Высокая честь и изощренная месть. Как украинец Кузьма Деревянко поставил точку во Второй мировой войне и почему Сталин расправился с ним

Меж тем эта личность достойна уважения и памяти.

Именно его подпись стоит под Актом капитуляции Японии от 2 сентября 1945 года со стороны СССР. Не Жукова, не Рокоссовского, не Конева, чьи звания и регалии представляются более подходящими для такой почетной миссии. Но что это было — награда Деревянко за боевые заслуги или же личные мотивы Сталина, отославшего фронтового генерала в Токийский залив на линкор "Миссури"?

Рожденный учиться

Будущий генерал-лейтенант Кузьма Деревянко родился на Уманщине, в селе Косеновка, 14 ноября 1904 года. Его отец, Николай Деревянко, работал на гранитном карьере. Кузьма же с детства мечтал о хорошем образовании. До 1917-го учился в сельской церковно-приходской гимназии, затем поступил в Первую Украинскую гимназию в Умани. Все свободное время парень посвящал книгам. В родительском саду Кузьма поставил палатку, чтобы его никто не отвлекал от обучения.

Однажды произошел курьезный случай: когда старшая сестра выходила замуж, Кузьма не пошел на свадьбу, потому что готовился к выпускным экзаменам. Его и просили по-хорошему, и ругали по-плохому, но ничего не добились, Кузьма предпочел общество книг пышному гулянью: "Какая свадьба, у меня экзамены на носу!"

К сожалению, семье не хватало средств на дальнейшее обучение сына. В 1922 году он ушел в Красную армию, хотя в своем дневнике признавался, что военным быть совсем не хотел. Здесь, пожалуй, сработали меркантильные интересы: офицер в милитаризованном Советском Союзе зарабатывал хорошо, так что мог прокормить не только себя, но и большую родню. Сначала сельский юноша учился в Киевской, а затем в Харьковской военной школе. Позже стал слушателем Военной академии им. М. В. Фрунзе в Москве, где выбрал для изучения курс военной разведки. Но наибольший интерес у Деревянко вызывало изучение английского и японского языков.

ПЛЕЧОМ К ПЛЕЧУ. На фронте вместе с сыном Виталием, 3 мая 1942 года

Записи в его дневнике свидетельствуют о том, что в то время о карьере Кузьма не задумывался. Тем не менее он был трудолюбив и настойчив в учебе. А еще твердо определил для себя наиболее важные идеалы и принципы, которые считал гораздо важнее карьеры и славы. "Прожить так, чтобы не стыдно было. За свою жизнь, свою эпоху не стыдно перед предками и потомками", — писал молодой Деревянко. Для счастья, по его мнению, вполне достаточно быть здоровым и умным. А еще нужно иметь критическое мышление и уметь составлять планы.

Когда начался голод, члены семьи Деревянко спасали друг друга как могли. Кузьма забрал к себе в Харьков мать с двумя маленькими сестрами, брат Николай приютил в Луганске младшего Тодося, а отец остался дома один, своей мизерной зарплатой каменщика пытался помочь другим детям и внукам, но двух из них так и не спас.

После учебы Кузьма внезапно исчез на два года. Для семьи и друзей он стал "почтовым ящиком", который поглощает письма, но не выдает ответа. Лишь позже родные узнают о том, что Кузьма был в Китае с ответственной миссией. Суть ее заключалась в снабжении оружием китайских военных, ведущих войну с японцами. За это он получил орден Ленина. В Кремле эту награду ему вручал М. И. Калинин. Вдобавок Деревянко присвоили звание майора. В конце жизни он напишет об этой службе в воспоминаниях, добавит к ним свои рисунки о быте китайцев. Писал, что для такого путешествия нужны были физическая выдержка и сосредоточенность, ведь проехать почти 5 тыс. км через пустыни Казахстана и Китая — непростая задача.

Никого не предал

В мае 1938 года он снова оказался в Москве. В стране царила атмосфера "Большого террора". Сталин, опасаясь мятежа, уничтожал армейское командование. Против Кузьмы Деревянко также начали фабриковать дело.

Это была жестокая охота на "шпионов" и "врагов народа". Первые на прицеле — разведчики, которых обвиняли в добыче информации в пользу Германии, Польши, Франции, Китая и Японии. Деревянко, профессионального дипломата и разведчика, вдруг назначили на должность руководителя хозяйственного отдела санатория... В начале 1939-го ему официально сообщили, что против него ведется уголовное дело. Незадолго до этого репрессировали его дядей, Иова и Матвея. Очень быстро поползли слухи о том, что отец Кузьмы был кулаком. Доносчики говорили, писали, что отец майора имел стену из гранита, а это "барская роскошь". Тот факт, что остатки производства гранита давали каждому рабочему на заводе, где работал отец, во внимание не принимался.

СОЮЗНИКИ. Встреча с генералом 3-й американской армии Джорджем Паттоном, май 1945 года

Деревянко понимал, что преследования родственников и односельчан — попытка подобраться к нему самому, а также намерение заставить его свидетельствовать против армейских коллег. Его постоянно допрашивают: интересуются, как близко он поддерживает отношения с этими людьми, что знает о них. Кузьма не отрекся ни от кого, не писал доносы, не подписал ни одной бумаги против близких. Напротив, мужчина пытался оправдать каждого. Рискуя не только карьерой, но и жизнью, он пишет откровенное письмо наркому обороны СССР Клименту Ворошилову: "Ледяное сердце равнодушия начальников и подчиненных, друзей и ничем не обоснованное подозрение, ничем не заслуженное недоверие. Это превращает меня из здорового, жизнерадостного, готового к любой работе и любым трудностям человека в ничтожество. В животное, у которого безнадежно опустились глаза, несмотря на обух, который повис над его головой".

А родственникам он рассказывал, что если останется без должности, то вернется домой и построит дом по японскому образцу — с передвижными стенами. И тогда большая семья может собираться в этом доме. Но все понимали, что этого не будет. Если не оправдают — расстреляют.

Герой войны

Кузьму Деревянко не казнили, но в 1940-м послали на войну в Финляндию, где он тренировал лыжников-разведчиков. Когда едва обстрелянные бойцы попадали в засады или плен, Деревянко лично вытаскивал подчиненных из беды. За проявленный героизм его снова награждают — он становится полковником и получает орден Красной Звезды. В дальнейшем его ждал долгий военный путь: форсирование Днепра, Корсунская битва. Кузьму Деревянко назначают начальником штаба 57-й армии и присваивают звание генерал-майора, а также орден Красного Знамени. За годы войны он получил самые высокие полководческие награды — ордена Хмельницкого, Суворова, Кутузова, что свидетельствовало о его заслугах.

Интересно, что рядом с Деревянко воевал его сын-подросток. Еще в мае 1942 года 15-летний мальчик чудом добрался до отца на фронт, сбежав из эвакуации. Как ни пытался отец отправить сына обратно к матери, ничего не вышло, тот оказался таким же упрямым, как он сам. Пришлось с этим смириться, так что всю войну они прошли вместе.

НЕ ТОЛЬКО ОРУЖИЕМ. Литературный кружок Харьковской школы красных старшин, 1924 год. Деревянко крайний слева

С 4 февраля 1944-го и до окончания войны генерал-майор Кузьма Деревянко — начальник штаба 4-й гвардейской армии 2-го и 3-го Украинских фронтов. Он руководил Корсунь-Шевченковской, Уманско-Ботошанской, Ясско-Кишиневской операциями, форсированием Дуная, освобождением Будапешта, боями в районе Секешфехервара и озера Балатон, Венской операцией и завершающими боями на подступах к городу Линц, где войска 4-й гвардейской армии встретились с солдатами 3-й американской армии генерала Джорджа Паттона.

Кузьма Деревянко не выглядел типичным советским генералом, готовым достичь успеха любой ценой. Боевые соратники отмечали, что он был умным, волевым, заботливым военачальником, с оружием в руках вступал в бой. Так, в частности, на озере Балатон, когда противник прорвался в штаб армии, генерал Деревянко лично организовал оборону и сохранил контроль в сложной ситуации. "Я видел много народов и многие страны, — пишет он в дневнике. — Однако лучше, чем на родине, я не видел себя. Я не мыслю себя нигде, кроме моей земли".

Конец войны, по словам Деревянко, для него наступил в Вене. Из Москвы назначен в союзнический совет по делам Австрии. Но на родине Моцарта и Штрауса пожил недолго.

Миссия-приговор

2 сентября 1945-го Кузьма Деревянко уже в звании генерал-лейтенанта от имени советского главнокомандования принял капитуляцию Японии. Именно его подписью скреплен документ об окончательном завершении Второй мировой войны.

Почему он? Можно предположить, что таким образом Иосиф Сталин хотел проучить своих маршалов, преподав им урок. Ведь большинство из них после войны поразила "звездная болезнь", нужно было указать им на место.

Немаловажную роль в выборе сыграло и то, что, несмотря на воинское звание, блестящий дипломат Кузьма Деревянко не имел себе равных в переговорах с союзниками, в совершенстве владел английским и японским. Поэтому на его плечи и возложили задачи высшей государственной важности: договориться о будущем Японии, Кореи, Маньчжурии. Претензии выдвигались на северную часть острова Хоккайдо и воен­ную базу в Токио.

Но настораживает один момент. Отправив генерала в Японию на линкор "Миссури", где происходила встреча, Сталин потребовал от Деревянко не только подписания договора о капитуляции Японии. Он хотел полного и личного отчета об уничтоженных американскими ядерными бомбами городах Хиросиме и Нагасаки, прекрасно зная о том, что они лежат в руинах, зараженные мощной дозой радиации. Неужели не понимал, что посылает своего генерала на верную смерть? Прекрасно понимал! Почему выбрал для Кузьмы Деревянко не только почетную миссию, но и изощренную казнь?

Сталин помнил о довоенном прошлом Деревянко. Он знал о его твердости, опасался, что генерал, живущий по законам совести и чести, может стать непокорным. Ведь он был хорошим офицером, имеющим огромный авторитет среди подчиненных. Такие представляли наибольшую опасность для Сталина. Но Кузьма Деревянко выполнил свою миссию. В ядерной зоне собственноручно делал фотографии для отчета. Фотографа на зараженную территорию не пустил.

"Катастрофически старею"

Получив смертельную дозу радиации, из Японии генерал Деревянко вернулся больным. Врачи констатировали онкологию. "Катастрофически старею", — напишет он в письме к брату. Здоровый и крепкий человек, в 48 лет превратившийся в дряхлого старика, таял на глазах. Но, несмотря на прогнозы врачей, продолжал бороться с болезнью и прожил еще девять лет. Мучительных и страшных.

Летом 1954-го Деревянко возвращается в Украину — попрощаться с родными. Выйдя из машины, он лег на родную землю от усталости. Прощаясь, много шутил, развлекал малышей байками о Японии. Через несколько дней в Умань из Москвы прилетел санитарный самолет. Генерал попросил пилота пролететь над родным селом и домом в последний раз. Пилот пролетел дважды. 30 декабря 1954 года в возрасте 50 лет Кузьмы Деревянко не стало. Похоронили его на Новодевичьем кладбище в Москве. Последнюю просьбу генерала — похоронить его в Украине, в родном селе — в Кремле проигнорировали.

На родине о Деревянко напоминает музей-усадьба в его деревне. Здесь и документы, и фотографии, и личные вещи. Ими занимается племянница Лариса Трофименко. Понемногу Кузьма Деревянко возвращается к нам и в названиях городов и улиц.

Но вот что любопытно. Акт о капитуляции Японии, под которым стоит подпись генерала, только признал фактическое поражение Японии. Мирного договора до сих пор нет. Формально состояние войны между СССР и Японией завершилось в 1956 году после подписания Московской декларации о мире. После ратификации этого документа между двумя странами восстановились дипломатические и экономические отношения. Но есть один нюанс. Дело в том, что в 1951 году в Сан-Франциско подписан документ, формализующий окончание Второй мировой войны и закрепляющий геополитическое деление на Дальнем Востоке. С одной стороны документ подписали проигравшие японцы, с другой — члены антигитлеровской коалиции. СССР бумагу подписывать отказался, ссылаясь на то, что к конференции не допустили представителей КНР, наиболее пострадавшей от японцев.

НАГРАДА ГЕРОЯ. Письмо американского президента Г. Трумэна с подтверждением о внесении Кузьмы Деревянко в список награжденных орденом США "Легион заслуг", 1946 год

На самом же деле советские представители не могли согласиться с территориальным делением, предложенным в документе. По условиям еще военного Ялтинского соглашения 1945 года (когда Сталин, Черчилль и Рузвельт договаривались о будущем послевоенном устройстве мира) СССР согласился вступить в войну с Японией через несколько месяцев после окончания боевых действий в Европе. За это Москва должна была получить значительную территориальную компенсацию в виде Южного Сахалина (отторгнутого японцами от России в 1905-м) и Курильских островов. Мирный договор, представленный на конференции в Сан-Франциско, не подтверждал эти территориальные договоренности. Именно поэтому японцы и россияне вот уже более полувека решают, по праву ли Москва управляет Сахалином и Курилами, где с 2017 года один из островов назван в честь генерала — украинца Деревянко — человека совести и чести.

Фото: Ростислав Камеристов,
Национальный музей истории Украины во Второй мировой войне