Снимите ее немедленно. Когда депутаты Верховной Рады могут лишиться неприкосновенности

В четверг, 19 октября, Верховная Рада проголосовала за то, чтобы направить на рассмотрение Конституционного суда двух законопроектов об отмене депутатской неприкосновенности. Разница между ними — срок вступления в силу. В президентском варианте речь идет о том, что статуса неприкосновенности нардепы лишатся в 2020 году, а в документе, разработанном группой парламентариев, предлагается упразднить неприкосновенность сразу же после внесения соответствующих изменений в Конституцию. В обоих случаях для результативного голосования необходимо как минимум 300 голосов "за".

Тема лишения депутатов неприкосновенности уже стала притчей во языцех. Реально ли, что на этот раз в этом вопросе будет поставлена законодательно-процедурная точка?

— Чтобы анализировать эту ситуацию, в первую очередь необходимо выяснить, что есть плохого в 80-й статье Конституции, которая устанавливает депутатскую неприкосновенность. На мой взгляд, а также по мнению многих экспертов, основной негатив, который несет в себе третья часть этой статьи заключается в том, что она предоставляет чрезмерно широкий объем депутатской неприкосновенности, что дает защищенность от уголовной ответственности за совершенные преступления. Это приводит к тому, что многие идут в парламент не для того, чтобы работать, а для получения неприкосновенности. Иными словами, они продолжают заниматься своим бизнесом, имея при этом защищенность от, скажем так, проблем с силовыми структурами. Это разрушает политическую систему страны и не позволяет сформироваться нормальным партиям и, как следствие, нормальной власти.

У нас уже лет 17–18 дискутируется вопрос о необходимости урегулировать на законодательном уровне вопрос неприкосновенности для парламентариев.

— Действительно, в политических и экспертных кругах давно идут дискуссии о необходимости внесения изменений в Конституцию в части сужения депутатской неприкосновенности. Например, речь идет об изъятии из 80-й статьи упоминание об уголовном преследовании депутата, но при этом нужно оставить слова о том, что депутат может быть задержан или арестован без согласия Верховной Рады до вынесения обвинительного решения судом. Могут быть и другие варианты, которые нам подсказывает опыт европейских стран. К примеру, об установлении права задерживать депутата на месте совершения преступления и так далее. Однако в любом случае не стоит забывать о том, что конституции европейских стран предоставляют депутату иммунитет от задержания и ареста без согласия парламента. И это правильно, поскольку в противном случае полиция получит возможность непосредственно вмешиваться в работу парламента. Например, задержать депутата по дороге в парламент, когда там проходит важное голосование. В этом и состоит суть проблемы, которую нужно наконец решить.

На ваш взгляд, эта проблема на сегодняшний день является одной из самых актуальных для страны?

— Эта проблема актуальна с тех пор, как стало очевидным, что в парламент идут многие люди не ради законодательной работы, а исключительно для получения неприкосновенности. Однако объективности ради следует отметить, что после Революции достоинства делаются хоть какие-то попытки системных реформ: и децентрализация, пусть со скрипом, но движется, и судебная реформа, и реформа госслужбы. Неизвестно, каким будет результат этих реформ, но попытки что-то изменить есть. А вот что касается политической системы, то тут полный застой. Единственное, что было сделано за эти годы — внедрено государственное финансирование политических партий. Все остальные требования, выдвигаемые обществом, остались не рассмотренными. Поэтому я считаю совершенно правомерным тот факт, что в начале сентября общественность поставила перед властью эти вопросы.

Вы разделяете выдвинутые в сентябре требования общественных организаций, которые в эти дни принимают участие в акции "Большая политическая реформа"?

— Дело в том, что к выдвинутым гражданами требованиям потом примазались даже не политики, а политиканы. Во что это все превратилось? В то, что мы сейчас наблюдаем. Но если вернуться к вопросу о проголосованных законопроектах по снятию неприкосновенности, которые направлены в Конституционный суд, надо сказать, что они фактически не решают проблему. Эти законопроекты полностью извлекают части первую и третью 80-й статьи и таким образом лишают депутатов любой защиты. А это, как утверждает в своем выводе Венецианская комиссия, в странах с неустойчивой демократией и ненадлежащим уровнем верховенства права, создает угрозу для парламентаризма. А что такое угроза парламентаризму в нашей стране? Это, я считаю, угроза существованию страны в целом.

Вы не сгущаете краски?

— Нисколько. Если бы у нас не было независимого парламента, мы бы не имели ни первого Майдана, ни второго. Мы бы уже давно были втянуты в "русский мир" или еще какую-то его ипостась. Именно поэтому я считаю, что в такой редакции голосовать эти законопроекты нельзя.

А можно ли было в принципе, учитывая разношерстность нашего парламента, наработать компромиссный "антинеприкосновенный" законопроект?

— Несмотря на то, что существуют десятки корректного выписанных вариантов неоднократно упомянутой 80-й статьи Конституции, которая регулирует вопрос депутатской неприкосновенности, парламентские оппозиционеры и представители партий, протестующие под стенами Верховной Рады, выдвигают требования о полном упразднении, а не ограничении депутатской неприкосновенности. А это не соответствует европейским стандартам.

Почему в таком случае политические силы, которые декларируют приверженность европейским ценностям, избрали такую тактику?

— Главная причина — популизм, и многие депутаты в этом прямо признаются, заявляя: "Ну вы же понимаете, если мы будем говорить об ограничении, а не упразднении неприкосновенности, нас обвинят в том, что мы избегаем выполнения требований улицы". А лично я вообще в шоке, когда какое-либо требование улицы ставится членами парламента выше аргументированной логики, доказанной массой документов. Поэтому мне сложно понять такую волну популизма.

И, кстати говоря, изначально, когда еще в 2015 году президент внес законопроект о снятии депутатской неприкосновенности, я тоже думал, что это чистый популизм. Однако теперь складывается впечатление, что это традиционная политика всех президентов. Кучма, Янукович — все они хотели упразднить депутатскую неприкосновенность. Очевидно, Петр Порошенко тоже счел эту идею неплохой. Действительно, а зачем играть в парламентаризм и какие-то там европейские стандарты неприкосновенности, когда лучше рубануть все и руководить всем и вся.

Оба законопроекта о снятии депутатской неприкосновенности направлены в Конституционный суд. Насколько процесс рассмотрения документов в КСУ может растянуться во времени?

— Спрогнозировать время рассмотрения, как, впрочем, и то, каким будет решение Конституционного суда, сложно. Хотя, думаю, высказать предостережения о том, что эти законопроекты противоречат тем же выводам Венецианской комиссии, суд в своем заключении по идее должен. Когда это произойдет? В последнее время КС демонстрирует свою полную недееспособность, но не исключено, что кто-то каким-то образом сумеет его простимулировать и он вдруг заработает. Очень интересно будет за этим понаблюдать. Однако, на мой взгляд, серьезнее то, что более важные вопросы зависли в суде и лежат там годами. Как будет тут? Поживем — увидим.

Вы уже несколько раз упоминали Венецианскую комиссию. Ее выводами часто прикрываются наши парламентарии. Возможно, это преувеличение, но неужели с каждым законом нужно бежать в Венецианскую комиссию, у нас что, своих квалифицированных юристов нет?

— Считаю абсолютно позорными примеры, когда законопроекты отправляются в Венецианскую комиссию предварительно перед рассмотрением и политики действительно на каждом углу заявляют, что обязательно учтут ее выводы при голосовании. Это выглядит некрасиво и некорректно. В тоже время я считаю абсолютно нормальной практику, когда учитываются рекомендации Венецианской комиссии непосредственно при наработке законопроектов. И, конечно же, у нас есть достаточно квалифицированных юристов и экспертов, которые могут давать качественную оценку тому или иному проекту закона.

Венецианская комиссия, вне всякого сомнения, — авторитетный и компетентный орган, особенно в этом вопросе (неприкосновенного статуса парламентариев. — Фокус). Хотел бы напомнить, что в 2014 году Венецианская комиссия подготовила специальный отчет "О предмете применения и снятия депутатских иммунитетов". Так казалось бы: берите, читайте и в соответствии с этим отчетом нарабатывайте законопроект. Однако в данном случае почему-то никто из наших депутатов не ссылается на рекомендации Венецианской комиссии. Все ссылаются только на улицу, приводя при этом совершенно невнятные аргументы.

• Читайте также: Операция "Реинтеграция". Роман Беcсмертный о том, почему ВР приняла закон, который не работает

В сессионном зале во время рассмотрения законопроектов о лишении народных депутатов неприкосновенности многие парламентарии говорили о целесообразности лишения иммунитета также президента и судей. Ваше мнение по этому поводу.

— Все эти разговоры об объединении законопроекта о снятии неприкосновенности с депутатов с процедурой импичмента президента можно проиллюстрировать такой ситуацией: у вас есть трое детей, и вы хотите, чтобы у каждого из них было новое пальто, но денег хватает только на одно. Поэтому вы говорите: "Я никому не куплю пальто, потому что оно нужно всем троим". Именно так в данном случае поступают депутаты. Я глубоко убежден в том, что все это не более чем отговорки, чтобы любым путем уклониться от ограничения депутатской неприкосновенности.

• Читайте также: Настройщик Рады. Андрей Парубий о сценариях Кремля и депутатской неприкосновенности

Ваш прогноз: найдутся ли в парламенте необходимые для внесения изменений в Конституцию и, соответственно, лишения депутатов неприкосновенности, минимально необходимые 300 голосов?

— Не люблю давать прогнозов, но я думаю, что в данном случае 300 голосов не найдется, поскольку эти законопроекты ужасно некачественные. Конечно, после вывода Конституционного суда, депутаты могут проголосовать эти законопроекты в первом чтении, внести в них качественные изменения, и тогда их можно будет утверждать. Но если этого не произойдет, я считаю, что голосов не хватит, и это будет правильно.