Дело табак. Как киевляне занимались контрабандой табака 250 лет назад

Первая монополия

До начала Украинской державы Богдана Хмельницкого налогообложения на табачный промысел на украинских землях не существовало. Небольшой налог в размере 10% с прибыли предприимчивый гетман ввел, чтобы пополнять казну. В то время табак выращивали на южных полях Гетманщины, а также на Нежинщине и Черниговщине. Таможенный же акциз на продажу махорки за границу пришел к нам вместе с правовой традицией Российской империи.

Первая табачная фабрика в Украине была построена в Ахтырке в 1714–1715 годах по голландскому типу приглашенными мастерами из Нидерландов. К фабрике приписали 550 крестьянских семей. Их стимулировали хорошим жалованьем, проводили учебные тренинги для мальчиков, рассказывая, как правильно выращивать культуру. Подобного предприятия не было во всей Российской империи. В Санкт-Петербурге такая фабрика появилась лишь в 1768-м, на 54 года позже, чем в Ахтырке.

Однако специальный орган развития промышленности — Мануфактур-контора сообщала о дотационном содержании Ахтырского табачного завода. Поэтому Комиссия о коммерции признала полезным не только вольную продажу табака, но и приватизацию предприятия. Дальше последовало постановление Верховного тайного совета о свободной торговле табаком от 7 апреля 1723 года, которое на практике означало создание одного из первых в истории наших земель специального порядка организации табачного пошлинного сбора. Документ также устанавливал меры по пресечению тайного провоза табака через таможню.

Свободная табачная продажа просуществовала до 1748 года. Сенат, видя увеличение прибыли от этого дела, решил сунуть свой нос "в предназначенное нюхать". Дело в том, что в те времена табак мало использовали для курения. В основном его засовывали в ноздри. Классическое курение считалось дурным тоном. Дошло до того, что в 1767 году Киевский магистрат принял постановление "О некурении трубок на улицах", которое касалось Первого канонирного полка на Подоле. Курение тщательно скрывали, и на балах и встречах мужчины удалялись в кабинет хозяина. Зато постановление местной власти не распространялось на трактиры, казармы и клубы, где специальные трубки, заправленные папушами (пучок табачных листьев), уже не прятали.

Бескрайние дали. Карта Малороссийской губернии из 20 поветов, 1800 год

Показательно, что придуманная во времена Гетманщины система регуляции продажи дорогостоящих табачных товаров за границу вышла отдельным указом правительственного Сената Российской империи. Никаких тендеров, как сейчас, не проводили. В итоге заработать на табачном деле решил сам глава российского правительства, генерал-фельдмаршал, конференц-министр, камергер, сенатор и реформатор Петр Иванович Шувалов. Постановление вступило в силу 16 мая 1757 года, сроком на 20 лет. И гласило, что "отпуск за море и за границу без специального разрешения папушного черкасского табака" запрещается. Так появилась первая в Украине табачная монополия, а вместе с ней и основания для контрабанды.

Сам Петр Иванович всегда был занят делами при дворе российской императрицы Елизаветы Петровны (кстати, ее муж — генерал-фельд­маршал Алексей Разумовский приходился родным братом гетману Кириллу Разумовскому). Поэтому сенатор официально поручил свое дело наемному менеджеру, московскому купцу Петру Каблукову.

Неприятный сюрприз от правительства поднял шум среди киевских предпринимателей, которые до того без всяких проблем торговали папушным табаком как в Украине, так и в соседней Речи Посполитой через нейтральные города на границе Гетманщины. Для этого существовали специальные договоры на поставку с польскими коллегами. Теперь же Киевский магистрат вынужден был подчиниться решению Сената. На собрании торговцев табаком их обязали поставить подпись, что они уведомлены о запрете вывоза табака за границу без персонального разрешения посредника Каблукова или его доверенных людей. За нарушение — арест и конфискация товара. Но не тут-то было!

В мае 1759 года москвич Каблуков начинает контролировать оборот табака. Он замечает, что табак со всей Украины прибывает в Киев, где "против прошлых лет весьма с умножением, так что и никогда его столь еще не бывало". Но ни васильковская, ни подольская, ни даже межигорская или другие таможенные заставы не замечали того, что "глаза Каблукова точно видели" (следует отметить, что в это время существовала специальная табачная контора при пограничных таможнях). Отписки на запросы были просты: "По ярлыкам пропуску из Киева табак за границу не значится".

Дуб/чайка. Речная лодка запорожских казаков и украинцев в XVII-XIX веках. В таких контрабандисты прятали табак

Ворочать миллионами

Московский гость, зная про контрабанду, так просто не сдался. Он отправил запрос с требованием указать подольских торговцев табаком. Его интересовала цена закупки и продажи, маршрут поставки и самый интересный вопрос — сколько же киевляне употребляют табака и "от той продажи какое довольствие киевский магистрат в доход имеет".

Магистрат дал развернутый ответ. Сохранились даже имена торговцев. Официально их было семеро:

"1. Максим Волишиненко. 2. Григорий Вересенко — продает 100 папуш по 80 коп. либо по рублю. Сходит в пых в год того табаку до 10 тыс. папуш, и ныне оного в наличности в лавках бакалейнаго ряду имеется до 5 тыс. папуш. 3. Семен Козелецкий — продает до 6 тыс. папуш в год, на лице (в наличии. — Фокус) у него одна тысяча. 4. Иосиф Петренко — выменял в Переяславе на деготь 2 тыс. папуш и продает по 80 коп. 5. Захарий Рубан купил 700 папуш у привозных. 6. Иван Погорилый купил за Днепром в Густинском 10 тыс. папуш за тысячу по 7 руб. 50 коп., и Рубан и Погорилый продают тертый табак "табачницам" (малый бизнес небольших торговцев. — Фокус); 7. Устим Бушниченко находился во время составления ведомости в отлучке".

Можно предположить, что 100 папуш стоили 80–90 тыс. грн в современном эквиваленте. То есть за одну папушу нужно было отдать от 800 грн. Пучка хватало на месяц-два. Киевляне употребляли до 50–100 тыс. папуш в год. С учетом налогов того времени город имел от этого дела прибыль до 2–5 тыс. рублей в квартал. Для сравнения: оклад прислуги составлял всего 3 руб. в год, а плотник получал 1 коп. за один рабочий день. Столько же стоила банка огурцов.

Каблуков ответу магистрата не поверил. Он отправил донос в губернскую канцелярию (орган исполнительной власти Гетманщины и Российской империи), где указал, что "весьма большим числом сыскаться может, по оной киевский магистрат, в противность Киевской губернской канцелярии указов, тех мещан в ведомости утаил или оные мещане с тем табаком киевского магистрату себе не явили для единого того, чтоб оной табак тайно за границу провезти". Каблуков потребовал обыскать для проверки местных жителей. В том случае, если табака будет больше, чем указано в ответе магистрата, его следовало конфисковать.

Табачный промысел. Рынок с папушами, XIX век

Сведений о проведенных обысках в документах не сохранилось. Но есть прямые доказательства того, что Каблуков инициировал открытие дел по поводу киевских торговцев табаком. Фрагменты дел опубликованы в журнале "Киевская старина" и дают основания утверждать, что киевские мещане старались тайно провозить табак за границу.

14 июля 1759 года с донесением в Киевскую губернскую канцелярию пришел запрос Каблукова на арест киевлянина Алексея Бушниченко, "который с товарищами на восемнадцати четвероволовых возах в селе Троетчине за Днепром прятали табак у селянина Григория Пилипенко". Их обвиняли в том, что табак спрятали следующим образом: "Наклал три дуба (лодки. — Фокус) больших и оной табак провез водою вверх и тамо, заехав между лозы, скрытно стоял через целый день, а потом воротять вниз, заехал в реку Старуху и тамо с тем табаком кроется в лозах". Все это для отправки контрабанды в тогдашний нейтральный город Ржищев, который по Андрусовскому перемирию 1667 года де-факто контролировали Гетманщина и Речь Посполитая. Товар после передачи "тамошнему жиду" продавался в Польше.

На помощь Каблукову приставили команду, которая состояла из одного капрала и семи солдат. Они разоблачили контрабандистов и арестовали шесть человек из двадцати обвиняемых. Сам Алексей Бушниченко подался в бега. Арестованные с обвинениями не согласились, утверждая, что за границу ничего переправлять не собирались, но их оставили под стражей.

Магистрат, узнав о происходящем, выискал дядю Бушниченко, которого 4 августа сопроводили для дополнительных показаний в Киевскую губернскую канцелярию. Тот рассказал, что в прошлом году его племянник купил у неизвестного шесть дегтярных бочек с табаком на 3,5 тыс. папуш. Это все продавал на Подоле. Дело увенчалось продажей около 2 тыс. Остальное в Киеве мещане "за гнилостию купить не пожелали". Поэтому он положил товар в бочку с вяленой рыбой, поехал вверх по Днепру к межигорской пограничной таможне, где с него взяли пошлину только за рыбу. Уже позже местными контролерами он был возвращен назад для указания о наличии табака. На таможне племянника отпустили вместе с рыбой и табаком. Дальше он отправился в Чернобыль, но и там продать товар не смог. Купив бочку грибов, поехал назад в Киев. У поляков, которые ехали туда же, он и попросил перевезти табак. Те согласились за 3 руб. 10 коп., забрали два воза и доставили их в Ржищев. Там табак продали неизвестному еврею по 70 коп. за сотню папуш. Всего от этого дела Бушниченко получил 28 рублей.

Место встречи. Толкучий рынок на Подоле, 1850-е годы

Сих дел мастер

Сам Алексей Б ушниченко объявился позже. Ег о показания от 27 августа того же года помогли выйти на целую сеть контрабандистов. Стало известно, что в 1758 году он ездил из Киева в Лохвицу, где, покупая и продавая табак с барышным старостой рыбного цеха Лукияном Богомазовым, провозил контрабанду по Днепру с жителем Подола Наумом Быховцем.

Именно от Бушниченко потянулась ниточка к табачной мафии. Сначала появились сведения о сотнике Матвее Сулиме и его приказчике Павле Масловском, который "от оного сотника на трех, на двух, а временем и на одном дубу табак отдавал и от него деньги получал". Бушниченко сразу же получить деньги не успел. Когда он начал расспрашивать местных жителей, где ему найти Масловского, к нему подошли неизвестные мещане из Обухова. Сказали, что знают про одну организацию киевско-подольского жителя Матвея Поповича. Она расположена в селе Бубны Лубенского полка в доме местного священника Павла Света. У него-то Павел Масловский и купил табак на 50 тыс. папуш. Рассказали и про маршрут контрабанды к селу Троещина. Самому Алексею Бушничеко предложили провести контрабанду, выдав 60 рублей для поисков смельчаков-контрабандистов. Тот согласился, взяв в дело еще 16 человек. Он договорился, что поедет в Киев, где его будет ждать тот самый Попович. Но проехать мимо блокпостов не получилось, так как вместо того чтобы быть с Бушниченко, тот отправился в "тайное место", о котором знала вся жандармерия и, конечно же, Каблуков. После того как Бушниченко арестовали, Попович составил на него характеристику, в которой указал: "сих дел мастер". Табачная мафия понесла первые потери.

На этом Петр Каблуков не остановился. Другое дело происходило в январе 1759 года, где жители города Макарова говорили, что некоторые торговцы уехали в Лохвицу покупать рыбу, но при остановке на Перварке купили табак у Василия Высоцкого в размере более чем 60 тыс. папуш. А тот получил табак от некоего Каленика на суму 150 руб. Передача табака происходила партиями в три этапа: 12 тыс., 25 тыс. и 26 тыс. Все это необходимо было провезти за границу. Но не случилось — на межигорской таможне товар обнаружили. Высоцкий, который ехал с гарантией пропуска, бежал. Чтобы часть товара не пропала, он нашел двух смелых макаровцев, которые выбили у таможни контрабанду. Позже они все-таки прошли с одиннадцатью возами. Это была одна из самых больших контрабандных операций того времени на суму более чем 500 руб., что равнялась по цене 50 деревянным избам того времени!

В момент этого расследования сыщики Каблукова обнаружили табак в трех возах. Арестованные макаровцы были наняты каким-то евреем Гапоном, которого сразу же объявили в розыск. Делом должен был заниматься Киевский магистрат, но спустил его на тормозах, негласно рассматривая монополию Шувалова как нарушения Магдебургского права Киева. Дело в том, что местная власть закрывала глаза на контрабанду табака, так как видела, что это предприятие приносит прибыль мещанам, которые в свою очередь наполняют бюджет города и создают больший оборот. Возможно, именно поэтому москвичу Петру Каблукову вплоть до конца своей службы так и не удалось противостоять контрабандным новшествам украинцев по примеру "тройного дна в бочке" и "везем только рыбу". Его начальник, граф Петр Иванович Шувалов, подсчитывал убытки, которые иногда доходили до 1 тыс. руб. в год. Из-за монополии Шувалова огромное количество табачных плантаций было уничтожено. Цена на шуваловский табак резко упала, в почете остался только украинский табак небольших предпринимателей, поскольку табак на плантациях, которые выкупил граф, был "дурного качества для продажи". Ценный же табак в руки монополисту не продавали "не за закий грош".

После кончины Шувалова в 1762 году предприниматели вздохнули с облегчением. С этого года табак вновь поступил в свободную продажу за границу. Уже в 1763-м для контроля над промыслом в Ромнах создали контору, которая снабжала крестьян качественным табаком и инструкциями для его выращивания. Тайно прибыли в Ромны регуляторы табака из-за границы. Они создали программу поощрения, где "всем частным лицам было предоставлено право выращенный табак продавать в России, отправлять за границу и ставить в казну". Например, за производство 1 тыс. пудов табака сверх цены за первые 200 пудов давали 5 коп. за пуд, за вторые 200 пудов по 4 коп., третьи 200 пуд — по 3 коп., четвертые — по 1 коп. Государство скупало табак только "достоинством в привозному американскому". Украинский табак высоко ценили в Париже, где охотно скупали все доставленные из Украины листья.

• Читайте также: Ловушка для монархии. Как среди "русских" украинцев вычисляли

Позже в постановлении Сената от 1764 года было указано: "Кто заведет табачную фабрику, тому дозволяется 10 лет продавать табак беспошлинно за границу и внутрь государства". Так эпохе жесткой регуляции и непомерным пошлинам на табак пришел конец, а вместе с этим отпала необходимость и в контрабанде — легально торговать стало намного выгоднее.