За что боролись. Чего будут добиваться в Минске лидеры стран "нормандской четверки"

Фокус пообщался с экспертами, чтобы понять, какие цели преследует на переговорах каждая из сторон (Украина, Россия, Германия, Франция), участвующих в разрешении конфликта в Донбассе

Украина

Богдан Яременко, генеральный консул Украины в Эдинбурге (2006–2008), генеральный консул Украины в Стамбуле (2010–2014), глава правления благотворительного фонда "Майдан закордонних справ"

План Украины формулируется властью достаточно бесхитростно: это выполнение минских соглашений как первого этапа мирного плана Петра Порошенко. Но мне кажется, что этот план не имеет перспектив, поскольку подразумевает возвращение "ЛНР" и "ДНР" под юрисдикцию Украины, а это не устроит Россию. У Кремля прямо противоположная задача: вернуть эти псевдообразования не столько в рамки украинского законодательства и под контроль Украины, сколько возвратить их с особым статусом в состав Украины в виде замороженного конфликта. Россия хочет приблизить нас к гражданской войне.

Поэтому я рекомендовал бы украинской власти как можно быстрее скорректировать свой план: нужно отказаться от намерений любой ценой вернуть эту территорию. Донбассу нужно предоставить такой же статус, как у Крыма, — временно оккупированной территории, и сосредоточиться на других вопросах. Но, судя по всему, украинская власть будет настаивать на своем варианте. Главное, на что мы не должны соглашаться, — возвращение данных территорий в состав Украины с особым статусом, что позволит им влиять на решения, принимаемые в рамках всей страны. Ведь как только мы получим территорию, которую не разрушали, но вынуждены отстраивать и финансировать, мы получим легитимацию террористов в виде местной власти, милиции, других правоохранительных органов. Это аморально, это приведет к войне.

Сейчас важны принципы, на которых может состояться урегулирование кризиса, а не конкретные формулировки — будь то "линия разграничения" или "расстояние отвода войск". Это все производные и непринципиальные вопросы. Украинский план не должен предусматривать согласия Путина. Право принимать решение относительно своей территории есть только у нас. А вот Путину в случае продолжения агрессии придется жертвовать своей репутацией. Поэтому мы должны создать ситуацию, когда согласие или несогласие Путина не будет играть никакой роли.

Почему, спрашивается, с мая прошлого года из повестки дня международных переговоров исчез вопрос Крыма и появились переговоры по "ЛНР" и "ДНР"? Этот формат "урегулирования" навязан нам российской дипломатией. Мы до сих пор не можем разрешить этот конфликт, потому что движемся в русле, которое нам определила Россия. А России мир не нужен. Ей нужно решить один вопрос — уничтожить Украину.

Россия

Борис Немцов, российский политик, член Координационного совета российской оппозиции

Путину мир не нужен, потому что в его планы входит расчленение и контроль над Украиной. Он будет пытаться обменять мир в Украине на узаконивание аннексии Крыма. Будет использовать все возможные методы, чтобы либо не подписывать никакие документы, либо что-то такое устроить, чтобы можно было дальше воевать. Ультиматум, который предъявила Путину Меркель, он, может быть, и ведет к миру. Но с другой стороны, для Путина как для истерической личности это, конечно, унизительно и неприемлемо. Значит, президент РФ эти условия, скорее всего, отвергнет. Риски неподписания мирного соглашения очень высоки, поскольку Путину важнее всего сохранить лицо.

Лилия Шевцова, российский политолог, ведущий научный сотрудник Фонда Карнеги

Президент Путин в своем интервью газете "Аль Ахрам" и Сергей Лавров на конференции по безопасности в Мюнхене определили основные позиции Кремля в отношении кризиса вокруг Украины. Они напрямую связали этот кризис с политикой Запада и стремлением США "навязать повсюду свою волю". Кремль заявил, что готов к сдерживанию Запада, в том числе и в Украине. То есть стратегическая позиция Путина в отношении Украины как площадки конфронтации с Западом не изменилась. Это и будет определять тактическую повестку дня Москвы в отношении перемирия и мира.

Кремль повторил свои требования: признание конфликта сугубо украинским, изменение конституционного устройства Украины с целью включения "ДНР" и "ЛНР" в качестве автономных субъектов, прямые переговоры с сепаратистами как политическими субъектами и готовность Москвы участвовать вместе с ОБСЕ в качестве гарантов мирного соглашения. Но Кремль, вероятно, готов принять и технические предложения тандема Меркель — Олланд в рамках формата перемирия — создание буферной зоны и так далее.

При этом между переговорщиками, включая Киев, есть серьезные различия в понимании не только статуса "ДНР" и "ЛНР", но и механизмов осуществления перемирия, например, закрытия границы с Россией. В любом случае Москва может выйти из перемирия, как сделала это с минскими договоренностями, и начать новую тактику "принуждения к миру" на своих условиях. Пока механизма антироссийских западных санкций оказывается недостаточно. У Кремля все еще существует достаточное поле для маневра внутри страны, чтобы продолжать войну. Возможности эти, конечно же, будут сужаться. Российское население может поддержать консолидацию под лозунгом "Крым наш", но оно не согласится на консолидацию через кровь. Неясно, однако, когда это понимание дойдет до Кремля.

Для Путина главное избежать откровенного поражения, заставить Украину и Запад принять его правила игры, удержать рейтинг у себя в стране, попытаться расколоть Запад, найти невоенные способы удержания Украины в орбите России. Сейчас страх Запада признать факт войны позволяет Путину продлевать ситуацию ни мира, ни войны. Но в целом я не думаю, что Кремль горит желанием вести открытую войну в Украине. Хотя мы уже оказались в ситуации, когда любой шаг и даже случайность могут привести к этой войне.

Евгений Юрьев, российский политический эксперт, автор проекта SkyPravda group

У Путина нет плана для переговоров. Для него все это длящийся проект гибридной войны, элементы которой — ложные планы, симуляции. Содержание непринципиально, поскольку никакие условия не будут выполняться по существу. Его задача замотать, затянуть, запутать, иногда оттянуть время и отвлечь внимание. На предстоящих переговорах дополнительная задача — создать видимость очередного триумфа для внутренней аудитории. Крым взят, теперь Украина и Запад вынуждены выполнить условия по материковой части — автономия, государственный русский язык, внеблоковый статус. Запад и Украина преподносят будущее соглашение как триумф, дескать, остановили войну, остановили Путина. Российская пропаганда подаст это как победу Путина: сказал — сделал. Тем более что реального прекращения войны не будет. Договор с Путиным — это всегда односторонний договор. Для него абсолютно неважно, будет достигнуто соглашение по предложенным им вопросам или нет. Путин уже показал россиянам, что он непотопляем: к нему приезжают, с ним советуются. Это для него удача. С Путиным стали разговаривать в тот момент, когда почва уже уходила у него из-под ног. Теперь эти переговоры отложат его финал.

Полномасштабная война Путину не нужна, и у него сейчас нет возможностей для ее ведения, но если в результате уступок Запада ему удастся сплотить народ, подавая все как успех, тогда полномасштабная война станет возможной. Хотя даже при наличии большого количества пушечного мяса Путин будет использовать его по-новому, поэтапно, "гибридно". Классической позиционной войны с его стороны не будет. А вот тактическое ядерное оружие он применит без заминки, если других средств для шантажа не останется. Потому что, в отличие от западных партнеров, понимает, что обратного пути у него нет. Это его основной аргумент, по сути. Решение о возможности такого хода уже принято.

Помешать Путину осуществить его планы может только катастрофический внутренний кризис. Никаких шансов для восстановления российской экономики нет. Сам "украинский проект" возник потому, что все внутренние проекты иссякли или провалились, а двигаться куда-то надо. Поэтому любые переговоры продлевают существование режима Путина, соответственно, увеличивают жертвы. И напротив, безразличие к Путину, остракизм, или усиление требований, деморализует и изнуряет.

Большая ошибка предполагать, что в России может быть эффективное противостояние Путину. Это невозможно. Никакой бизнес-элиты, которая может восстать против него, да и собственно российского бизнеса в классическом понимании не существует. Есть группа запуганных и униженных слуг в виде "бизнесменов", а также его сообщники, которые были деморализованы и раздосадованы. Но они взбодрятся после подписания в Минске нового соглашения, ведь оно покажет, что метод Путина работает, а значит, всерьез можно рассчитывать на профит от войны. Но другая ошибка — переоценивать возможности внутренних ресурсов и экономики России. Говорят о скором крахе, на деле не верят в это и суетятся.

Европа

Андреас Умланд, немецкий политолог

Европа — только посредник между Порошенко и Путиным. Никакого плана решения конфликта на востоке Украины у нее нет. Она может угрожать или не угрожать санкциями, а на что именно согласится Киев — его исключительное право и решение. Поэтому я не думаю, что Европа будет заставлять Украину идти на какие-то глобальные уступки РФ. Самый важный вопрос — как сделать более сговорчивым Путина. Я не знаю, как на российского президента повлияет анонсированное отключение российских банков от системы SWIFT или введение ограничений на импорт российской нефти, но у меня есть подозрение, что ЕС оглашает не все угрозы, которые собирается реализовать в случае неудачи переговоров.

Заявления о том, что Россия представляет собой некую экзистенциальную опасность для Европы, я думаю, преувеличены. ЕС заинтересован в решении кризиса в Украине, но не потому, что боится России, а потому что дестабилизация Украины, распад ее как государства может привести к большому потоку беженцев. При этом европейские лидеры уже поняли, что Путин не тот политик, слову которого можно верить. Так что сейчас продолжается некая игра в покер — как далеко зайдет Евросоюз в вопросах устрашения РФ и как он станет реагировать на блеф России, которая заявляет, что любые санкции ей нипочем.

Политики и дипломаты в Европе прекрасно понимают цели Путина, но проблема в том, что применение санкций против России означает проблемы и для Европы. Поэтому они ищут баланс между экономическими рисками и рисками безопасности в случае применения или отсутствия санкций, а также продолжения войны в Украине.