Всегда готов к "Самообороне"

— Давид Важаевич, вы выражали разочарование Президентом в последнее время. Но теперь-то, после указов о роспуске Верховной Рады, вы им, наверное, уже довольны?
— Президент начал действовать в рамках своих полномочий — это его обязанность, выписанная в Конституции. Да, я приветствую этот указ. Но я подчеркиваю, что это — непосредственная работа Президента. Если я, скажем, буду выполнять свою работу — вы воспримете это как должное или будете этим восхищаться?

— Если виртуозно подойдете к процессу — отчего ж не восхититься...
— Подготовка и оглашения указов были до определенной степени виртуозными. Но то, что сейчас происходит, — это затягивание процесса.

— А кто его затягивает?
— Да даже из cекретариата Президента идут такие сигналы, что, мол, потише, "чтобы не допустить раскола страны". Я не верю в эти мифы! Никто не может ничего расколоть, Украина независимое государство, признанное всеми странами мира! И проблемы внутренних противоречий никаким образом не повлияют на целостность государства. И оранжевое поле — это не есть Западная Украина, и бело-голубое поле — это не Восточная Украина. Все это придумали политики.

— То есть, по-вашему, обе стороны себе льстят, утверждая, что могут расколоть страну?
— Да, они приписывают себе несвойственные возможности. Это говорит только о том, что у нас нецивилизованная политика. Так происходит затягивание процесса — поскольку, когда парламент уже распущен, диалог должен быть более жестким со стороны Президента. Я не говорю, войска вводить. Но нужна цель и шаги к ней… Чтоб не только население верило, что решение Президента — это решение. В это должны и политики поверить.

— Жестко — это как? Идти на выборы, скажем, без Партии регионов?
— На самом деле это вообще не проблема! Отказывается партия — все, процесс пошел без нее. А у нас почему-то считается, что все парламентские партии должны принять участие в выборах, а если не примут — будет плохо. Демократия — это не обязаловка.

— Имеется в виду, что почти у половины страны не будет представительства в Верховной Раде.
— У нас искаженное какое-то отношение к избирателям. Мы все-таки забываем, что народ мудрый и все видит и знает. Не вся же Восточная Украина состоит в Партии регионов. И Западная Украина необязательно целиком и полностью будет голосовать за "Народную самооборону" (смеется) или "Нашу Украину". Выборы — это и есть момент и право выбора всех и каждого.

— Перевыборы — конец кризиса или только новый его виток?
— Это один из его этапов. Но это улучшит ситуацию. Я вообще один из пропагандистов частых выборов. Парламент, считаю, нужно выбирать каждые три года.

— Верно, что договоренность Ющенко и Януковича о перевыборах — это прежде всего договоренность Рината Ахметова и, скажем, Виталия Гайдука — то есть не политиков, а стоящих за ними экономических блоков, которым кризис невыгоден?
— Я думаю, это одна из составляющих этой договоренности. Но вообще, знаете, ситуация была тупиковая для Партии регионов в любом случае. Они же относились к власти как к собственности, как к корпорации какой-то, которую взяли в управление…

— Почему вы в прошедшем времени говорите?
— Потому что это у них уже прошло. Они поняли, что это не совсем так. Рейдерский захват не прошел. Я вот их спрашиваю — зачем вам триста голосов?

— Кого спрашиваете?
— Неважно. Не Ахметова. С ним я не разговариваю: он считает, что я его постоянно "мутужу" в прессе.

— Он вам сам об этом заявил?
— Да. Что никто не смеет, а я высказываюсь. Ну так вот, "регионалы" мне говорят, что так легче придать русскому языку статус государственного, например. Или провести федерализацию.

— Кто говорит о федерализации?
— "Регионалы".

— Кто — из тех, кто имеет вес? Борис Колесников, Раиса Богатырева?..
— Все. Богатырева, Колесников. Существовал же миф о расколе Украины. Вот они и шли такими темпами, чтоб этот миф превратить в действия, на которых можно спекулировать вечно. Все с самого начала было ясно. Разве "регионалы" изменились после Северодонецка?

— Давайте теперь о вашем проекте поговорим. О "Народной самообороне". Вас действительно устраивает, что она пойдет на выборы в блоке с "Нашей Украиной"?
— Мы ведем переговоры. И мы были первыми инициаторами создания мега-блока. Мы всегда считали, что демократы и на выборы должны идти единым фронтом. Но БЮТ отказался.

— Почему, интересно?
— Юлия Владимировна считает, что она сама может эффективно пройти эти выборы. Что касается нас, у нас тоже вполне самостоятельное виденье ситуации. "Наша Украина", например, пропрезидентская партия. А мы не строили пропрезидентскую партию.

— Особенно любопытно, что при этом вырастало протестное движение на базе секретариата Президента…
— И я, и Луценко действительно были чиновниками первой категории. Надо же было нам где-то работать? Хорошо, я числился безработным, пока не стал депутатом после увольнения с должности министра. Луценко — до конца даже не оформился помощником Президента. Единственное лицо от секретариата — это Тарас Стецькив. Он получает там зарплату. Он всегда занимался политикой, для него это принципиально важно — быть на работе.

— И все же, похоже на то, что "Самооборона" изначально рассматривалась как проект для спасения имиджа "Нашей Украины".
— Никакого отношения ни к "Нашей Украине", ни к секретариату Президента проект не имел и не имеет. Мы все выходцы с Майдана. "Наша Украина" — партия, мы — политическое объединение, и мы, если помните, собирались идти отдельно и так подавали документы в ЦИК.

— Говорят, кстати, что это было из-за того, что Луценко запросил треть проходного списка… Было такое?
— Речь вообще идет не о трети или четверти списка. Речь о том — если мы объединяемся — что это даст? Конечно, мы говорили о представительстве. Потому что "Самооборона" — это же целая система, система людей, которые вкладывали в нее свои усилия и которых не было в парламенте. Но они очень качественные люди. Вообще говоря, серьезных переговоров об этом еще не было. Зато была масса вопросов, которые мы поставили перед "Нашей Украиной". Первое — с какой программой пойдем. У них это президентские "10 шагов на встречу людям". Мы хотим, чтоб была общая программа. Второе — обновление. Нужно показывать новые лица!

— То есть вы предлагаете "Нашей Украине" попросту выгнать часть своих списочников в пользу "Самообороны"
— Зачем — "выгнать"? Не надо никого выгонять! Просто нужно разобраться — зачем нужно в парламент вести тех, кто не хочет быть депутатом, а хочет, например, в министры и все равно потом уйдет.

— Кто кому сейчас больше нужен: "Самооборона" — "нашеукраинцам" или наоборот?
— Наверное, "Самооборона" — "Нашей Украине".

— Значит, у вас более выгодная позиция в плане постановки условий.
— Более, но мы не злоупотребляем. Наша основная цель освободить парламент от "динозавров". От "лузеров". Вот Мороз — он исторический "лузер".

— Какой же он "лузер"? Он дольше всех в украинской политике.
— Ну и все время на вторых ролях. Он постоянно был к кому-то пристегнут. Тут он сыграл в свою игру — неправильно, но попытался. И сгорел (Улыбается).

— Да вы радуетесь!
— После таких предательств — конечно, радуюсь.

— Позвольте, разве в политике место термину "предательство"?
— Я имею в виду — это предательство в отношении электората. Знаете, я почувствовал, что у Мороза психоз, когда как-то в Раде ко мне подошла женщина с такой высокой прической "домиком" — и потребовала: в журнальчике, мол, распишитесь, о том, что пришли в зал. Не распишитесь — зарплату не получите. По-социалистически так Мороз распорядился. Устроили PR-акцию — ловят прогульщиков. Ну это же маразм!

— Почему маразм. Видимо, вычисляли тех депутатов, чья карточка голосует в их отсутствие.
— Да не дай бог кто-то без меня нажмет мою карточку — я ему голову откручу!

— Правда, что одним из условий договоренности Януковича и Ющенко была сдача Мороза?
— Я не думаю, что они вообще эту тему не дискутируют! Это их (Партии регионов — Фокус) коалиция. У Ющенко, на самом деле, есть один большой плюс — он в кулуарных переговорах ничем не отличается от своих публичных переговоров. Он открыто ведет переговоры и всегда последователен. Это у него не отнять. И если публично он не озвучивал такого условия… то вряд ли оно было.

— "Самооборона", говорите, непрезидентская партия. А Тимошенко — это пропрезидентская сила сейчас?
— Ну это же не президентские выборы. Тимошенко сегодня — это БЮТ. "Самооборона" — это "Самооборона".

— Тимошенко боится конкуренции с вами?
— Думаю, да.

— "Народная самооборона" — это именная политсила или Луценко легко заменяем?
— Кроме Луценко есть Катеринчук, Стецькив и другие лица — тоже публичные политики. И у всех равные возможности.

— То есть без Луценко "Самооборона" возможна?
— Я думаю, что на этом этапе она вряд ли возможна. Но у нас нет вождизма.

— Не растите вождя?
— Не хотим. А зачем лишний мессия? Не надо. Власть для того, чтоб обслуживать закон. Я не верю в мессианство.

— А народ их любит. Есть на них запрос…
— Первое, на что есть запрос — команды. На такой "кулак из профессионалов", где каждый специалист в своем секторе. Я уже разные команды видел. Понял, например: чтобы двигаться в Европу, хотя бы половина команды должна быть англоговорящая. А в прошлом Кабмине у нас был англоязычный один Рыбачук... Нет, я в такую игру больше не сыграю. Либо это будет полноценная команда, которая будет заниматься реформами. Для того, чтоб мы могли хотя бы приблизиться к Европе, на протяжении года, ежедневно, с утра до вечера должны приниматься законы. Знаете, над нами здорово издевались по поводу формирования коалиционного соглашения прошлым летом. Никто не знает, что пока мы дошли до персоналий — кто какое кресло займет,— до этого были намного более глубокие, системные споры.

— Нас то же самое ждет в случае победы оранжевых сил сейчас?
— Нет. Демократы стали намного мудрее. Они в основной массе — молодые люди и быстро учатся.

— Неужели!
— Да, это опыт. Уже такого, что было, не будет.

— Амбиции свои что ли ограничат?
— Ну видите, даже "регионы" свои ограничили. Опыт!

— А ваши личные амбиции в новой Раде каковы? Вам достаточно быть депутатом, или в правительство хотите опять?
— Я считаю, что я очень хороший менеджер-реформатор. Реформатор государственной системы. И я, естественно, буду претендовать на сектор или на участок работы, где приложил бы все амбиции и усилия, чтобы быть эффективным.

— То, о чем вы говорите, очень похоже на "вице-премьера по вопросам админреформы", — должность, которую когда-то занимал ваш друг Роман Бессмертный.
— Похоже. Хотя она, конечно, тогда во многом была очень искусственная.

— И о деньгах вопрос. В последнее время появилось сразу два рейтинга богачей, где вы фигурируете. Один — грузинской газеты The Georgian Тimes, в соответствии с которым ваши активы составляют миллиард долларов (11-е место из 80 самых богатых грузинов мира). А согласно нашему списку "100 самых богатых людей Украины", у вас состояние $215 млн. (73-е место). Какая из этих оценок ближе к истинному положению ваших дел?
— Наверное, если бы я решил продать все активы — Фокус оказался бы намного ближе к реальности.

— А соотечественники вам, значит, польстили.
— Ну — всего-то в пять раз!