Адский котел. Почему вину за Иловайскую трагедию украинские генералы должны разделить с Москвой

"Один военный, переживший четыре года назад все ужасы Иловайска, недавно сказал мне: "Ты до сих пор этим занимаешься? Мне жаль тебя. Я решил забыть обо всем и двигаться по жизни дальше". И, знаешь, таких ведь немало. Все еще небезразлична эта тема родным погибших и таким сумасшедшим, как я", — рассказывает Фокусу Алина Павлюк, юрист Украинской правовой консалтинговой группы. Вот уже четвертый год она представляет интересы украинских военных в Европейском суде по правам человека и пытается разобраться, при каких обстоятельствах в августе 2014 года под Иловайском погибли 366 че­­­ловек. А также выяснить, кто виноват в том, что 429 украинских бойцов получили тогда ранения, 300 попали в плен и 158 пропали без вести.

За ним не пришли

"115 дней без тебя. 26 декабря был обмен пленными. Я так ждала этого, ведь ты был в списках. Я позвонила, сказали, что без вести пропал, что в плену тебя нет. Больно. Земля из-под ног уходит. Но я тебя жду и дождусь обязательно" — это строки из письма Галины Пугачевой сыну, которые она написала в декабре 2014-го. Павел бесследно исчез после выхода из Иловайска. С первых дней того черного сентября и до сих пор его мама записывает свои мысли на бумаге — делится радостью и печалями, поздравляет своего единственного сына с днем рождения и обещает, что дождется.

Харьковчанин Павел Пугачев пошел на фронт добровольцем, записавшись в батальон "Донбасс" с позывным Дудаев. По словам матери, из-за врожденной патологии внутренних органов у него был "белый" военный билет. Вспоминает, как всей семьей покупали сыну и каску, и бронежилет, и берцы.

Павел вышел из котла, прикрывая спины побратимов. Но пропустил поворот и пробежал не в ту сторону лишние три километра. "Какое-то время он находился в поселке Строитель, — говорит Галина Пугачева. — А 1 сентября позвонила девочка, назвавшая наше с сыном кодовое слово, и спросила, что делать. Я позвонила Филарету (Виктору Марошану, командиру 3-го взвода 1-й штурмовой роты батальона "Донбасс". — Фокус). Тот сказал сидеть и ждать ребят. Но за ним не пришли".

Павел прятался в заброшенном доме до 3 сентября, а после сам позвонил командиру. Тот направил его через Комсомольское на Мариуполь. Там Паша и пропал. Лишь дважды заходил в соцсети — последний раз 20 ноября 2014 года, но ничего не писал. Пугачева уверена: сын попал в плен. Уже четыре года она его ищет, обращается в военную прокуратуру, полицию, СБУ, к волонтерам и международным организациям. В воинской части о нем говорят как о погибшем, хотя, по словам матери, не нашлось ни одного совпадения по ДНК, нет и свидетелей гибели. "Если РФ захочет кого-то спрятать, то сделает это, — уверена женщина. — Его могли отдать в рабство в отдаленные районы Северного Кавказа". Фотографии своего Паши мать пыталась расклеить в Донецке и Грозном. В результате находились лишь мошенники, "готовые" за несколько тысяч долларов вернуть парня домой.

"Хотелось бы поехать с международными организациями на оккупированную территорию, — говорит Галина, — но в Международном Красном Кресте утверждают, что для этого Украина должна официально к ним обратиться. К тому же надо получить разрешение и с той стороны. Лишь затем мне можно будет пройти путь сына".

Нестратегический объект

Четыре года назад, 18 августа, доброволец Павел Пугачев в составе батальона "Донбасс" получил приказ войти в Иловайск.

"Сын оттуда звонил, — вспоминает мама. — Разговаривали то несколько минут, то несколько секунд. Мне главное было знать, что жив. Вы не представляете, как это — спать с телефоном в руках, ходить с ним в душ и туалет. Они же были в окружении. А им не давали приказа на выход".

"Как нам, рядовым бойцам, объясняли, — если возьмем Иловайск, мы разделим транспортное сообщение между Донецком и Луганском. Это, мол, ослабит противника как в стратегическом плане, так и в военной логистике — из РФ не смогут получать ни боекомплекты, ни продукты, ни другую помощь. Смысл в этом был, ведь даже сегодня мы видим, что составы из России идут через Иловайск. Соответственно, разгружаются как в Донецкой, так и в Луганской областях", — рассказывает Фокусу бывший боец батальона "Донбасс" Александр Дейнега.

Однако на днях начальник Генерального штаба Виктор Муженко заявил: в августе 2014-го необходимости любой ценой штурмовать Иловайск не было. Еще за месяц до этого, по его словам, город представлял интерес как большая узловая железнодорожная станция и рассматривался как один из тактических эпизодов в ходе широкомасштабной операции. А уже в августе, когда ВСУ контролировали Кутейниково и железнодорожную ветку, ведущую через Амвросиевку на Макеевку и Донецк, Иловайск был не важен.

Кто же тогда послал добровольческие батальоны и солдат ВСУ штурмовать город? В публичном доступе есть лишь приказ освободить Иловайск, отданный 5 августа 2014 года генералом Русланом Хомчаком 40-му батальону территориальной обороны "Кривбасс". В нем говорится: "7 августа силами 40-го батальона территориальной обороны при взаимодействии с 3-й батальонной тактической группой 51-й отдельной механизированной бригады провести рейдовые действия в направлении Старобешево — Новокатериновка — Иловайск, зачистить и освободить от террористов". Согласовывал ли генерал Хомчак свой приказ с первым лицом страны — доподлинно неизвестно.

40-й батальон приступил к выполнению приказа и установил блокпосты. Но взять Иловайск не смог: террористов в городе оказалось значительно больше, чем думали в Генштабе. К тому же они были превосходно оснащены и обучены.

Силами добробатов

Во время второго и третьего штурмов Иловайска основной ударной силой стал батальон "Донбасс". Он заходил в город 10 и 18 августа. Прикрывали его "Азов" и "Шахтерск". Действия пехоты сопровождались танковой атакой. В ней участвовали экипажи танков и БМП 93-й механизированной и 17-й танковой бригад. Впоследствии к ним присоединились "Миротворец", "Херсон", "Свитязь".

"Операция не должна была продолжаться долго — провизию сказали взять на одни сутки, — вспоминает Дейнега. — 18 августа мы закрепились в западной части города и получили приказ зачистить восточную. После 14:00 с другой стороны должны были зайти ВСУ с техникой и личным составом и удерживать территорию. Бой продолжался до вечера. Помощи не было. Мы дошли до центра, враг подтянул свои силы. Вести бой целый день, а потом оставаться на ночь, чтобы этими же силами удерживать позиции, с тактической точки зрения и физических возможностей людей нереально. У нас были потери. И мы вернулись на ранее занятую позицию. Дальше были перестрелки через железнодорожные пути, разделяющие город пополам".

Участие добровольческих батальонов в штурме Иловайска впоследствии дало основание Генеральному штабу заявлять о полицейской операции. Мол, добробаты не подчинялись Министерству обороны и фактически сами инициировали взятие Иловайска как компенсацию за потерянную накануне Нацгвардией Ясиноватую.

СТЕНА ПАМЯТИ. Под Иловайском погибло 366 украинских бойцов. Еще около 300 попали в плен и 158 пропали без вести

Интересно, что еще два года назад начальник Генштаба утверждал: привлечение батальона Национальной гвардии Украины "Донбасс" было решением командующего сектора "Б" генерал-лейтенанта Руслана Хомчака.

Заместитель директора Национального военно-исторического музея Украины и военный эксперт Ярослав Тинченко участие добровольцев в иловайских событиях объясняет так: сил ВСУ для взятия города у штаба АТО не хватало, а большинство добровольцев не имели боевого опыта. И только "Донбасс" при поддержке ВСУ накануне участвовал в освобождении Попасной и Лисичанска. К тому же они были мотивированными.

Неприкрытые спины

"24 августа я ездил в Розовку вывозить 300-х (раненные. — Фокус). А когда возвращался, видел, как наши выезжают, — рассказывает боец батальона "Кривбасс" Николай Герасименко. — В одном из сел по дороге назад остановился купить воды и сигарет своим ребятам. Возле магазина сидят две бабушки и спрашивают меня: "На кого же вы нас покидаете?" А я говорю, мол, не переживайте, как же мы вас бросим? А они мне: "За этот день вы первый возвращаетесь, все в основном выезжают". Вот тогда я понял: очень скоро за нашими спинами никого не останется".

Накануне, 23 августа, террористы начали массовое наступление в районе Амвросиевки. Поэтому некоторые подразделения, в частности, 93-я бригада, вынужденно покинули район. Возможно, информация об этом повлияла на настроения командования 5-го батальона территориальной обороны "Прикарпатье". Его бойцы по приказу командира снялись с позиций и на школьных автобусах отправились домой в Ивано-Франковск. "Мы вышли из зоны АТО, так как техника батальона была разбита. Не могли выполнять боевые задачи", — позже объяснит свои действия командир "Прикарпатья" Виталий Комар.

Виновным в иловайских событиях в военной прокуратуре поспешили назначить 5-й батальон: мол, бойцы "Прикарпатья" спровоцировали "эффект домино". Всего же, по подсчетам Минобороны, в ходе боев под Иловайском самовольно оставили позиции 1200 бойцов. Среди них преимущественно мобилизованные.

"Украинские генералы думали, что им дали в руки солдат, которые будут выполнять их приказы, — говорит Тинченко. — На самом же деле на войну попали люди с улицы, часть из которых наловили сотрудники военкоматов, часть — пришли сами. Они психологически не были готовы к тому, что их будут расстреливать из артиллерийских орудий. Ведь всего пару месяцев назад они жили со своими семьями мирной жизнью. И вдруг их назвали солдатами, хотя по факту они ими не были, и отправили выполнять какие-то военные задания".

"Это сегодня украинская армия слажена и боеспособна. А тогда она была слабой, — делится с Фокусом Артем Комисарчук, военнослужащий 2-го артиллерийского минометного дивизиона 51-й бригады. — Да и техника была перебита, а пехоты почти не было. Иногда артиллеристу просто давали автомат в руки и говорили: ты — пехотинец".

Временная следственная комиссия ВР резкие заявления о вине "Прикарпатья" в своем докладе смягчила. В нем говорится, что по состоянию на 20 августа 2014 года сил для охраны приграничного сектора было мало. "Сложившаяся обстановка — результат командования военными действиями со стороны руководителя АТО — начальника Генерального штаба Муженко, а также начальника штаба АТО генерала Назарова", — пришли к выводу украинские парламентарии.

"Неожиданное" вторжение

"В ночь с 23 на 24 августа по нам стала бить артиллерия. Очень точно, профессионально выжигали по квадратам. Но и тогда я не мог представить, что на территорию Украины зашли регулярные войска РФ. Когда уже попал в плен, увидел не только российских офицеров, но и танки Т-72, самоходные установки "Нона" и даже "Торнадо", — вспоминает Артем Комисарчук.

Тем временем в самом Иловайске бойцы выполняли приказ держать город. "Нам сказали: кто не согласен, будет считаться дезертиром", — рассказывает боец батальона "Донбасс" Дейнега. Об отсутствии приказа к отступлению в 2014 году говорил журналистам и командующий войсками сектора "Б" генерал-лейтенант Руслан Хомчак: "25 августа мы увидели части регулярной российской армии и доложили о них наверх. Но отойти не могли, потому что был приказ. Если приказали брать Иловайск, значит, надо его брать".

Сегодня сложно поверить, что в конце лета 2014 года в Генштабе Вооруженных сил Украины не предполагали, будто регулярная российская армия может вновь зайти на территорию Украины. Но, похоже, так и было. Правда, не исключено, что такую возможность отметали сознательно. По словам Виктора Муженко, разведданные о готовящемся вторжении поступили лишь 25 августа. А сам факт вторжения подтвердился только 26-го, после захвата в плен десантников Вооруженных сил РФ.

В действительности еще вечером 24 августа российские десантники начали незаметно окружать блокпосты 39-го и 40-го батальонов территориальной обороны, постепенно захватывая их. А в районе Кутейниково они уничтожили грузовик ГАЗ-66, на котором возвращались с фронта бухгалтеры добровольческого батальона "Кривбасс". "Они увидели на дороге украинский танк с направленным на них дулом и остановились. И тут начался расстрел", — вспоминает Герасименко.

КТО ВИНОВАТ? Тексты приказов и список лиц, ответственных за проведение операции в Иловайске, засекречены

"Первые мысли о выходе из-под Иловайска появились 25 августа, признается Дейнега. — Предлагалось собрать всю уцелевшую технику, забрать раненых и идти на прорыв. Мы могли пройти на Многополье. Но Филин (Вячеслав Власенко, который после ранения командира батальона "Донбасс" Семена Семенченко исполнял обязанности командира. — Фокус) сказал, что у него такого приказа нет".

Даже 27 августа, когда Иловайск оказался в плотном кольце, приказ отступать не поступил. Только спустя два дня более тысячи военнослужащих вышли по так называемому зеленому коридору двумя колоннами. Их расстреляли российские войска.

"Я двигался в самой колонне, и передо мной танковый снаряд попал в бортовую машину с ранеными, на тенте которой был нарисован красный крест, — вспоминает Дейнега. — Ребята горели у меня на глазах. Когда после мы взяли в плен российских десантников, поняли: никто никого пропускать не собирался, у них был прямой приказ уничтожить колонны полностью".

Ошибки генералов

В Украине сегодня не принято критиковать армейское начальство. Объясняется это тем, что время военное и судить высшие чины не с руки. Сами генералы находят для себя удобные оправдания, но пролить свет на вопросы, которые до сих пор остаются без ответов, даже не пытаются. Можно ли было взять и удерживать Иловайск имеющимися у нашей армии силами? Почему вторжение в Украину российских войск в августе 2014-го оказалось для Генштаба неожиданностью? И, наконец, почему не было приказа на выход до тех пор, пока окружение не стало таким плотным? Непонятно также, кто на самом деле руководил операцией и кто в ответе за гибель, ранение и взятие в плен сотен военных.

Тексты приказов и список ответственных за проведение операции в Иловайске лиц содержатся в материалах военно-тактической экспертизы ГПУ. Но ее результаты засекречены. Единственный документ, в котором указываются конкретные фамилии, — отчет парламентской временной следственной комиссии. В нем сказано, что "ошибочные кадровые решения существенно усложнили обстановку, а неадекватные действия министра обороны Гелетея и начальника Генштаба Муженко привели к Иловайской трагедии".

В октябре 2014 года президент Порошенко отправил Гелетея в отставку. Сейчас он занимает должность начальника Управления государственной охраны Украины. Будучи министром, он заявлял: при планировании и проведении операции по освобождению Иловайска не было допущено ни одной серьезной ошибки.

Однако если ошибки не будут выявлены внутри страны, то на них обязательно рано или поздно укажут извне. В этом твердо убеждены украинские юристы, передавшие материалы по иловайской трагедии в Международный криминальный суд в Гааге. В числе этих юристов и Алина Павлюк, которая считает, что 29 августа 2014 года было совершено вероломное убийство украинских военнослужащих. "В соответствии с Римским уставом Международного уголовного суда это военное преступление, — говорит она. — Российская сторона нарушила правила и обычаи ведения войны, перейдя грань между военной хитростью и спланированным уничтожением стороны противника. Но Украине самостоятельно пока сложно объективно проанализировать ситуацию и привлечь всех виновных к ответственности".

Когда же материалы по Иловайску дойдут до суда в Гааге, перед трибуналом предстанут как российские генералы, так и украинские, не сомневается Павлюк. В качестве примера она ссылается на процесс по Балканам, когда на скамье подсудимых рядом с сербскими военачальниками оказались и хорватские.