Валерий Хорошковский: Разговоры о НАТО провоцируют дальнейший конфликт

Представители прежней власти, конфликт с которыми заставил вас покинуть Украину, сбежали из страны еще в феврале. Почему вы вернулись только спустя полгода?

— В то время я получил травму — были проблемы с плечом. К сожалению, с проведением операции дотянули до сентября. Как только ее сделали, я сразу приехал.

Вашу регистрацию кандидатом в народные депутаты пытались оспорить в суде. После того как сделать это не удалось, истцы обвинили судью в коррупции, а вашу победу в суде объяснили заговором на уровне высшего политического руководства страны. Это заговор или легализация вашего кандидатства?

— Это политическое давление, потому как в суд подали кандидаты от другой политической силы.

Если бы Сергей Лещенко, Мустафа Найем и Светлана Залищук не были кандидатами в депутаты, они бы не обратились в суд?

— В этом случае была бы другая оценка с моей стороны.

Все они баллотируются от Блока Петра Порошенко. Вы считаете это судебное разбирательство политическим давлением со стороны президента?

— Я думаю, что эти люди самоходные.

Почему вы баллотируетесь по списку партии Сергея Тигипко?

— Это сознательный выбор. На поле провластных партий достаточно игроков. Но с тем, что сегодня делает власть, я не могу согласиться. Если мы хотим сохранить страну, мы должны слышать все регионы. Мы должны попытаться понять людей, которые по-другому видят собственное будущее.

Среди партий, которые не поддерживают нынешнюю власть, есть еще Оппозиционный блок. Вы вели переговоры о совместном участии в выборах?

— Лично я — нет.

Кто ваши потенциальные союзники в парламенте?

— Сложно сказать. Разброс социологии очень большой: одни исследования показывают, что в парламент проходит четыре партии, другие — что 8–9.

Вас можно назвать главным спонсором Сильной Украины на этих парламентских выборах?

— Можно сказать, что я один из спонсоров, потому как порядка цифр, потраченных на избирательную кампанию, я не знаю.

В каких вы теперь отношениях с Сергеем Левочкиным и Дмитрием Фирташем?

— С Сергеем Левочкиным мы не поддерживаем отношений. С Дмитрием Фирташем отношения остались такими, какими и были. Я никогда не участвовал ни в газовом, ни в химическом бизнесе. С тех пор как он находится в Австрии, мы виделись один раз. У нас остались незавершенные вопросы, связанные с продажей U.A. Inter Media Group. У каждой стороны имелись обязательства, которые необходимо было выполнить в оговоренные сроки.

Минские соглашения — это попытка услышать Донбасс?

— Это шаг в правильном направлении.

Почему не получается начать их реализацию?

— Думаю, потому, что достигались они спонтанно, без учета всех интересов сторон. Этот процесс будет долго тянуться, со сложившейся ситуацией придется работать не один год.

Во время дебатов на Первом национальном вы заявили, что не все международные организации, в частности Красный Крест, признают агрессию России на востоке Украины. Что тогда, по-вашему, происходит в Донбассе?

— Нельзя выхватывать слова из контекста. Мы говорили об экономике, и вопрос касался того, как Украина должна строить торговые отношения с агрессором. И я имел в виду, что Россия в официально-юридическом смысле не признана агрессором, что не закрывает нам двери для торговли. Нынешняя власть определилась, что у нас не война, а АТО, не вводит военное положение и не разрывает дипломатические отношения.

• Читайте также: Почти оппозиция. Кого ведет в Раду Сергей Тигипко
  

Глядя на такую позицию Украины, международные организации, такие как Красный Крест, также не используют определение "агрессор" по отношению к России. В то же время опровергать, что РФ подпитывает конфликт, поставляет оружие, а также присутствие ее военнослужащих на территории Украины, было бы абсурдом.

Вы считаете, что нужно вводить военное положение?

— Мы уже упустили момент. Вводить его нужно было в период крымской кампании. Нет смысла требовать введения военного положения спустя полгода после начала войны. Сейчас нужно думать о том, как сделать так, чтобы прекратилась стрельба, и потихоньку сближать позиции.

До сих пор неясно, как будет происходить восстановление Донбасса. В бюджете денег нет, международной помощи пока тоже нет. При этом премьер-министр заявил, что бизнесмены должны поднимать из пепла эти территории за свои деньги. Вы готовы в этом участвовать?

— Конечно, готов. Как только будет восстановлен мир, каждый человек, у которого есть совесть и деньги, должен будет в этом поучаствовать. Но подход должен быть комплексный: и бюджет, и бизнесмены, и международная помощь. Главное, чтобы эти средства не крали. Если все будет происходить так же, как с деньгами на украинскую армию, мы финансирование точно не соберем.

Между Россией и ЕС

Как сейчас Украина должна строить отношения с Россией?

— Самый главный вопрос — гуманитарный. То, что сейчас происходит, и для нас, и для них большая травма. Высокий уровень недоверия будет формировать отношения между нашими странами еще долгие годы. Поэтому, как только закончатся военные действия, правильным будет вместе искать путь, как заживить эту рану.

Считаю, что сейчас лишний раз не стоит поднимать вопрос о НАТО — нас туда не примут, не нужно тешить себя иллюзиями. Разговоры о вступлении в Альянс заведомо настраивают на дальнейший конфликт. Правильно то, что в качестве компромисса с Россией вступление в силу экономической части Соглашения об ассоциации отложено.

Украина от этого выиграла?

— Да, и я не понимаю, почему власть этого не объяснила. Наши товары сравнительно беспрепятственно попадают на европейский рынок. В то же время мы можем торговать с Таможенным союзом. Это золотая середина, позволяющая нам уровнять возможности по экономическому сотрудничеству как с ТС, так и с ЕС.

Вместе с тем Россия получила право влиять на внешнюю политику Украины.

— Европейский выбор Украины никто не оспаривает. Я уверен, что соглашение заработает в полном объеме. Вопрос о членстве в ЕС не стоит в силу нашей внутренней неготовности. Между тем есть другие формы сотрудничества. Посмотрите на Швейцарию, которая не входит в ЕС, но является членом общего рынка и Шенгенской зоны. Добиться введения безвизового режима можно и в рамках Соглашения об ассоциации. Причем это исключительно техническая вещь — политическое решение по этому вопросу принято.

Вы выступаете за введение двойного гражданства. Зачем украинцам возможность иметь два паспорта?

— Это еще одна степень свободы. Двойное гражданство — это не желание переехать в другую страну. Это возможность получить более комфортные условия перемещения. Однако должна быть одна оговорка: человек, получивший второй паспорт, должен понимать, что он ставит крест на госслужбе, потому что эта работа связана с государственными тайнами.

Высшее руководство страны приняло решение возводить "стену" на границе с Россией. Вы против этой идеи. Границу укреплять не нужно?

— Укреплять свой дом нужно всегда. Но за миллиард гривен, который правительство хочет потратить на ее строительство, стену можно разве что вокруг Крещатика построить. Наша граница — 2 тыс. км. Там должна быть буферная территория, электронные средства, тепловизоры, охранные сооружения. На то, чтобы защитить границу, нужно $4–5 млрд. И это если мы говорим только об украинско-российской части. Но не следует забывать и об остальной территории.

• Читайте также: Командир "Азова" Андрей Билецкий: У националистов на фронте произошла эволюция взглядов

Вы видите механизмы возврата Крыма?

— Честно признаться, нет. Но мы не можем смириться с потерей территории таким образом, каким это произошло. Хотя мы понимаем: крымчане действительно проголосовали. Можно говорить о явке, законности или незаконности референдума, но жители полуострова были готовы к такому развитию событий.

"Нет" люстрации

Сильная Украина выступает за отмену закона о люстрации. Почему?

— Этот закон не должен существовать в таком виде. Что такое автоматическая люстрация, когда увольняют всех, кто работал при Януковиче? У нас что, Янукович пришел к власти путем военного переворота или его все же избрали 11 миллионов людей?

Эти люди, по-вашему, могут продолжать работать на госслужбе?

— Закон о люстрации не должен заменять Уголовный кодекс. Хотите кого-то уволить — проверьте нарушения. Если они были — люстрируйте. Объясню на примере покупки предприятия. Что новый собственник делает, купив чей-то бизнес? Меняет директора. А еще кого? Финансового директора, начальника по производству. Рабочих меняет? Нет. А в данном случае глубина процесса такова, что меняют рабочих. Сейчас уволят большое количество людей, которые никогда не имели отношения к политическим процессам и бюджетным деньгам.