Два украинца — три гетмана. Почему Украине не страшна старая поговорка

Два украинца — три гетмана. Известная поговорка прекрасно отражает особенности местного поведения и самосознания. Простой пример: курс на евроинтеграцию, по данным последних соцопросов КМИС, поддерживают примерно 47%. Но если перейти к тому, как именно туда двигаться и использовать в качестве индикатора популярность политических партий, стройная половина опрошенных рассыпается на 16–10–6–5–4–3% и далее по нисходящей: единого мнения нет.

Собственно, то же самое можно сказать и о многих других вещах. К примеру, подавляющее число граждан выступают за проведение реформ. Но если ковырнуть глубже, окажется, что для большинства реформы — это рост зарплат, безвизовый режим и полное отсутствие инфляции, не говоря уж о девальвации.

Ничего нового тут нет, поскольку примерно ту же самую картинку можно было наблюдать пять, десять и двадцать лет назад. И даже два-три-четыре столетия назад: в конце концов, и гетманы, и, скорее всего, поговорка, появились у нас где-то в XVI столетии. Правда, в 2015-м есть одно отличие, которое делает упомянутую поговорку в корне неверной, если речь идет о нынешних временах.

При всем плюрализме в Украине — впервые за последние 23 года — наличествует критическая масса граждан, готовых лично менять страну. В первую очередь это те, кто прошел фронт: около 100 тысяч мобилизованных в прошлом году и примерно столько же в этом, плюс тысячи добровольцев. Если считать потенциальный резерв для всеобщей мобилизации, скажем, в 10–12 миллионов взрослого мужского населения, получим как минимум 2%. В десять раз больше людей помогают фронту вещами, продуктами и деньгами — иногда последними. Еще столько же "сочувствуют", настроение остальных колеблется от равнодушия (наверное, это самая большая группа) до неприятия всего украинского, включая государственность (таких наберется едва 10–15% по всей стране).

Итак, 2–3% готовы защищать страну с оружием в руках, еще 25% оказывают им активную помощь и примерно столько же сочувствуют. Много это или мало? Исследований "критической массы" и ее влияния на общество я не встречал. Но можно попробовать прикинуть на простом примере.

Для того чтобы вывести из вагона метро выпившего отморозка, достаточно двух-трех крепких граждан. Оставшиеся 100 человек могут хором поддерживать тех, кто утихомиривает дебошира, или быть равнодушными, но этих двух-трех процентов вагонного социума достаточно, чтобы хулиган попал по назначению. А после чувство благодарности к ним будут испытывать даже те, кто жался к другим площадкам считая, что пьяного "не надо провоцировать".

Для результативной реформы среднего министерства, по оценке одного из экс-министров, достаточно сменить три десятка ключевых чиновников, включая министра. Для его ведомства это было где-то между двумя и тремя процентами. У него, кстати, не вышло: назначить в прошлом году толковых людей не удалось из-за их отсутствия, и министр бесславно отправился в отставку. Спустя год его преемник набрал неплохую команду как раз из трех десятков человек — и, судя по последним новостям "изнутри", пока его отставки не предвидится.

Крайне показательно в этом смысле Министерство обороны. Год назад оно почти на 100% представляло собой пример отрицательного отбора, особенно там, где люди с официальной зарплатой в 2–5 тысяч гривен распоряжались миллиардами. Если прикинуть, какую долю в МО составляет "волонтерский десант", получится сотая доля процента. Тем не менее эти люди сумели развернуть систему госзакупок и снабжения если и не на 180, то как минимум градусов на 100.

Конечно, общая картина происходящего в стране далеко не так радужна. Пользуясь "вагонной" аналогией, пьяного уже пытаются скрутить, но до ближайшей остановки еще далеко, и половина вагона по-прежнему старается сделать вид, что ничего не происходит. Но критическая масса уже есть. И она действует.