Интервью с Олегом Тягнибоком: "Правительство должно уйти"

Перед протестной акцией "Марш миллиона" в Штабе национального сопротивления было многолюдно. Оппозиционные лидеры нон-стоп совещались, планируя воскресные мероприятия. Динамики придал и визит экс-президента Грузии Михаила Саакашвили, выступившего с поддержкой протестующих на Майдане. В этих условиях пробиться к лидерам оппозиции было тяжело. Руководитель ВО "Свобода" Олег Тягнибок согласился на разговор с Фокусом сразу, но время для беседы нашлось только поздним вечером.

Какие цели вы считаете принципиальными?
Первое. Отставка правительства Николая Азарова. Он провалил евроинтеграцию и защищает преступников в погонах, которые избили мирных граждан. Второе. Прекращение политических репрессий и освобождение всех политзаключенных. Сегодня их уже 16 человек и, по нашей информации, каждый день количество увеличивается. При задержании и на допросах нарушаются все процедуры. Когда задерживали журналиста Андрея Дзиндзю из "Дорожного контроля", то блокировали машину, запрыгивали в автомобиль и били людей, надевали мешки на голову. Милиция не пускает к задержанным их адвокатов и дает своих, милицейских. Это сталинские времена. Третье. Наказание нелюдей в погонах. Весь мир видел, что они делали в ночь на 30 ноября и на 1 декабря. Избит 41 журналист. Нет таких примеров, чтобы в стране, где не ведутся военные действия, с журналистами, украинскими и международными, так обращались. Сегодня спикеры МВД говорят, что ребята были немного нервные, поэтому не разбирались, где журналисты. А наши депутаты собственными ушами слышали, как говорили: "Камера! Бей камеру!" Они сознательно это делали. И это пример того, что в государстве сформирована диктатура.

Где искать выход из почти патовой ситуации, сложившейся между действующей властью и митингующими?
Этот выход должна видеть власть, а не мы. Народ вышел и поставил ей четкие условия. Не спонтанные, а сформированные ситуацией и спровоцированные властью. Пока мы видим агрессию со стороны власти. Когда на улицы выходят сотни тысяч людей и более двух недель не расходятся, когда атмосфера в обществе, не только в Киеве, но и по всей стране, напряжена, а власть делает вид, что ничего не случилось, а протесты организовывает кучка провокаторов — это смешно. Поэтому в первую очередь реагировать должна власть.

Законы физики
Вы готовы к силовому сценарию?
Как говорят физики, чем больше действие, тем больше противодействие. Они думали, что разгоном мирной демонстрации запугают людей и все разойдутся после ночного кровавого побоища, а получилось наоборот. На Майдан вышли люди, возмущенные враньем. Кстати, этот стимул сработал и девять лет назад во время "оранжевой революции", когда всех достало вранье Леонида Кучмы. В нашем случае люди были возмущены враньем власти и остановкой евроинтеграции. Народ ведь сначала стихийно вышел на улицы. Люди еще надеялись и скандировали: "Янукович, подпиши!" После разгона мирного Майдана они начали требовать другого. Даже если власть применит силу, она ничего не сделает с таким количеством людей с таким духом, с такой волей. Протестантов все больше, они постоянно приезжают.

Кто ведет переговоры от оппозиции и власти?
Никто никаких переговоров не ведет. Нет даже сигналов со стороны власти. Единственные переговоры, если это можно так назвать, были во вторник, когда началась сессия и мы заблокировали парламент. У председателя Верховной Рады собрались руководители фракций, и я думал, что они извинятся, по­пробуют сгладить ситуацию с "Беркутом", но мы увидели только агрессию с их стороны. Они не то что не каялись, они защищали и оправдывали "Беркут". И во время этой перепалки, которую нельзя даже назвать дискуссией, они сказали, что максимум, что можно сделать (и это, мол, будет для вас победой), — когда приедет гарант, мы попробуем его переубедить принять какой-то закон об амнистии. Я вообще подозреваю, что они сейчас сознательно будут сажать много людей, чтобы потом использовать большое количество заключенных как козырную карту для торгов. Они хотят свести все переговоры к тому, чтобы для нас большим успехом стало освобождение политзаключенных-активистов, а остальные требования отошли на второй план. Вот такая тактика. Поэтому никаких переговоров сейчас нет.

Группы влияния
Почему депутаты из Партии регионов, обещавшие поддержать отставку правительства, в итоге за нее не проголосовали?
Это игра. У регионалов много людей, ориентированных на олигархов. Я так понимаю, что сначала возникла напряженная ситуация вокруг Сергея Левочкина, который подал заявление об отставке. Тогда появились темники для депутатов из Партии регионов, где были рекомендации обвинять Левочкина в избиении студентов. Понятно, что группа депутатов, ориентированная на него, сразу начала давать соответствующие сигналы или делать заявления. Вероятно, что-то поменялось, а у нас часто может что-то измениться буквально за ночь, и мы увидели результаты игры.

А как к происходящему относятся в других центрах влияния Партии регионов, например, у Рината Ахметова или Виктора Пинчука? Ведь мы видим, что центральные телеканалы, принадлежащие им, в общем объективно освещают Майдан.
Уже появилась информация, что власть решила взять под контроль информационный процесс и ведет профилактические разговоры с собственниками и главными редакторами каналов. Хотя, с другой стороны, информационный поток уже не остановить. Есть интернет, с которым сложно бороться. Есть общественное телевидение. Евромайдан уже получил всемирную огласку, и я не знаю, какими методами информационной блокады это можно остановить.Крупный бизнес пока молчит. У нас есть разная непроверенная информация, касающаяся их позиции, начиная с того, что все они сплотились и готовы дать отпор народу, и заканчивая тем, что многие недовольны премьером, и если бы голосование в парламенте по отставке правительства было тайным, то результат был бы иным.

Есть ли у Майдана крупные спонсоры? Например, те, кто жертвует более миллиона гривен?
Я не занимаюсь этим вопросом и не слышал пока о таких больших суммах. Знаю, что давали и по 10 и 20 тысяч. Многие помогают вещами, продуктами и другим.

Военная стратегия
Свободовцы участвовали в печально известной бойне возле Администрации президента?
Там были наши депутаты. Ситуация 1 декабря была форменной провокацией. Выставили "Беркут", из-за его спин вышли "титушки" или студенты университета МВД, которые начали имитировать штурм Администрации. "Беркут" получил приказ применить силу. А люди, которые находились близко, начали защищать провокаторов, не понимая, что их провоцируют. Потом эти же ребята спрятались за спины милиции и начали оттуда бросать камни. Все это демонстрирует видео.

То есть организованного радикального крыла Свободы там не было?
Конечно нет. Мы даже не планировали там быть. Понятно, что мы своих людей в беде никогда не оставляли, поэтому депутаты туда и пошли. Мы хотели остановить этот процесс. Люди были очень накручены, и когда я к ним апеллировал, мол, нельзя этого делать, то рисковал своей репутацией. Ведь они хотели каких-то конкретных действий, мести за кровь на Майдане, а тут мы их останавливаем. Но мы как политические лидеры не можем бездумно гнать людей на смерть, на кровь. Если на подобное решиться, надо иметь план дальнейших действий. Ведь речь идет о военной стратегии. Нельзя просто так бросать людей на "Беркут" непонятно зачем.

Есть ли в структуре Свободы организации с праворадикальными настроениями?
Нет. Понятно, что в партии есть люди более и менее радикальные. Но в этом и суть партии. Она таких людей объединяет. Все решения стратегического, а часто и тактического характера принимаются коллективно.

То есть вы не вождь партии Свобода?
Наша партия не вождистская и никогда такой не была. Другое дело, как нас представляли оппоненты. Помните мифы о Свободе — дескать, это партия одного Тягнибока? Уже сегодня видно, что, к примеру, у нашей партии очень много спикеров. Тогда говорили, что Свобода — это только Львов. А у нас двое из 12 мажоритарщиков выиграли мандат по ту сторону Днепра. Свобода на востоке и юге Украины сейчас ожидаема. И это я о центре даже не говорю. Думаю, что после местных выборов мы будем иметь приличные фракции в областных, городских и районных советах в Центральной Украине.

Сколько оппозиционных кандидатов будет на выборах? Говорили о трех, потом Виталий Кличко заявил, что будет таки один.
Мы не говорили четко об одном кандидате в первом туре. Кличко высказал свое мнение. Он полагает, что так было бы неплохо. У нас есть договор, где прописано, что мы не критикуем друг друга. Единый кандидат будет во втором туре. Считаем, что другие, называющие себя оппозиционными кандидатами, — провокаторы.

Но этот разговор вообще не вовремя. Мы и так целый год плотно координировали наши действия, а нынешняя ситуация нас еще больше сблизила. Я уверен, что если выборы 2015 года состоятся, мы найдем ту формулу, которая поможет нам победить действующего президента. А вот, кстати, Александр Турчинов, представитель Батькивщины (в это время в комнату вошел Александр Турчинов. — Фокус). Как же быть с Юлией Тимошенко? Мы же не можем ее из списков вычеркнуть?

"Точно!" — ответил Турчинов.

Юрий Опока, Фокус