От Москвы и до Гонконга. К каким результатам приведут такие разные протесты

Акции протеста в Гонконге и Москве при всем своем различии обнаружили несколько родственных черт. Обе были многочисленны. В каждом из случаев по отношению к их участникам власть прибегла к радикальным мерам. "В обоих городах, — пишет британская газета The Times, — месседж был одним и тем же: те, кто выйдет на улицы в защиту демократии, подвергнутся жестокому обращению, дабы не распространился их смелый пример". Проблема, однако, в том, что выход из волны насилия, которому противопоставлена массовость, в каждой ситуации будет разным.

Гонконгский триггер

В Гонконге все началось с истории, смахивающей на триллер. В прошлом году молодожены из Гонконга отправились на Тайвань в свадебное путешествие. Муж после него вернулся домой, а жена исчезла. Ее родственники обратились в полицию. Та сделала соответствующий запрос тайваньским коллегам. Тут-то и выяснилась правда. Камеры наблюдения, установленные в отеле, где жили новобрачные, зафиксировали, как муж выходил из него в одиночку с огромным чемоданом. После того как труп несчастной женщины нашли в кустах возле местного вокзала, мужчина признался: в результате размолвки он убил супругу. Родственники погибшей потребовали для убийцы суровой кары. Но оказалось, что по законам Гонконга нельзя судить человека, если преступление совершено за границей. Но и выдать преступника тайваньскому правосудию тоже, как выяснилось, невозможно. Получался зловещий парадокс, по которому убийца мог спокойно гулять на свободе. Это и подтолкнуло власти Гонконга к инициированию принятия закона об экстрадиции преступников. И тут общество, подогретое комментариями и "молчаливыми протестами" юристов, пришло в волнение. Главное опасение состояло в том, что принятым законом воспользуется Пекин, который распространит его не только на криминалитет, но и на всех тех, кто в Гонконге критикует авторитарную систему правления Си Цзиньпина.

С 1997 года, после того как Великобритания после 156 лет владения передала эту свою колонию КНР, Гонконг стал специальным административным райо­ном (САР) Китая, чья широкая автономия, прописанная до 2047 года, соответствует курсу "Одна страна, две системы". Вопросы обороны и внешней политики территории закреплены за Пекином. А все, что касается контроля над законодательством, полицией, денежной системой, пошлинами и иммиграционной политикой, — за Гонконгом. Однако у граждан САР была неоднократная возможность убедиться в том, что в Поднебесной суверенитет Гонконга чтут не слишком щепетильно.

"Революция зонтиков" и выборы

В 2014 году Пекин решил взять под контроль избирательный процесс — кандидатов на должности в исполнительной власти должны были предварительно "одобрить" в центре. Ответом на это стала "революция зонтиков" в Гонконге. Протестующие применяли зонты для защиты от перцового аэрозоля и слезоточивого газа — отсюда и название. Им удалось продержаться два с половиной месяца. Резонанс это вызвало большой, но сказать, что от политических механизмов, навязываемых Пекином, удалось откреститься, было бы преувеличением.

Система выборов в Гонконге — одна из самых запутанных в мире. Например, парламент формируется частично из представителей "функциональных сообществ" (финансисты, врачи традиционной китайской медицины, члены Всекитайского собрания народных представителей и т. д.), частично из тех, кого выбирают в избирательных округах и так называемом Втором окружном совете. Главу САР выбирает комитет из 1200 выборщиков, которых опять-таки делегируют "функциональные сообщества". Но самое главное, что все эти многоступенчатые сложности играют на руку Пекину, поскольку именно за его сторонников голосуют те, кому достались избирательные привилегии и кто намерен благодаря им сохранить свои капиталы и вложения на материке.

Те, кто в Гонконге жаждет изменений (а судя по тому, что на пике протестов на улицы семимиллионника выходило примерно два миллиона человек, таких — четверть населения города), считают сложившееся положение дел тормозом для развития демократии. Однако все это придумал не столько Пекин, сколько Лондон. В середине 1980-х, после того как вопрос о передаче мегаполиса был решен, на свет появилась "Зеленая книга о дальнейшем развитии представительного правления в Гонконге". В ее 19-й статье записано: "Главная отличительная черта гонконгской системы управления основана на консультациях и консенсусе. В ней нет места партиям, фракциям и политической борьбе, но есть стремление к достижению широкого общественного консенсуса и прагматичного подхода к решению актуальных проблем".

Освободите Гонконг!

Указанная система в значительной степени привела к тому, что в 2018 году неравенство в Гонконге достигло максимального показателя за последние 40 лет. Об этом свидетельствуют данные международного объединения Oxfam, которое занимается решением проблем бедности и связанной с ней несправедливостью во всем мире. А уже в текущем году Гонконг, один из трех самых дорогих городов в мире, в международном индексе счастья занял 76-ю строчку, расположившись на одну позицию ниже Пакистана. Для многих его обитателей остро стоит вопрос выживания.

При таких раскладах любая экспансия, любое вмешательство центра в дела Гонконга вызывает протест у его граждан, попытку остановить ползучую деспотию Пекина. Отсюда и лозунг "Гонконг — это не Китай", а еще — проявление агрессии, которую протестанты объяснили лозунгом, обращенным к главе администрации Гонконга: "Это ты научила нас, что мирный протест бесполезен, Кэрри Лэм". Дошло до того, что демонстрацию на ее пике поддержали два крупнейших порносайта. Причем на одном из них администраторы призвали граждан защищать свои права хлестким обращением: "Гонконг умирает. А ты все еще мастурбируешь?"

Протесты в Гонконге продолжаются, несмотря на заявление Кэрри Лэм о том, что законопроект об экстрадиции "мертв". Для активистов это звучит неубедительно: "мертв" — еще не означает, что он отозван. Навсегда. К тому же митингующие требуют уже отставки самой госпожи Лэм. И возбуждения дел против сотрудников полиции. В минувший вторник активисты заблокировали железную дорогу в час пик. Над их колоннами можно увидеть красноречивый транспарант: Tyranny is never invincible — "Тирания никогда не бывает непобедимой".

Что в планах Пекина?

Попытается ли Пекин ломать автономию "через колено"? Вряд ли. Скорее всего, он продолжит действовать в манере удава, медленно удушающего кролика. Этому есть прагматическое объяснение. Ситуация зависимости материка от острова далеко не такая, как была 20 лет назад. Как отмечают Эндрю Шэн и Сяо Гэн, эксперты, связанные с аналитическими и образовательными центрами в Гонконге и Пекине, "в 1997 году через Гонконг проходила половина внешней торговли Китая, а его ВВП достигал почти пятой части ВВП Китая. Гонконг намного превосходил Шанхай, наиболее богатый город материкового Китая, по размерам ВВП и подушевых доходов, а также объемам грузоперевозок. Сегодня на долю Гонконга приходится лишь восьмая часть внешней торговли Китая. А по размерам ВВП он отстает не только от Шанхая, но и от Пекина и Шэньчжэня. По объемам грузоперевозок Гонконг уступает даже намного менее крупному китайскому городу Нинбо".

Объятия опричников. Московская полиция задерживает мужчину во время митинга в поддержку отвергнутых независимых кандидатов на предстоящих выборах в городскую думу

Однако Гонконг по-прежнему исполняет функцию важнейшего поставщика капитала для Китая. Вдобавок он выступает в качестве офшорного финансового центра торговли в юанях (на него приходится 76% всей мировой торговли в китайской валюте). Существуя как отдельная таможенная территория, он способен стать для Поднебесной фактором смягчения последствий торговой войны с Вашингтоном.

Этих составляющих для Пекина хватит, чтобы вести себя более осмотрительно. Он не задействовал свой гарнизон, расквартированный на острове, и не перебросил с материка отряды Народной вооруженной полиции, предназначенной для пресечения беспорядков, даже тогда, когда активисты разгромили парламент. Вряд ли он пойдет на это сейчас. Скорее всего, в жертву принесут Кэрри Лэм. И пойдут на еще какие-то "косметические" уступки. Но едва ли стоит ждать радикальных действий от центрального правительства, пока город выполняет свою основную функцию. Это не означает для Гонконга безбедной судьбы. Однако у него остается шанс побороться за нее. И пока островитяне способны на массовый протест, для них ничего не потеряно.

Москва. Выборы в городскую думу

Екатеринбургский храм, мусорный полигон в Шиесе, дело журналиста Голунова — события последних месяцев в России были демонстрацией ее политического "зазеркалья". Данный ряд дополнило и по-своему завершило символическое действие власти: отказ в регистрации на выборы в Московскую городскую думу оппозиционным кандидатам. Это вывело на улицы даже тех, кто в ином контексте, возможно, даже не стал бы голосовать за снятых кандидатов. Но сама топорность действия властей привела к тому, что протест, как отметили в центре социального проектирования "Платформа", стал приемлем для той части общества, которая изначально не была настроена радикально. Это мобилизовало людей даже без четко выраженных позиций. Формально протест был выступлением в защиту отсеченных от избирательного процесса кандидатов. Но на деле он поделил пока еще в неясных пропорциях страну на "они" и "мы". Как выразился российский историк и политолог Андрей Зубов, "все окончательно встало на свои места. Два лагеря, два враждебных стана. Надсмотр­щики и лагерная пыль, спартиады (сословие в Спарте, мужчины, обладавшие полными гражданскими правами. — Фокус) и бесправные илоты, господа-баре и их крепостные. И они, хозяева жизни, отвергли транзит к гражданскому обществу, открыв путь к гражданской войне. Теперь уже окончательно".

То, что такая социальная поляризация состоялась, лучше всего показывают фигуры, обслуживающие интересы нынешней российской власти. Когда в ночь на пятницу юриста Фонда борьбы с коррупцией Любовь Соболь, выдвинувшуюся в депутаты Мосгордумы, вместе с диваном, на котором она сидела, вынесли из здания Мосгор­избиркома, член избирательного комитета Дмитрий Реут наутро доходчиво объяснил: "Наша охрана вынесла не Соболь, она вынесла диван, чтобы паразитов вытряхнуть, клопов и прочих".

Не заметь и уничтожь!

Соответствующее отношение к "паразитам" демонстрируют и российские пропагандистские каналы. Их либо не замечают, либо представляют в абсолютно черном свете как то, что достойно уничтожения.

Русская служба Би-би-си сделала подборку того, что показывало путинское телевидение 27 июля, когда массовая акция протеста в Москве перешла в жесткие столкновения с полицией. К моменту, когда уже задержали несколько десятков человек, по Первому каналу запустили фильм Шукшина "Печки-лавочки". Когда оцепление полиции начало выдавливать митингующих с Тверской, по "России 1" шел фильм "Несмешная любовь". А по НТВ — передача "Своя игра". В самый разгар задержаний, в 15 часов по московскому времени, на канале "Россия 24" вышел выпуск новостей, начинающийся с истории о победе российского пловца Андрея Минакова в финале чемпионата мира в Южной Корее. Дальше не обошлось без Украины: митрополит Онуфрий в сюжете, посвященном Дню Крещения Руси в Киеве, рассказал о том, "чем отличается каноническая церковь от неканонических сообществ". А вслед за этим пошел репортаж о развлекательных событиях в Москве. Комментарий ведущего можно было к ранам прикладывать: "В столице сегодня отличная погода, и самое время отправиться на прогулку. Куда можно сходить москвичам — расскажут мои коллеги. В Парке Горького будет "Бургер Фест"… Всех любителей спорта ждут в Лужниках... А на ВДНХ проходит семейный фестиваль…" В следующем выпуске новостей в 16 часов "Россия 24" "пробила дно" и рассказала о погружении президента Путина в батискафе в воды Финского залива.

Когда же два дня спустя канал "РЕН ТВ" "склепал" фильм о протестах в Москве, из него зрители смогли узнать диковатые вещи. Например, о том, что оппозиционные кандидаты в акции не участвовали — пересиживали опасность в отделениях полиции, а "на баррикады" отправили тех, кто им поверил. Что акция нанесла убытки ресторанам и кафе. Что половина демонстрантов были приезжими. Что для ярких фотографий одна из пострадавших расковыряла палец и измазала себя кровью. И вообще, как пересказывает эти "перлы" издание Meduza, "акцию организовали кандидаты, которые просто не смогли собрать подписи в свою поддержку. Что неудивительно, ведь их никто в Москве не знает, а сами они не чисты на руку. Тот же Илья Яшин когда-то уже пытался откупиться от гаишника. А еще он получает деньги из американских фондов, сотрудничающих со спецслужбами США. Дмитрия Гудкова тоже видели с главой Института Кеннана — подразделением американской разведки. Деньги приходят в том числе от Михаила Ходорковского. Организаторы звали на акцию представителей разных сообществ. Например, собачникам предлагали бесплатный корм для питомцев. А вот человек, которому дали портвейн…"

Синдром загнанной крысы

Выборы в Мосгордуму — это не выборы президента. И даже не выборы глав регионов. Но после прошлогоднего провала четырех кремлевских кандидатов в губернаторы для власти стал опасен любой, кто вздумает баллотироваться не по ее спискам. Как выразился один федеральный чиновник, "сегодня самый незаметный кандидат в случае роста протестных настроений представляет угрозу для кандидатов от власти. Поэтому сколько-нибудь сильных оппозиционеров было решено не пускать совсем… Если уж они изберутся, то станут не уличными жучками, а какими-никакими политиками. Это даст плохой сигнал в регионы, которые смотрят на Москву".

Страх и растерянность власти едва ли можно скрыть за дубинками и арестами. Последние, по мнению российского политолога Алексея Макаркина, "могут скорее радикализировать настроения жителей Москвы и других городов и породить нечто непредсказуемое". Особенно если учесть, что, по данным опроса "Левада-центра", популярность Путина — фигуры, на которую замкнута российская власть, — падает. Сегодня уже 38% россиян не хотят видеть его на посту президента страны после истечения срока его полномочий в 2024 году. Как выразился российский политолог и публицист Андрей Пионтковский, "путинский миф мертв". Однако теперь, после откровенного насилия над демонстрантами, у власти, как у загнанной в угол крысы, считает он, "есть только один выход — перейти к очень жестким репрессиям, а для их обоснования пойти на эскалацию конфликта с Западом. Мол, нас окружают враги, они хотят уничтожить нашу замечательную родину. И, таким образом, в России пойдут на самые серьезные действия, повысив уровень конфликта с тем, чтобы он оправдал введение какого-нибудь чрезвычайного или военного положения".

"Кремль обеспокоен тем, что, если не примет крутые меры сейчас, инакомыслие распространится, — пишет британская The Times. — Для России будущее выглядит сложным, а политическая судьба самого Путина остается неопределенной. Новых разрешенных митингов будет немного. Но репрессии не гарантируют политической стабильности, уверено большинство россиян. Только Кремль считает, что это отвратит неприятности на неопределенное время. Гонконг свидетельствует об обратном".