В блокаде. Бахмутский редут

–У меня уже "два раба" по ходу есть. Вот эти двое, — бородатый мужчина в камуфляже показывает рукой в сторону кабины тепловоза, — сорвали присягу. Никому не мешала присяга воинов УПА. Висела неделю, а вот сегодня они взяли и сняли ее. Я так считаю: живешь в Украине — люби ее, а не любишь — на хрен ты такой здесь нужен. Я приехал из Трускавца Львовской области, воюю тут за них, а они сидят. Не хочешь жить в Украине, позвони мне, вышлю денег, купи билет и езжай в Россию!

"Эти двое", машинист тепловоза и его помощник, каждый день приезжают сюда на электричке. Сам тепловоз со 2-го февраля не сдвинулся с места ни на метр. Он остановлен участниками "блокады торговли с оккупантами". Здесь, в Бахмуте, бывшем Артемовске, активисты перекрыли железнодорожное сообщение в направлении Горловки, откуда возили уголь на украинские тепло­электростанции.

Депутат на выезде

Обидевшийся на "непатриотичных машинистов" бородатый мужчина — Василий Тымчишак, депутат Трускавецкого городского совета от партии "Самопомич". Стоящие рядом блокадники так к нему и обращаются — "депутат" и подтрунивают, будто он решил здесь попиариться. Тот не согласен.

— В первую очередь я воевал и выходил из двух котлов: Иловайского и Дебальцевского, — рассказывает Тымчишак. — Другие страны Европы перестали торговать с Россией себе в убыток, а Украина продолжает. Почему не вводят военное положение? Потому что тогда нужно все перекрыть и прекратить любые связи. Мы стояли в Лисичанске, подходит к нам дед и говорит: "Вот видишь — начальник пожарной службы. Он сепар. А начальника милиции знаешь? Он тоже сепар". При военном положении они давно не у дел были бы. Хватит говорить, нужно что-то делать. А то, что я из "Самопомочи", так наше государство поставило нас в такое положение, что если ты не член партии, то в политической сфере сделать ничего не можешь.

Тымчишак служил в 24-й отдельной механизированной бригаде. До войны был предпринимателем, а еще раньше массажистом в одном из санаториев Трускавца. На блокаду привез микроавтобус земляков. Один из них, совсем молодой, стоит рядом. Роману — 21, воюет с 19.

— Мы у себя в городе построили дом, где атошники получили пять квартир. Ищем место для второго дома. Из санаториев списываем мебель для многодетных семей. Город выделяет ветеранам помощь, — отвечает депутат на вопрос о своей деятельности.

Мнением коллег из горсовета о блокаде он не интересовался.

— Все такие патриотичные на диване с колбасой, а сюда людей собрать было непросто, — говорит Тымчишак. — У нас есть поддержка на Бурштынской ТЭС, там люди могут работать на нашем угле. Да, я понимаю, что у него хуже показатели, но нужно же что-то решать!

Заблокированный тепловоз стоит здесь с первого дня блокады. Железнодорожники приходят к нему посменно, работа такая. Путь перекрыт лишь несколькими бревнами и мешками. Рельсы не повреждены.

По соседней колее несколько раз в день проезжает электричка, а иногда — состав с глиной из соседнего карьера. Отсюда ее везут в Одессу, в морской порт.

— Только вы нас не фотографируйте, — сразу предупреждает машинист, пуская в кабину.

Здесь очень тепло, дизель работает постоянно. За сутки сжигает по триста литров солярки. Из рации все еще доносятся голоса диспетчеров, но этим тепловозом уже управляют не оттуда. Чтобы железная громадина не уехала, возле него всегда дежурит кто-то из блокадников. Правда, машинисты пока никуда и не собираются.

— Рассказывают о своей политике, мозги нам засирают, — говорит машинист. — Один приходил, спрашивает: "А ты Путину плюнул бы в лицо?" А я отвечаю: "Зачем я буду ему плевать, я ни Путину не плюю, ни Порошенко. С чего бы вдруг?"

— А до блокады ездили на ту сторону? — спрашиваю.

— Ездили. До Горловки, до Дебальцево.

— Был ли какой-то контроль на линии разграничения?

— Обязательно. Состав досматривали, документы проверяли.

Депутат Тымчишак, узнав про расход топлива, обещает подать на Укр­зализныцю в суд за растрату. Но потом, когда вернется домой.

— Может, у него тоже в Трускавце много проблем, а он свое время теряет здесь, — начинает хвалить депутата блокадник Денис, бывший "азовец". — Точно так, как Парасюк и другие. Потому что это нужно — освободить Донбасс. Если не мы, то кто? Если ты хочешь жить в нормальной стране, то определись — либо ты москаль, либо украинец.

Парасюк и другие

За железнодорожным переездом стоят две армейские палатки. В той, что поменьше, расположен штаб, в большой — спальные места. Несколько десятков человек спят здесь плечом к плечу. Часть вещей в палатках не помещаются и их хранят снаружи, накрыв полиэтиленом.

Неподалеку от палатки висит баннер с надписью "Нет финансированию террористов! Торговля с оккупантом — бизнес на крови". Рядом флаги Украины и воинских подразделений. Есть даже флаг Германии. От иностранных волонтеров.

На импровизированных столах и лежанках штаба — консервы, чай, кофе, печенье. Участники блокады утверждают, что еды хватает. В воздухе стоит сильный запах дыма — здесь топят буржуйки и курят, не выходя на улицу.

Старший на этом редуте — ветеран с позывным Богуслав. В палатке с ним живут Змей, Сундук и Абдула. Как и на фронте, здесь предпочитают обходиться позывными.

Богуслав служил в батальоне "Донбасс" с 2014-го по 2016 год. Потом проходил реабилитацию, занимался общественной деятельностью. Собирался подписать контракт с ВСУ, но передумал.

— Мне звонили друзья и говорили, что у них там вместо боев строевая подготовка, — рассказывает он. — Третий год войны, а они белят бордюры. Это неэффективно. Тут, на блокаде, я буду полезней стране. Здесь мы сможем остановить войну, а на фронте — нет. Пока не поменяется руководство страны, войну не выиграть.

— Когда мы перекрыли первую дорогу, все медиа сказали, что это пиар, — говорит боец Сундук.

— Для кого пиар? — спрашиваю.

— Семенченко, хотя он нами не руководит, нами не руководят депутаты. У нас объединение участников АТО.

— Да просто военно-полевой совет, — перебивает его Змей, единственный в палатке не "донбассовец", а кадровый боец батальона МВД.

— Когда мы искали поддержку депутатов, нас сначала все игнорировали. А те, что поддержали, — исключение, — объясняет Змей. — Понимаете, существует много организаций, есть номинальные, есть действующие. А мы просто собрались, мы не организация, мы самоорганизация. Костяк был из подразделений "Донбасс" и "Айдар". Но сейчас здесь все: ВСУ, ОУН, "Правый сектор", Нацгвардия. Приехали сюда десятки, а сейчас нас сотни. Есть горячие парни, которые готовы с "передка" ехать, но мы охлаждаем их пыл. А касательно депутатов, наших слуг народа, то пытаемся их здесь заставить выполнять свои функции, а не устраиваем бунт.

В палатку входит народный депутат от "Самопомочи" Тарас Пастух.

— Ребята, сегодня буржуйки нужно будет забрать с почты. Давайте фамилию, на кого отправлять, — обращается он к блокадникам.

— Нужно оплачивать что-то?

— Все уже оплачено, просто заберите. Все, я погнал дальше.

— Вот он пришел, передал, ушел — говорит Сундук. — Такая вот помощь от депутатов.

Среди парламентариев активней всего блокаду поддерживают Егор Соболев, Семен Семенченко, Тарас Пастух и Владимир Парасюк. За два дня до моего визита сюда Владимир Парасюк поругался с блогером Андреем Дзиндзей. Народный депутат с группой блокадников поздно вечером приехал в гостиницу "Атлантик", чтобы высказать свое возмущение видео, которое снял Дзиндзя.

В нем блогер дискредитировал блокаду, якобы сняв состав с углем, который ночью ехал со стороны оккупированных территорий. При этом Парасюк был вооружен. Утверждал, что оружие зарегистрировано. Возможно, о конфликте никто никогда не узнал бы, но ссору заснял журналист радио "Свобода" Левко Стек, и новость сразу же разошлась по украинским СМИ.

Оружие есть и у участников блокады. Но активисты напоказ его не выставляют, утверждая, как и Парасюк, что оно зарегистрировано.

— Нас останавливает полиция, переписывает номера оружия, — говорит Богуслав о конфликтах с местными правоохранителями. — При этом нас поддерживают простые полицейские, но их руководство в доле. Так же и с военными. Многие местные жители тоже готовы нас поддержать, они подсказывают, где объездные дороги для контрабанды. Конечно, они переживают за свою безопасность, но помогают.

Самый крупный конфликт между областной полицией и участниками блокады произошел 6 февраля.

— Поступила информация, что едут титушки, — рассказывает Богуслав. — Было семь автобусов, среди них несколько с парнями спортивной внешности. И они колонной двигались сюда. Мы с Семенченко поехали навстречу и остановили колонну. Завязалась драка. Тогда и Аброськин (начальник Главного управления Нацполиции в регионе. — Фокус) приехал. Откуда он там взялся, не понимаю. А провокации у нас часто бывают, но мы на них не ведемся.

Требования участников блокады остаются прежними: освобождение заложников и прекращение экономических связей с ОРДЛО.

— Семенченко еще в 2014 году разработал законопроект об оккупированных территориях, — говорит Сундук. — Может, он сырой, так давайте рассмотрим его, дополним. Но властям выгодна нынешняя ситуация.

Пока мы разговариваем, до блокадников доходит новость, что лидеры так называемых республик объявили ультиматум: до 1 марта блокада должна быть снята, иначе украинские предприятия на оккупированной территории будут "национализированы".

Блокадники требуют прекратить торговлю с оккупированными территориями

Власть

Власти Украины к блокаде относятся негативно. Местные политики, по словам блокадников, их просто игнорируют.

Пресс-секретарь Бахмутского горсовета на мою просьбу встретиться с городским головой Алексеем Ревой или его заместителями отвечает отказом. Мол, сейчас никак невозможно. Вместо этого предлагает ознакомиться с обращением местных депутатов к президенту Украины.

"Блокада железнодорожных путей вызывает неоднозначное восприятие простыми гражданами и может быть использована представителями так называемой Донецкой народной республики или других групп для дестабилизации ситуации в регионе … Уже сейчас почти ежедневно на переезде, где расположились блокадники, происходят столкновения между ними и сотрудниками железной дороги и правоохранительных органов. Вместе с тем мы понимаем ветеранов АТО, которые проливали кровь ради построения демократического, правового, свободного от коррупции государства. Считаем, что все проблемы должны решаться только на законодательном уровне и иметь правовую основу. Полностью поддерживаем ваше обращение на заседании Совета национальной безопасности и обороны Украины от 16 февраля 2017 года", — заявляют местные депутаты, тем самым самоустраняясь от процесса переговоров с блокадниками.

Шел 26-й день блокады в Бахмуте.

• Читайте также: Не лишние — в строю. Зачем крымским татарам собственное воинское подразделение
  

Р.S. Пока готовился этот репортаж, штаб блокады Донбасса отказался вести переговоры с премьер-министром Владимиром Гройсманом, а представители так называемой ЛНР захватили предприятия "Краснодонуголь", "Ровенькиантрацит" и "Свердловантрацит", находящиеся по ту сторону фронта и принадлежащие Ринату Ахметову.

Фото: Роман Губа