Достаточно уметь читать, чтобы понять очевидное: Надя невиновна, – адвокат Александр Плахотнюк

В российском Донецке (Ростовская область) заканчивается суд над украинкой Надеждой Савченко. Сегодня она произнесла последнее слово, в котором подчеркнула, что не признает ни свою вину, ни приговор, который ей должны объявить через две недели. Александр Плахотнюк, который в Украине занимается делом о похищении Савченко, считает, что приговор будет обвинительным, но подчеркивает: в этом нет вины ее российских адвокатов. Он высоко оценил работу коллег, сумевших доказать невиновность Надежды всем кроме суда.

Защитники Надежды Савченко сделали все что можно?

– Больше, чем они сделали, вряд ли кто-то смог бы сделать. Дело шито белыми нитками. И в том, что во всем мире на этот счет ни у кого больше нет сомнений, заслуга адвокатов Савченко. Я считаю, что все доказано, разложено по полочкам. Не надо иметь юридического образования, достаточно уметь читать и иметь понятие об элементарной логике, чтобы понять очевидное: Надя невиновна. Все политики, которые делают заявления о необходимости ее освобождения, убеждены в этом.

На чем конкретно основывается это убеждение?

– Начнем с элементарного: биллинга телефонов. Есть номера, которыми пользовалась она и погибшие журналисты. В нескольких источниках, нескольких вариациях все пробито, есть карты, где разными цветами указано кто, где и в какое время находился. Однозначно установлено, что в то время, когда Надя попала в плен, журналисты еще были живы, поэтому она не могла принимать участия в корректировках огня.

Ее невиновность подтвердила астрономическая экспертиза, которую провели в России по ходатайству адвокатов. Она по видеосъемкам указала время ее пленения. Это тоже вещь абсолютно объективная: есть погрешность в 10-15 минут, но она полностью стыкуется с телефонным биллингом.

Далее элементарные логические возражения: с раненной рукой лезть на 40-метровую вышку, чтобы корректировать огонь, физически невозможно. Адвокаты заявляли ходатайство о проведении следственного эксперимента. Суд отказал, так они умудрились провести его в суде на бумаге.

Вас хотели привлечь к этому делу в качестве общественного защитника, адвокаты утверждали, что вы могли бы представлять в суде доказательства, собранные в защиту Савченко украинской стороной. Что это за доказательства?

– В Украине я представляю Надю как потерпевшую в деле о ее похищении. В рамках этого расследования детально устанавливалось время, место пребывания Нади, что она делала. Оба эти дела связаны между собой, поскольку хронология похищения Савченко полностью опровергает версию российского следствия относительно ее причастности к убийству журналистов.

Должным образом все доказательства, полученные на территории Украины, я передавал российским коллегам. Однако российский суд решил, что эти документы получены не процессуальным способом. Понятно, почему так поступили: если бы суд принял любой из них, от биллинга до экспертизы по аудио- и видеозаписям, это сразу же развалило бы дело. Если бы меня допустили к этому делу как защитника, у суда не оставалось бы причин для процессуальных возражений: доказательства получены мною. Там это понимали, поэтому трижды меня заявляли и трижды суд отказывал. В конце концов договорились до того, что есть решение Конституционного суда, чтобы меня не допускали к участию в этом деле. Маразм, но им пришлось что-то на ходу выдумывать.

По ходу процесса адвокаты Савченко, поняв, что на честный суд рассчитывать не приходится, решили оправдать ее хотя бы в глазах общества. Как вы думаете, россияне поняли, что суд над Савченко – фарс?

– Те, кто хотя бы захотел проанализировать доказательства ее невиновности, как бы они не относились к Украине, все поняли. Я снимаю шляпу перед экспертом из Московского государственного университета, которая проводила астрономическую экспертизу. Для нее все очевидно. На судебном заседании ей задавали вопросы, заплатили ли ей за экспертизу, все сводили к тому, что она получила за это деньги. Она сказала: "Да, деньги за проведение экспертизы предлагали, но я не взяла ни копейки – это не то дело и не те люди, на которых можно зарабатывать". И она была готова отстаивать свою позицию, свои выводы перед любой комиссией, любой аудиторией.

Каким будет приговор?

– Понятно, что приговор будет обвинительный, вопрос только в том, дадут Наде 23 года или, например, 22.