше проводились украинско-польские форумы историков. Способны ли подобные инициативы примирить наши страны?

— Принятие таких законов сначала украинской, а затем и польской стороной вообще сделало ненужным диалог историков, потому что в одном государстве эти люди называются героями, а в другом — преступниками, ответственными за геноцид. Эти комиссии, встречи украинских и польских историков абсолютно ничего не могут дать: если бы одна из сторон согласилась с противоположной точкой зрения, она пошла бы при этом против закона.

Польская историческая политика, к сожалению, до этого мало критиковалась. И теперь они дошли до того, что решили прикрыться недопустимостью формулировок "польские лагеря смерти". Это и правда абсурд, польских лагерей смерти не было, и Польша, как государство, не отвечает за то, что происходило на ее оккупированной территории. При этом они протолкнули абсолютно неюридические вещи. Теперь польский народ, польскую нацию нельзя обвинять в участии в Холокосте. Фактически весь мир не имеет ничего против того, чтобы не использовать формулировку "польские лагеря смерти". Что касается преследования точки зрения о том, что поляки участвовали в Холокосте, за которую полагается штраф или трехлетнее заключение, это фактически калька с украинского закона.

Польские политики не могут не понимать, что закон бьет по отношениям Польши не только с Украиной, но и с Израилем.

— В этом случае речь идет о принципиальном конфликте Израиля и Польши, потому что израильтяне трактуют закон как ревизию Холокоста. Поляки это поняли и пробовали загасить конфликт любыми способами.

Продвигая законопроект, правящая партия "Право и справедливость" была уверена в том, что формулировка "польские лагеря смерти" прикроет все остальные моменты, о которых далее идет речь в тексте документа. Но эти вещи принципиальные, поэтому был разговор израильского и польского премьеров Нетаньяху и Моравецкого. Они договорились, что будет создана специальная комиссия из израильских и польских историков и результаты ее работы как-то повлияют на принятие этого закона. Однако в Польше ситуация вокруг закона об Институте национальной памяти достигла такого истерического размаха, что ни один политик из фракций ПиС или "Кукис 15" не может отмотать назад.

Теперь им нужно демонстрировать своим избирателям справедливость принятого закона, для этого начали использовать очень плохую риторику. Например, лидер партии ПиС Качиньский заговорил о том, что поляки должны защищать достоинство отчизны и польской истории, использует формулировки по типу "польская историческая правда". Кроме него множество депутатов перешло на националистическую риторику. У президента Дуды и Сената просто не было возможности все это остановить. В Сенате все понимают, что это решение повредит Польше, но никто там не является политическим самоубийцей, поэтому с оглядкой на электоральные перспективы закон все-таки утвердили. Дуда ничего не мог сделать, потому что у него нет своей фракции в польском Сейме. Он был вынужден подписать закон, хотя уже звучали открытые протесты со стороны Израиля и США.

Единственное, что оставалось президенту, — при подписании закона использовать ремарку: его нужно отправить в Конституционный суд, чтобы проверить, не ограничивает ли он свободу слова. Но в законе использованы очень туманные и общие формулировки. Например, предусмотрена уголовная ответственность за распространение идеологии украинских националистов, которую в народе называют "бандеризмом", но не даны определения, кто такие украинские националисты, что такое их идеология. Все это неюридические термины, которые каждый раз требуют дополнительного разъяснения. Я так понимаю, что теперь решения в исторических, абсолютно научных делах — является ли это "бандеризмом" или нет, является поклепом на польскую нацию или же критическим историческим исследованием об участии поляков в Холокосте — должны принимать прокуроры и судьи. Они однозначно не являются историками-профессионалами, их трактовки будут произвольными, и в этом и состоит главная проблема.

Кощунственный призыв

Вы регулярно бываете в Польше, общаетесь с коллегами. Как они восприняли закон?

— Реакция очень разнообразная. Я удивлен, потому что знаю многих польских историков, которые настроены патриотически, некоторые даже национально-консервативно, я ждал от них жесткой критики моих статей, посвященных этому закону. Но разумные люди всегда могут посмотреть на проблему отстраненно и начать искать пути ее решения, это меня и утешает. Единственное, что меня насторожило в истории с польским законом: в их Институте национальной памяти не нашлось историков, которые бы критично высказались об изменениях, которые готовит правительство и Сейм для этой институции, обязанной дальше заниматься исторической политикой. Либо они малокомпетентны, либо боятся пойти против "линии партии", поэтому пропускают такие абсолютно слабые законы и формулировки.

В то же время директор Института политических исследований Польской академии наук, один из ведущих специалистов по истории украинско-польского конфликта Гжегож Мотыка очень критично высказался о законе, об изменениях, которые он вводит.

Сейчас часто звучит лозунг "оставьте историю историкам". Если представить, что историки двух стран все-таки проговорят все больные моменты и придут к консенсусу, это способно как-то повлиять на политиков? Или из-за того, что политики стали заложниками упомянутой вами истерии, уже ничего не поможет?

— Здесь все очень переплетено. Вообще, существование институтов национальной памяти в Польше и Украине уже предусматривает политизацию истории, они инструментализируют историю в политических целях. В таких условиях призыв "оставьте историю историкам" звучит кощунственно, это невозможно, потому что политики, депутаты, правительственные чиновники и платят этим институтам деньги, чтобы они политизировали историю, создавали политическую линию.

• Читайте также: Теряем союзника. Как должна реагировать Украина на скандальный закон, принятый в Польше

Что касается украинской ситуации, мое предложение является радикальным: нужно ликвидировать Институт национальной памяти. Вот необходимо правительству или МИДу сделать какую-то историческую справку, чтобы осуществить визит в Польшу, Румынию, Венгрию, США, Израиль и так далее, пусть обращаются к академическим историкам в университетах, в Академии наук, которые непосредственно занимаются конкретной тематикой. При этом будет персональная ответственность специалиста, потому что это его научная записка, на основании его экспертизы будет приниматься решение.