Уроки люстрации. Как Татьяна Козаченко перестраивала систему без политической воли

С поста руководителя департамента люстрации в Министерстве юстиции Украины ушла Татьяна Козаченко. До проведения конкурса исполняющей обязанности руководителя осталась ее помощница, 23-летняя Анна Калынчук.

Экс-главный люстратор Украины рассказала Фокусу об уроках, усвоенных за два года работы на государственной службе, о том, как возглавлять департамент люстрации без права люстрации, почему мотивация важнее знаний и в чем проблема украинского гражданского общества.

Насколько я поняла, отставка была для вас плановым решением. Каковы ваши ощущения от работы на госслужбе? Произошли ли качественные изменения во власти?

– Ощущения такие же, как и до государственной службы. Мало что изменилось изнутри системы, даже учитывая, что страна в трансформации. Огромное количество людей хотят изменений, но не хотят при этом ничего делать, не хотят сами меняться. Чиновники, которые вроде бы и хотят жить в правовом государстве, не могут перестать жить вне политической, административной и финансовой коррупции. Большинство из них не готовы ничем поступиться, не готовы ни на что смотреть иначе, чем через призму личных интересов.

Нет представления, что конкретно должно быть в результате того или иного преобразования, чтобы точно понимать, какие конкретные действия необходимо провести, и какие нужны ресурсы, чтобы добиться планируемого результата. Только при четком понимании, что должно быть в результате, можно строить алгоритм, как этого достичь. Попытки добиться результатов без центра управления - напрасный труд. Как всегда все упирается в волшебные слова "политическая воля". Политическая воля - это движущая сила, без нее ничего не работает. Есть много примеров, чего можно достичь, когда она есть. И эти примеры из истории известны: Вацлав Гавел в Чехии очень позитивный и результативный пример, Саакашвили в Грузии, можно обсуждать результаты, но нельзя отрицать эффективности реформ, и даже Эрдоган в Турции, - можно спорить о методах, но нельзя отрицать наличие политической воли к достижению конкретных результатов. Я не делаю акцент на законных и демократических процедурах при осуществлении политической воли, я делаю акцент на том, что когда ее нет, глобально ничего нельзя изменить к лучшему.

Общалась недавно с одним из мэров - города, находящего на территории, которая сейчас подвержена акту военной агрессии, обсуждали, насколько устали и измучились люди, говорили о том, что критикующих или безразличных много, а тех, кто действительно мотивирован и готов разбираться, работать и решать проблемы – единицы. Собеседник спросил, что на мой взгляд важнее: 80% знаний и 20% мотивации или 20% знаний и 80% мотивации? И сам же продолжил отвечать на вопрос, потому что знал ответ. По его мнению при 80% мотивации у человека есть желание разобраться во всем, найти решение, получить опыт, а 100% знания без мотивации – мертвы, не приводят к результатам.

Поколение тех, кому сейчас за 40 лет, имеют опыт, могут быть экспертами и советниками, но они в большей степени уже утратили неуемную энергию, которая дает возможность сделать "квантовый" скачок вперед, когда это действительно необходимо, они, если хотите, не являются столь изобретательными и упорными, как самые молодые. Опытные профессиональные коррупционеры не поддаются перевоспитанию, это напрасный труд, зато молодые образованные и не мажорные люди способны изменить мир.

Я знаю, какой у вас будет следующий вопрос, и могу вас опередить (улыбается). Наверняка по поводу назначения Ани (Анна Калынчук. – Фокус) исполняющим обязанности руководителя департамента люстрации, который я возглавляла. А хотите я покажу фотографию департамента?

Посмотрите, здесь только молодые лица. Отличное образование, огромная внутренняя мотивация, и уже год-два опыта в конкретной сфере делает таких людей бесценным кадровым достоянием государственной службы нового формата. Можно мечтать о взрослых, опытных и мотивированных специалистах, которые будут ответственно работать за восемь тысяч гривен, только эта мечта разбивается о камень реальности: "взрослые" с опытом гнилой системы, работающие за небольшие деньги – это огромные риски. А что если с самого начала весь департамент состоит из молодежи, работающей над направлением, которым в стране никто больше не занимался?

Куда бы вы ни ткнули на фотографии, это будет молодой сотрудник. Именно коллектив обеспечивал работу департамента. Да, с моей координацией, но работу делали они. Коллектив уникальный, они способны отстаивать свою точку зрения, несмотря на возраст. Возраст может учитываться, но он давно перестал быть определяющим фактором. Я не нянька и не должна переделывать всю работу после сотрудников, потому что они молодые. Я могла передавать им свой опыт, но мне также было, чему учиться у них.

Что касается работы, то не было ни одного проекта, суда, пакета документов, который был бы сделан без участия или проверки Ани. Такие сотрудники всегда находка. Но в чем заключается манипуляция сейчас? СМИ цепляются за штампы: была на должности помощницы, очень молодая и это "зрада". А, на самом деле, нет должности "помощник" и Анна Калынчук не назначена руководителем департамента. Она остается главным специалистом нормативного отдела департамента, и исполнение обязанностей возложено на нее до проведения конкурса на должность, как требует законодательство. При этом Анна публично говорила, что не планирует подаваться на конкурс. Она связывает свою карьеру не с государственной службой. И чтобы расставить точки на i: министр согласился на назначение, потому что Анну Калынчук рекомендовала я, потому что она имеет поддержку Департамента и ее временное назначение ожидаемо и для авторов Закона, и для Общественного люстрационного комитета. Сейчас Анна находится под общественным давлением, а если бы министр ее не назначил, то находился бы под прессом Департамента (улыбается).

Судя по всему, вам тяжело было уходить?

– Мне тяжело оставлять коллектив, но это не повод не двигаться вперед и быть заложником на работе в государственном органе. Я выполнила свои обязательства и имею право сама определять, кем и где работать. Более того, на нынешнем этапе я не считаю там себя достаточно эффективной. Проверки существующего состава чиновников категории "А, Б" (руководящие должности. - Фокус) завершены. Отчет про 2 года работы выложен в публичный доступ, в нем обозначены известные нам случаи нарушения Закона. Каждый из них заслуживает отдельного внимания, и многое говорит о способности департамента называть вещи своими именами. Например, Людмила Демченко, которая сейчас возглавляет главное управление фискальной службы Киева, указана в Едином реестре люстрированых лиц. Министерство юстиции в судебном порядке приняло меры для устранения нарушений Закона, но судебное рассмотрение остановлено до решения Конституционного Суда. При этом, сам Конституционный Суд 18 раз нарушил собственные сроки рассмотрения конституционного производства. И еще 1,5 года может нарушать Закон и не выносить решение. Не говоря о том, что 5 судей из состава суда имеют конфликт интересов с люстрационным Законом. Но снова, это ведь не повод мне оставаться заложником работы в государственной структуре?

Или генпрокурор назначил первым замом прокурора Крыма, подпадающего под люстрацию, Олега Волондюка, который получил от Пшонки 19 февраля 2014 года премию с назначением "за решение сложных задач прокуратуры во время акций массовых протестов", а это был день расстрелов на Майдане. Это назначение благодаря СМИ остается вне внимания. А назначение исполняющей обязанности молодой сотрудницы Департамента, которая более двух лет занимается этим направление – "будоражит" общество с помощью подогрева ангажированных СМИ.

Замечу, что по указанным в Отчете о работе нарушениям Закона практически исчерпаны юридические механизмы их устранения, поэтому, на данном этапе, департамент публично заявил обо всех этих нарушениях. Теперь люди могут дать оценку происходящему.

Вы продолжите обличать даже после отставки?

– Мое поведение определяется не статусом или должностью, а тем, что это, прежде всего, я. Мои принципы и позиция не меняется в системе координат (улыбается). Невозможна ситуация, что я ушла из Министерства юстиции, и стала вести себя по-другому. Я не бросаю это направление, я меняю формат работы. Все же это два года моей жизни. Кроме того, очищение власти не ограничивается люстрационным законом. На общественных платформах можно сделать много полезных дел.

Какие уроки вы вынесли для себя за два года работы на этой должности?

– Что подлецам "мозги" не переставить. В принципе, это не урок, я это и раньше знала, что не нужно тратить время на пустые дискуссии и на то, что, очевидно, не приведет к качественным изменениям.

Можно считать уроком, что наше демократическое сообщество не умеет пока консолидироваться. Демократические платформы и их представители понимают, какое должно быть построено государство в результате, но высказывают настолько разное понимание того, как этого достигнуть, что на пути достижения цели не способны действовать сообща. Это огромная проблема. Но, с другой стороны, такие процессы - закономерная часть трансформаций, реформ, изменений. Зато очевиден факт неотвратимости изменений - общество изменилось, точнее сказать появилось.

У нас по форме государство есть, но, по сути, по смысловому наполнению, отсутствует. Именно сейчас происходит строительство этого смысла.

Как молодые и мотивированные люди могут влиять на власть?

– Через социальные сети, профессиональные сообщества, общественные группы и организации. Конечно, в социальных сетях очень сложно отделить "зерна от плевел". Но если человек не способен это сделать, дальше двигаться в верном направлении он вряд ли сможет. И общественность сейчас реально влияет на политику. Это даже не требует доказательств. Примером может быть увольнение экс-замминистра МВД Паскала, который подпадает под люстрационные процедуры, и которого отказалось увольнять министерство. Были "проиграны"суды, но общественность подняла такую волну, что он был вынужден уйти, сообщив, что это его личное желание, хотя всем было понятно, что это победа гражданского общества. И это не единственный пример.

Все, что происходит в жизни, идет через людей. Кто бы ни стоял у власти. Ничего не будет иметь значение без людей. Они – главный источник, реализатор и потребитель всего. Поэтому главное – объединяться, учиться и действовать.

Даже один человек способен добиться многого. Все зависит от жизненной позиции, мотивации и желаний. Кто не видит, как действовать самостоятельно, может сотрудничать с общественными организациями, доступ сейчас прост, всех спасает интернет. Мы ведь все время учимся. Захочешь – разберешься. Повторюсь, вопрос в мотивации.

А ваш рецепт мотивации какой?

– Я черпаю энергию через эмоции. Если ты эмоционален, воспринимаешь все вживую, у тебя есть интерес и любопытство, это стимулирует разбираться, узнавать, делать выводы, достигать результатов, двигаться дальше. Результат становится важен, он становится своеобразным "допингом" и стремится к последующим достижениям. Эмоции при этом не во внешних проявлениях, а в способе восприятия. Быть, наблюдать, участвовать, не быть безразличным - вот мой рецепт.

Опыт люстрации в какой стране, на ваш взгляд, наиболее показательный и эффективный?

– Институт люстрации имеет общие принципы, но порядок проведения, процедура, причина и последствия в каждой стране серьезно отличаются. Например, то, что сделала Польша, которая занимается люстрацией уже более 10 лет – тоже уникальнейший опыт, который нельзя сравнивать с другими странами. Там увольняли только тех, кто не признался в сотрудничестве со спецслужбами. Они провели колоссальную работу, которая, по сути, экономически необоснованна по затратам, поскольку фактически был уволено немного людей с должностей. Но поляки провели историческое исследование, доказавшее, что практически большинство населения Польши сотрудничало со спецслужбами, а другая часть состояла на учете. То есть, на каждого человека в стране было заведено дело. Поляки сделали то, что не сделала ни одна страна – вскрыли всю подноготную, показав ужас и глубину проникновения тоталитарной системы в жизни людей. Ведь одно дело знать, другое – иметь доказательства. Публичные данные вынуждают всех перестраиваться, потому что, хочешь или нет, нужно соответствовать реалиям времени, и запросам общества. Жаль что у тех, кто дорывается к власти, притупляется чувство реальности.

Кстати, о публичных данных. Недавний скандал с декларациями украинских чиновников показал, что они не хотят меняться.

– Будут вынуждены меняться. Процессы необратимы. Чиновники теперь сами стали клиентами сервиса государства, могут оценить, как бизнес заполняет отчеты и проходит 7 кругов ада, когда сталкивается с госструктурами. Например, у меня заполнение декларации заняло несколько часов с зависающей системой и сбоями информации.Но все равно, заполняя декларацию, я была рада, потому что знала, что ее заполнят все государственные чиновники. Общество установило правила, которые сами чиновники ранее установили для общества, а себя оградили от этого.

Чем вы гордитесь из того, что удалось сделать за время работы в Министерстве юстиции?

– Горжусь монолитностью команды департамента, системностью и организацией работы, потому что только благодаря четко выстроенной коммуникации внутри департамента, который даже не имеет полномочий применять запрет, то есть люстрировать, были достигнуты результаты. Я горжусь отчетом и систематизацией данных, которые были оформлены.

• Читайте также: Властелины колец. Чем удивили электронные декларации чиновников и политиков

Мы все совершаем ошибки. Есть решение или дело, о котором вы сожалеете?

– Могу сожалеть только о недостатке политической воли, чтобы проведение полноценных изменений имело перспективу. Чтобы чего-то добиться, приходилось все время преодолевать сопротивление, вместо нормальной коммуникации. Это как, если бы доктор не лечил, а все время бегал, искал лекарства, медицинские инструменты и с кем-то договаривался, чтобы иметь возможность лечить. Жалею о времени, украденном бессмысленными бюрократическими процедурами. Они убивают мотивацию и превращают любой труд в рутину. Бюрократия должна быть, но она должна быть конструктивной и здравой.

Фото пресс-службы департамента люстрации