Михаил Гаврилюк: Нового Майдана уже не будет – чиновников и депутатов просто расстреляют

Обычный выходец с Буковины, казак Четвертой сотни Самообороны Майдана Михаил Гаврилюк стал известен на всю страну в конце января, в разгар уличных боев на улице Грушевского, когда его взяли в плен бойцы спецподразделения "Ягуар", раздели догола на морозе и провели издевательскую фотосессию. Но известность его не изменила – во время разговора с Фокусом Гаврилюк много раз подчеркивает, что был и остается "простым человеком". Теперь он стал одним из многих "людей Майдана", попавших в парламент – Гаврилюк победил на выборах в 95-ом округе на Киевщине, где он выдвинулся от Народного фронта.

Незавершенная революция

Что за год после Революции Достоинства изменилось в Украине?

Пока что требования, которые выдвигал Майдан, не выполнены. Я не понимаю, почему так вышло. Возможно, потому, что у нас идет война, которая отвлекает множество людей от других важных дел. Если бы не война, у нас бы уже наверняка была совсем другая страна.

Но вы видите желание нынешней власти выполнять требования Майдана?

Прошли выборы, и в Раду пришли новые люди, хотя, к сожалению, и много старых прорвались тоже. Но сейчас у новой власти и нового парламента нет другого пути, кроме как реализовывать требования Майдана. Наш народ очень поменялся, если он поймет, что власть опять пытается только прикрывать свои бизнес-интересы, то нового Майдана уже не будет – чиновников и депутатов просто поставят к стенке и расстреляют. Об этом мне говорят многие мои знакомые, в том числе и те, кто сейчас воюет на Донбассе.

Какой запас терпения еще остался?

27 ноября мы, дай бог, примем присягу и начнем работу. Думаю, буквально за неделю-две станет уже понятно, каким будет этот новый созыв Рады: он будет работать для себя или все-таки для народа.

Чемодан - Москва - Майдан - парламент

Расскажите о себе: чем вы занимались до революции?

Я строитель, был прорабом на стройках, в основном в России. Когда начался кризис 2008 года, работы почти не осталось, и мне пришлось вернуться в родное село на Буковине, где я занимался частным фермерским хозяйством.

Как вы попали на Майдан?

Я увидел по телевизору избиение студентов в ночь на 30 ноября – и понял, что время ехать и защищать украинский народ на Майдане. Я активно участвовал во всех майдановских событиях, потом случилась та история на Грушевского, о которой все знают, я попал в объективы телекамер, меня начали узнавать. Ко мне стали приходить обычные люди со своими проблемами, которые думали, что раз уж я такой известный, я могу решить их проблемы. На самом деле, нет – меня точно так же никто из чиновников не хотел слушать.

После Майдана мы с моими побратимами пытались бороться с теми, кто расхищал нашу страну. В частности, мы занялись вопросом незаконной вырубки леса на моей малой родине, там этот вопрос стоит очень остро. Мы выполняли работу милиции, собирали доказательства и документы, но, к сожалению, все без толку – преступники "заносили" куда надо, и никаких уголовных дел не возбуждалось. Потому мы с моими друзьями решили: пока у нас не будет своего человека в той же Верховной Раде, мы ничего сделать не сможем.

Это можно назвать началом вашего пути в политику?

Нет. Мы поговорили-поговорили об этом, но вскоре эта идея заглохла – где мы, а где Верховная Рада, мы даже не представляли, как туда можно попасть. Потому я решил делать то, что я мог сделать, и отправился в Донбасс, где воевал в батальоне "Золотые ворота" вместе со своими козаками-побратимами. Я на Майдане был обозным, и на фронте тоже занимался, в том числе, вопросами обеспечения – искал для солдат еду, одежду, амуницию и т.д. Мне очень помогали тогда те люди, с которыми я познакомился еще во время революции, мы смогли даже наладить поставки волонтерской помощи из-за рубежа.

Однажды ко мне туда, на фронт, приехали мой друг Сергей Бирюков, который и помогал со всеми этими поставками, и Виктор Романюк, который сейчас избран нардепом по соседнему с моим 94-ому округу. Они спросили меня: ты не думал о том, чтоб пойти в Раду и защищать нашу державу? Я говорю: я уже защищаю, здесь, на фронте. А они мне: у нас есть и второй фронт, внутренний, на котором мы воюем с предателями и коррупционерами, они еще хуже тех, с кем мы воюем на Донбассе, потому что они подрывают наш тыл.

Они начали мне рассказывать о тех партиях, которые принимают участие в выборах, что они собой представляют, какие люди там собрались и т.п. В итоге, мы остановились на Народном фронте, потому что там было много комбатов, выходцев с Майдана, которые защищают Украину в такие непростые времена, и мне это понравилось. Но я согласился покинуть зону АТО и участвовать в кампании только после того, как было объявлено перемирие.

А почему вы выдвинулись именно на 95-ом округе?

Потому что он один такой остался незанятый у Народного фронта, и не каждый смог бы там бороться – по 95-ому шли очень серьезные кандидаты. Я сказал, что я согласен, уехал из АТО и начал работать на округе. Хотя даже во время кампании я много раз возвращался на фронт к побратимам.

Получается, к моменту выдвижения вы даже не были знакомы с лидерами НФ, Арсением Яценюком, Александром Турчиновым и прочими?

Нет, а зачем мне было с ними знакомиться? Уже на съезде партии в Доме учителя мы друг с другом поздоровались, пожелали друг другу удачи и разошлись заниматься своими делами.

А другие партии не пытались как-то использовать вашу известность на выборах?

Были такие попытки. Ко мне обращались, предлагали деньги только за то, чтобы я публично поддержал одного кандидата, всюду с ним ездил и рассказывал избирателям, какой он хороший. Я, конечно, отказался. Подробностей рассказывать не буду, потому что это все грязь, мне, как простому человеку, очень неприятно об этом говорить.

В новом статусе

Вы не думаете, что вашу политическую неопытность будут пытаться использовать уже в новой ВР? Дескать, Михаил, проголосуй вот за этот законопроект, он очень правильный и нужный – а на самом деле там будет скрыта какая-то коррупционная схема.

Для того, чтобы этого избежать, у меня есть команда, в которую входят, в том числе и профессиональные юристы. Потому перед тем, как голосовать или не голосовать за какой-то закон, я обязательно буду с ними консультироваться.

Кто сформировал вашу команду?

Это простые люди, люди с Майдана в том числе, которые мне сейчас помогают, и многие из них станут моими помощниками как народного депутата.

Партия вам никого не навязывает в помощники – в парламенте такая практика довольно распространена?

Партии мы сказали сразу: я выиграл 95-ый округ, и я являюсь депутатом, а вокруг меня были, есть и будут те люди, которым доверяю лично я, и эти же люди при необходимости будут работать на развитие партии. Лично я в партию вступить не могу – формально я являюсь милиционером, как участник батальона при МВД, и на период депутатства я буду прикомандирован в Верховную Раду с сохранением места в милиции.

Вы понимаете, что нельзя надеяться только на помощников? У вас есть какие-то планы по самообразованию?

Конечно. Я думаю, я буду поступать в вуз на заочное. С профилем вуза я пока думаю: когда начнется работа в парламенте, я сам для себя уясню, каких знаний мне не хватает прежде всего – так и сделаю выбор.

А чем бы вы хотели заниматься в парламенте?

То же самое. Я еще не определился, в каком комитете хотел бы работать. Изначально я думал о комитете по нацбезопасности и обороне. Но есть и другие важные направления, в том числе по защите инвалидов и участников АТО. Пока я выбор не сделал. Сейчас у меня и так есть куча дел, я лишь несколько дней назад вернулся из зоны АТО, я продолжаю заниматься обеспечением солдат, доставкой волонтерской помощи и т.д.

Вам, как участнику АТО, будет нормально работаться в одном зале с представителями Оппозиционного блока и теми, кто голосовал за законы 16 января?

Они же не просто так попали в Раду – за них проголосовало множество наших сограждан. Я, конечно, до сих пор не могу понять, как так получилось: неужели до этих людей ничего не дошло?! Ну, раз выбрали таких, пусть себе будут, я против каких-то драк, блокирований и т.д. Надеюсь, вскоре те, кто их выбрали, сами же в них и разочаруются.

Сейчас мы отмечаем годовщину с начала Революции достоинства. Если бы у вас была возможность сделать обращение к украинскому народу, что бы вы сказали?

Я был бы очень краток. Я бы сказал: "Слава Україні! Борітеся – поборете! Хай вам бог помагає!" Другие слова не нужны, нужны дела.