Вопреки всему. О чем напомнит миру фильм-биография "Сила воли"

Здорово, когда талантливого человека берегут, холят и лелеют, позволяя ему направить все свои силы в нужное русло, на благо страны и общества.

Вероятно, именно эта идея вдохновила создателей "Силы воли" на работу над сценарием и экранизацией биографии темнокожего Джесси Оуэнса, самого быстрого легкоатлета своего времени.

Увы, снять фильм о "черной пуле" так, чтобы овцы казались целыми, волки сытыми, а американские лидеры порядочными, у режиссера Стивена Хопкинса не получилось. Хотя бы потому, что в 1930-е годы США, как и Германию, сложно было назвать толерантными.

Одаренным темнокожим вроде Джесси Оуэнса приходилось думать не только о спорте, но и как выжить в мире белых. Не упасть духом на Олимпиаде-1936, проводившейся в нацистской Германии, не сойти с ума дома в США, где на фонтанчиках для питья, автобусных сиденьях и дверях ресторанов часто красовались таблички "Только для белых".

Нет байопика ужаснее на свете, чем тот, который напоминает страницу из Википедии. К счастью, "Сила воли" лишними подробностями не перегружена: нам практически не рассказывают о детстве и юности Оуэнса, нас не заставляют вникать в его внутренний мир или запоминать имена его многочисленных братьев и сестер.

Все, на чем предлагает сфокусироваться режиссер, — дух победителя. Оуэнс, которого сыграл канадец Стефан Джеймс ("Сельма", "Игра на высоте"), много тренируется. Он работает на результат, который заведомо не оценят по достоинству, о котором забудут из-за расовых предубеждений. Оуэнс получился немногословным и непафосным — таким, каким и должен быть трудяга-олимпиец.

На пути спортсмена встречаются и "хорошие белые": тренер Ларри Снайдер (Джейсон Судейкис, "Мы – Миллеры, "Однажды в Вегасе"), легкоатлет Луц Лонг (Давид Кросс, "Чтец", "Крабат. Ученик колдуна"), режиссер Лени Рифеншталь (Кэрис Ван Хаутен, "Игры престолов").

Никто и не сомневался, что талантливый комик Судейкис блестяще справится с первой серьезной ролью. А вот 26-летний "Крабат", в миру Кросс, приятно удивил. Ему удалось добавить Луцу глубину и проникновенность. Сцена, в которой немецкий и американский легкоатлеты откровенничают о, мягко говоря, неидеальности внутренней политики своих стран, достойна того, чтобы использоваться на уроках мировой истории в качестве наглядного примера атмосферы довоенного времени.

Пока более педантичные зрители присматриваются к декорациям, проверяя, не схалтурили ли художники Андре Валаде и Ингеборг Хайнеман, создавая атмосферу Америки и Германии 1930-х, их товарищи-философы смакуют месседж фильма: если вопреки унижениям и притеснениям будете делать то, что подсказывает сердце, обязательно добьетесь успеха.

Четыре победы на Олимпиаде Джесси Оуэнса стали громким заявлением о том, что теория расового превосходства — чушь. Жаль только, что ни Гитлер, ни Рузвельт его не услышали.