Рефат Чубаров: Крым вернулся во времена репрессий 1937 года

Глава Меджлиса крымскотатарского народа Рефат Чубаров родился в Узбекистане, куда его родителей во время депортации в 1944 году выслали из крымского села Ай-Серез. В июле этого года у Чубарова во второй раз отобрали Родину, на 5 лет запретив въезд в Крым.

В Крыму не прекращаются обыски домов крымских татар, украинцев и россиян с активной гражданской позицией. За чем охотятся российские спецслужбы?

— Рано утром приходят вооруженные люди в масках вместе с представителями ФСБ или Следственного комитета и предъявляют постановление о том, что они будут искать запрещенную литературу и оружие. При этом в брутальной форме изымают ноутбуки, жесткие диски, телефоны. Считывают с них всю информацию, после чего возвращают. Изымают даже научные книги.

Обыски прошли в нескольких мечетях, у члена Меджлиса крымскотатарского народа Эскендера Бариева, председателя Белогорского регионального Меджлиса Мустафы Асаба. Незваные гости подбрасывают литературу, которую потом и изымают. Так было в школе для одаренных детей в селе Танковое Бахчисарайского района. В школьной библиотеке нашли несколько книг, которых не было в реестрах. Но один из учеников видел, как неизвестные забрасывали эти книги через открытое окно. Они лежали на полу, их и изъяли.

Что это за книги?

— Исследования по исламу. Хотя многие из них вполне легально изданы в Москве. Фээсбэшники провели также 12-часовой обыск в офисе Меджлиса в Симферополе. Перерыли там все, унесли множество литературы, в том числе книгу Мустафы Джемилева "Национально-освободительная борьба крымскотатарского народа". А ведь в свое время мы ее даже в Москве презентовали! Уголовных преследований после обысков пока нет, только штрафы. Но сегодня любой активный человек в Крыму, имеющий отличную от оккупационных властей точку зрения, должен быть готов к обыску в любое время.

Поводом может послужить номер телефона, найденный в контактах другого подозреваемого, перехваченное письмо, жалобы соседей. А соседи могут быть мотивированы чем угодно — от зависти до намерения заполучить имущество. Доносят также по идейным соображениям.

Людей вернули к практике доносов?

— Да, сегодня Крым вернулся во времена репрессий 1937 года. Никто не застрахован от того, что к нему однажды придут. Даже если человек пытается отсидеться и никаким образом себя не проявляет, его имя может быть кем-то произнесено.

Опричнина

Что известно о деле крымского татарина Решата Аметова, похищенного и замученного крымской "самообороной" в марте этого года?

— Наше требование, чтобы это дело было расследовано, не слышат. При этом так называемый госсовет Крыма инициирует принятие специального закона о признании всех действий крымской "самообороны" обоснованными, исходя из сложившейся ситуации в Крыму. С последующим освобождением ее членов от любой ответственности. То есть нынешняя "власть" Крыма планирует обелить десятки людей, совершавших преступления.

Сейчас крымская "самооборона" упразднена?

— Нет. Ее используют для захвата имущества предпринимателей, чье поведение не нравится властям. Сценарий простой: заходят с оружием, блокируют сотрудников, изымают бумаги, технику, заставляют руководителей переписывать документы по правилам новой власти. Потенциал этой "самообороны" используют и против населения. Им покровительствует ФСБ и прокуратура Крыма. Эта "самооборона" — опричнина местных властей. Причем с позволения Москвы. Хотя ее существование противоречит российскому законодательству. Таких людей, скажем, в Воронежской области объявили бы террористами. А в Крыму это позволительно.

Что вы делаете для того, чтобы преступления крымской "самообороны" расследовались в международных судах?

— Все незаконные действия мы фиксируем и надеемся на возмездие в будущем. Но уже сейчас очевидно, что расследовать преступления на территориях, которые остаются "серыми зонами", почти нереально. Нагорный Карабах, Южная Осетия, Чечня, Приднестровье... Режим, поощряющий бандитские действия, чтобы укрепить свое присутствие, страшен еще и тем, что, вовлекая большое количество людей в свои преступления, становится почти неуязвимым. Ведь эти подельники будут рьяно защищаться. Им некуда деваться, на их руках кровь.

Правда, эти же люди опасны и для самого государства. В нашем случае для России, поскольку они в любой момент могут выйти из-под контроля. Они уже преступили человеческие законы, и ими легко манипулировать.

Недоговорные отношения

Меджлис как-то пытается договориться с оккупационными властями Крыма?

— Что касается прав людей в Крыму, то с точки зрения международного права и даже законов самой РФ, которая оккупировала Крым, эта сфера полностью игнорируется. Для этой власти декларация "трех языков" означает использование единственного языка — русского. Мы также знаем, что обещанное представительство крымских татар в органах госуправления — обман. С целью своеобразного тестирования задекларированных Москвой "гарантий" крымским татарам мы озвучили формулу, где из 75 депутатов Госсовета 15 избиралось бы в едином крымскотатарском многомандатном округе, в котором мы бы могли выдвигать кандидатов.

Один-единственный раз в 1994 году у нас уже была такая практика в условиях украинского суверенитета. Но потом эта норма была упразднена Верховной Радой. Власть оккупантов тоже не приняла эту норму. Так что мы их проверили на "вшивость", извините за натурализм, и получили подтверждение, что они заражены шовинизмом, ненавистью ко всему новому и всему, что называется не русским.

То есть договариваться с нынешней крымской властью вы не будете?

— Последнее, о чем я пытался договориться с господином Аксеновым (временно исполняющим обязанности главы Республики Крым. — Фокус), — это проведение мемориальных мероприятий, связанных с 70-й годовщиной депортации крымскотатарского народа. Для крымских татар очень важен ежегодный совместный молебен — единение в этот горестный для всего народа день. И на протяжении 23 лет, даже при самом серьезном обострении между крымскими татарами и правительством Украины или, скажем, президентом Януковичем, нам никогда не запрещали этот молебен. А теперь запретили! Потом снизошли и разрешили провести его на окраинах Симферополя.

• Читайте также: Российский активист Павел Шехтман: Кремль панически боится националистов

Люди, получившие власть в Крыму, проявляют свои наихудшие качества, они ненавидят все чужое. Как можно не допускать людей, которые хотят возложить цветы к памятнику Шевченко? Как можно по всему городу вылавливать людей, которые носят одежду цветов украинского флага? Как можно говорить, что в Крыму вообще нет украинцев и не будет никогда? Как прокурор Поклонская могла заявить, что несогласные с официальной позицией по статусу Крыма будут депортированы?! Хотя этот глобальный правовой беспредел авторства РФ обнажил истинное нутро определенной части крымчан. Я говорю о тех, кто прилагает даже больше усилий по сохранению существующей власти в Крыму, чем от них того требует Москва.

Вас пытались подкупить в обмен на лояльность к оккупационным властям в Крыму?

— Такого рода предложения были. Мы сначала поддерживали переговоры, но потом выяснилось, что им нужно четкое обозначение нашей политической позиции. Недостаточно было признать оккупационную власть законной. Мы должны были ежедневно демонстрировать свою лояльность к ней в подобострастной форме. Требовали, чтобы курултай (крымскотатарский национальный съезд. — Фокус), Меджлис публично заявили, что мы приветствуем силовой захват Крыма. Об этом мне лично говорили все эмиссары, которые приезжали из Москвы. Естественно, мы не могли этого сделать. Когда они это поняли, разговоры об уступках прекратились. Из 33 членов Меджлиса у нас только трое проявили слабость.

Среди них есть Ремзи Ильясов, который многие годы был заместителем главы Меджлиса, а теперь стал депутатом крымского парламента от "Единой России"?

— Да. Он был третьим в списке "Единой России". Еще есть Заур Смирнов, который возглавляет Госкомитет по делам межнациональных отношений и депортированных граждан, а также Тейфук Гафаров, согласившийся стать заместителем мэра Симферополя. Мы приостановили их членство в Меджлисе, но исключить их может только курултай.

Когда и где планируете его провести?

— Мы думаем над этим. В Крыму это невозможно по многим причинам. Оккупационные власти не отказываются от своего решения запретить мне и Мустафе Джемилеву, лидеру нашего народа, въезд на свою Родину. Не исключено, что мы будем проводить его за пределами Крыма. Но здесь нам нужны гарантии, что 248 делегатов курултая смогут въехать обратно в Крым, вернуться домой. Пока мы не получим таких гарантий, мы не можем рисковать судьбами этих людей, их семьями.

Гарантии должна дать российская сторона?

— Мы работаем над определенным международным механизмом. Думаю, выход найдем. Надо осознать очень сложную и опасную ситуацию, в которой оказались крымские татары. Если ОБСЕ и правительства ведущих стран приветствуют и содействуют переговорам в Минске с представителями России и террористами, выходят на какие-то договоренности с ними, то нечто подобное должно быть и в отношении крымских татар. В том числе и в вопросе проведения курултая.

14 сентября в Крыму прошли местные выборы. Большинство крымских татар их проигнорировали. Каковы последствия такого бойкота?

— Прямых преследований нет. Были случаи морального давления. Ученику в школе могли сказать, мол, твои родители не пришли на выборы, значит, ты не можешь ни на что рассчитывать. По нашим подсчетам, на этих выборах проголосовали 7–8% крымских татар. Последующая за этим эскалация насилия в форме обысков и захвата зданий, думаю, была актом мести за наш бойкот.

Не заболтать

Как вы оцениваете действия украинских властей в вопросах помощи вынужденным переселенцам из Крыма?

— Я гоню от себя мысль, что власть забывает о Крыме, но многие, видимо, не понимают всей значимости крымского вопроса. Надеюсь, ситуация изменится сразу после выборов. Каждый гражданин должен быть уверен, что в самое трудное время власть его защитит. В случае с Крымом государство не смогло защитить ни себя, ни два миллиона людей, живущих на полуострове. Отбросьте 30% тех, кто хотел в Россию, но ведь остальные имели совершенно иные представления о своем будущем. Большинство людей не желали такого развития событий, и сегодня они живут с травмой: их не защитили.

• Читайте также: Завтра туриста. Как пережил Крым курортный сезон без Украины

Попытки диалога с такими людьми в стиле, дескать, почему вы сами не сделали, почему вы себя так вели, почему вышли на площадь с российскими флагами — это не диалог государства и его граждан. В Крыму внимательно следят, что говорит президент Украины, премьер, лидеры партий. Каждый закон, касающийся Крыма, тщательно изучается, после чего у людей или появляется надежда, или опускаются руки.

Вы баллотируетесь в парламент под номером 71 в списке Блока Петра Порошенко. Как велись переговоры о вашем участии в выборах?

— Статус депутата во многом усилит мои возможности как внутри страны, так и за рубежом, и я не стесняюсь об этом говорить. Я хочу, чтобы все осознали: без возвращения Крыма у Украины просто нет будущего. Если кто-то думает, что мы сейчас отрежем все, что не поддается нашему влиянию, и после этого заживем хорошо, — эти люди обманываются. Я не хочу даже думать, что таких людей в Украине станет больше. Нельзя позволить забыть Крым. В условиях оккупации там остались граждане, которые верят в Украину и в справедливость. Я хочу быть с Украиной, которая осознает ответственность перед своим народом.