Царские пенсии. На какую старость рассчитывали подданные Российской империи

Если в СССР действовал принцип "кто не работает — тот не ест", а к тунеядцам применяли статью уголовного кодекса ("выселение в специально отведенные местности на срок от двух до пяти лет […] с обязательным привлечением к труду по месту поселения"), то в империи никого работать не принуждали. Не хочешь — не работай. Например, человек, обладающий ценными бумагами или значительным нас­ледством, как правило, игнорировал государственную службу. Правда, и на пенсию тоже рассчитывать не мог. Словом, упомянутый лозунг большевиков выглядел в те времена несколько иначе: кто не работает — тот ест, но пенсию не получает.

Оппозиционерам не светило

Пенсия обычного человека состояла из двух слагаемых. Первое — государственная пенсия "за долговременную беспорочную службу" (а в случае вынужденного досрочного ухода с работы по состоянию здоровья — пенсия по болезни). Второе — эмеритура. Так называли пожизненные выплаты отдельных ведомств своим пенсионерам из кассы взаимопомощи (при условии, что данный человек отчислял в эту кассу взносы на протяжении минимум 10 лет). Причем размер эмеритуры порой не уступал размеру государственной пенсии.

Единого для всех возраста выхода на пенсию не было. Каждый сам решал, когда идти на заслуженный отдых. Однако чтобы получать пенсию в размере 100% своей зарплаты (тогда говорили: "получить полный оклад"), следовало проработать суммарно не менее 35 лет. Работники, прослужившие 25 и более лет, имели право на "половину оклада".

Женщины не выходили на пенсию раньше мужчин, никаких льгот и привилегий они не имели. Вообще, на государственную службу принимали преимущественно мужчин. Женщин же брали — и то с большими ограничениями — только четыре ведомства: почтово-телеграфное, учебное, медицинское и путей сообщения (железнодорожное). Таким образом, абсолютное большинство женщин не работали, а значит, не могли рассчитывать на пенсию. За исключением вдов, получавших пенсию за умершего мужа.

Женщины, как правило, получали пенсию только как вдовы — за умершего мужа

Женщина-пенсионер имела такие же права, как и пенсионер-мужчина.

Льготы предоставлялись только в том случае, если человек становился пенсионером досрочно по состоянию здоровья. Право на максимальную пенсию он получал при выслуге 30 и более лет. Стаж от 20 лет обеспечивал 2/3 оклада, а от 10 лет — треть. Если болезнь не позволяла человеку не только работать, но даже ухаживать за собой, то "полный оклад" полагался ему уже после 20 лет работы, 2/3 — при выслуге не менее 10 лет, а треть — при наличии трудового стажа хотя бы пять лет.

Впрочем, помимо трудового стажа требовалось наличие еще одного принципиального условия: служба на протяжении всех лет должна была быть "беспорочной". Уволенному "по статье" отработанные годы не засчитывались в пенсионный стаж. Не полагалась пенсия и лицам, отмотавшим срок по уголовным делам.

В число уголовников, кстати, входили и представители политической оппозиции — их ведь судили по уголовным статьям. Так что ни большевику Владимиру Ленину, ни стрелявшей в него эсерке Фанни Каплан, ни меньшевикам, ни анархистам, ни народовольцам государственная пенсия не светила. Да и впрямь, зачем идейным борцам с "режимом" находиться на его же содержании? Терять им действительно было нечего…

Уволенный "по статье" мог устроиться на другую работу и там заслужить пенсию. Но в этом случае отсчет выслуги лет начинался с нуля. А вот гражданин, имевший проблемы с уголовным кодексом, не мог вернуть утраченные пенсионные права — исключение для него мог сделать только лично император. Однако прошение на имя главы государства следовало подавать не сразу по отбытии наказания, а хотя бы после трех лет "беспорочной службы". Этот минимальный стаж служил своеобразным свидетельством того, что вчерашний правонарушитель стал на путь исправления и, следовательно, может быть прощен.

Если монарх давал согласие, в послужной список недавнего острожника делалась запись о том, что отбытое им наказание "не является препятствием к назначению пенсии". При этом в пенсионный стаж засчитывалась только служба, начатая после освобождения из мест лишения свободы.

Те, кто попадали под надзор полиции или отсидели в тюрьме, оставались без пенсии

Или зарплата, или пенсия

Нередко работник по собственной инициативе прерывал трудовую деятельность. Например, планировал пару-тройку лет расслабиться в имении либо подлечиться на водах в Баден-Бадене. В таком случае он увольнялся "по добровольному желанию" без просьбы о пенсии.

Случалось, впрочем, и по-другому: человек уволился, уехал в поместье, намереваясь впоследствии продолжить службу, а в деревне увлекся сельским хозяйством (это было модно) — и настолько загорелся, что решил посвятить земледелию всю оставшуюся жизнь. В подобных случаях прошение о пенсии подавалось позднее заявления об отставке — и, естественно, удовлетворялось (если для того, конечно, имелись основания). Вот только пенсия назначалась не со дня увольнения с работы, а со дня подачи прошения.

Каков был механизм назначения пенсии? Представьте, на стол начальника легло прошение подчиненного об отставке и пенсии. К этой бумаге шеф прилагает все необходимые документы и в месячный срок отправляет их в Петербург, в вышестоящее министерство. Там вопрос решает не кто-нибудь, а лично министр. Подписав заявление, он ставит в известность о новых расходах министра финансов — заметьте, персонально главу ведомства! В особых случаях, когда выходящего в отставку служащего требовалось поощрить надбавкой к пенсии, отраслевой министр вносил предложения в Кабинет министров, после чего окончательное решение принимал лично император.

Затем распоряжение о назначении пенсии передается в департамент государственного казначейства, где ведется особая книга с перечнем всех назначенных пенсий и единовременных пособий. Ну а выдача денег производится из местного казначейства согласно местожительству пенсионера (в Киеве — в здании Присутственных мест на Софийской площади с 10 до 14 часов). Если в течение двух лет человек не являлся за получением пенсии, ее начисление прекращалось.

Размер назначенной пенсии обжалованию не подлежал. Зато в случае, если пенсионер оказывался под следствием за прежние служебные проступки, ему выплачивалась лишь половина суммы. Вторая ее часть выдавалась только в том случае, если суд выносил оправдательный приговор.

Киевляне получали пенсию в Присутственных местах на Софийской площади

Лишить человека пенсии можно было в двух случаях: если он стригся в монахи или, выехав за рубеж, не возвращался назад в сроки, указанные в его заграничном паспорте. Такой путешественник считался сбежавшим за границу.

А вот смерть пенсионера не являлась основанием для прекращения выплат: получателями становились вдова (пожизненно) и дети (сыновья — до 17 лет, дочери — до замужества либо достижения 21 года).

Если пенсионер решал вновь выйти на работу, он терял пенсию. Закон запрещал одновременно получать и зарплату, и пенсию — советский феномен "работающего пенсионера" еще не был известен.

Продолжать трудовую деятельность человек мог ровно столько, сколько считал нужным и возможным. По окончании службы размер пенсии исчислялся заново — как правило, новая цифра за счет увеличившегося стажа была больше первоначальной.

Для небожителей не было ограничений

Помимо обычных пенсионеров, в те времена имелись и привилегированные — члены Государственного совета, министры и другие чиновники, назначаемые императором. Они не подчинялись общему пенсионному законодательству. "Свод законов" гласил: пенсии политических небожителей "не подлежат, относительно размера их, никаким правилам". В каждом конкретном случае сумму определял лично глава государства, подписывая соответствующее Высочайшее повеление.

Если обычная пенсия не превышала 1143 руб. 60 коп. в год (после всех вычетов человек получал на руки 1120 руб. 83 коп.), то пенсии "тяжеловесов" могли быть пяти- и даже шестизначными. Например, Сергею Витте, оставившему пост премьер-министра по собственному желанию в апреле 1906-го, Николай II назначил в виде единовременного пособия 200 тыс. рублей. А уж какой пенсионной цифрой император отметил его действительно выдающиеся заслуги в области экономики и финансов, биографы Сергея Юльевича скромно умалчивают…

Подобные же "ненормированные" пенсии назначались в ручном режиме и чиновникам Собственной Его Императорского Величества канцелярии. Также вне правил были пенсии лиц, имевших "особенно важные заслуги" перед Отечеством, — видных дипломатов, разведчиков, агентов спецслужб, акул военно-промышленного комплекса и др.

Базарным торговкам государство пенсию не платило

Особые пенсионные правила применялись и в придворном ведомстве. Дело в том, что трудовые усилия тамошних служащих вознаграждались не жалованьем, как везде, а "содержанием". В него включались, помимо собственно оклада, разного рода привилегии в виде квартирных (аренда жилья) и столовых денег, бесплатного транспортного обеспечения и многого другого. Поэтому и на заслуженном отдыхе чиновники придворного ведомства никак не могли обойтись без привилегий, к которым привыкли за годы службы.

В цифрах это выглядело следующим образом. Чиновник, проработавший в придворном ведомстве 15 лет, получал право на пенсию в размере трети жалованья, прослуживший 20 — в объеме 50%, а 25 лет — 2/3. "Полный оклад" выплачивался после трех десятилетий беспорочной службы. А затем начиналось самое приятное. В то время как "среднестатистический" чиновник империи, верой и правдой отпахав 35 лет, зарабатывал пенсию в размере 100% зарплаты, "придворный" ветеран за тот же стаж получал все жалованье плюс треть содержания. Через пять лет содержание увеличивалось до половины, а еще спустя пятилетку — до 2/3 (при сохранении, разумеется, полного жалованья). За "50 лет в строю" государство предоставляло "полный оклад" и все содержание. Это была роскошь, которая в провинции не снилась не только пенсионерам, но и подавляющему большинству работающих чиновников.

Аналогичными привилегиями пользовались и вузовские преподаватели, но не все. Так, профессура Киевского университета, а также Харьковского, Новороссийского (так назывался Одесский университет) и некоторых других и после 25-летней выслуги получала пенсию в размере полного жалованья, а при стаже 30 лет — полное "содержание". На пенсию в размере половины жалованья университетский профессор мог рассчитывать, отработав 20 лет. А вот преподавательский состав Киевского политехнического института, как и других высших технических учебных заведений, подобными льготами наделен не был.

И, наконец, самое любопытное. "Прошения об увольнении, — гласил закон, — подлежат гербовому сбору". Проще говоря, подать в отставку (с пенсией или без) — мероприятие платное! Словом, уплачиваешь 75 коп. (между прочим, стоимость 3 кг сахарного песка) — и свободен.

Полотер мог рассчитывать на пенсию, если был членом пенсионной кассы

Сам себе пенсионер

Все перечисленные выше правила и привилегии касались исключительно бюджетников. Обеспечение старости всех остальных слоев населения — предпринимателей, ремесленников, частных врачей, артистов, писателей, рабочих, крестьян — оставалось вне поля зрения государства.

Положим, "сахарные короли" вроде Терещенко, Бродских, Бобринских в государственной пенсии и не нуждались. Их капиталы гарантировали им безбедную жизнь до самого конца. Но как быть тем, у кого нет заводов-пароходов?

Здесь спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Люди, не состоявшие на государственной службе, начали объединяться и создавать пенсионные кассы.

Выглядело это так. Все рабочие и служащие моложе 60 лет, получающие не менее 120 рублей в год, имели право стать членами такой кассы. Обязательные платежи следовало производить при поступлении в кассу и затем ежемесячно — от 2 до 6% заработка.

Пенсии из средств кассы назначались обыкновенные и усиленные. Обыкновенные — в случае работы на этом предприятии не менее 15 лет. Усиленные — если человек полностью утратил трудоспособность, но при условии работы не менее 10 лет.

Участникам кассы, проработавшим более двух лет, в случае ухода с предприятия (увольнения по собственному желанию без выхода на пенсию) возвращали их взносы — без процентов, но иногда и с процентами.

Холостым и бездетным вдовцам назначали пенсии в размере 3/4 пенсии семейного участника. Вдовы и сироты участников кассы пользовались правом на пенсию независимо от трудового стажа самого участника. Кроме того, при кассе образовывали, как правило, еще и ссудо-вспомогательный отдел для выдачи участникам ссуд и пособий в случае бедствия, а также на погребение.

• Читайте также: Судьба галицкого Рокфеллера. Как грандиозный скандал лишил Галицию шанса стать новой Калифорнией

На больших частных предприятиях участниками пенсионных касс становились более 80% персонала — несколько тысяч человек. Такая касса зачастую оперировала значительными суммами, иногда до миллиона рублей. Это и обеспечивало старость тех, кто не состоял на государственной службе.