Четвертый слева

Адам Мартынюк

— Адам Иванович, одна часть политиков признает работу Верховной Рады, другая нет. Вы какие перспективы этого противостояния видите?
— Если говорить, возможны выборы или нет — к сожалению, их, наверное, надо провести. Общественное сознание уже настолько к ним подготовлено, что доказать обывателю, что они незаконны, уже сложно. А они незаконны, для них избраны незаконные основания. Порядок сложения полномочий 151 депутатом не прописан в виде закона, как того требует Конституция (81-я статья), так что вся сдача мандатов стала чистой импровизацией. Нет, мы с Морозом не держимся за кресла, как тут некоторые пытаются представить. Я предлагал,— если нужен повод для выборов — давайте изберем более вменяемый и законный. Пускай, скажем, переформатируется коалиция. Тогда можно провести выборы на основании ее отсутствия (статья 90). Мы — и председатель, и его первый зам — готовы уступить ради этого свои места. Но Партии регионов не выгоден такой вариант событий, потому что ей надо выступить инициатором подобного.

27-го мая, на встрече с Президентом я предлагал и другой вариант: обеспечить непроведение в течении 30 дней заседаний Рады, и тогда опять для перевыборов будут основания. Но и это забраковали.

Дело ведь не в выборах. Дело в том, что мы теперь создаем прецедент, чтобы любой президент сможет когда угодно шантажировать Раду. Так, может, вообще упразднить парламент? Сделать монархию или гетьманство. А секретариат Президента пусть будет боярской думой...

— Но, насколько я знаю, нынешний, спорный вариант со сдачей мандатов, предложил как раз Александр Мороз.
— Я бы не сказал, что это была его инициатива. Я думаю, он поддержал то, на чем настаивал Президент. Ведь на уровне переговоров эта идея возникла 25 мая, а заявления (относительно сложения мандатов — Фокус) были написаны еще 17 и 18 мая. Не мог же Мороз им еще тогда сказать: "пишите заявления".

— К внутрипартийным делам. У вас в прошлом году был конфликт с Александром Голубом, в результате которого вы потеряли должность второго секретаря ЦК КПУ. Сейчас он исчерпан?
— У нас ни с Голубом, ни с кем другим конфликтов не было и быть не может. Тем более, мы представляем одну партийную организацию — львовскую, и когда я был там первым секретарем, партия делала много для становления молодого коммуниста Саши Голуба. Проблема состояла в том, что когда партия вошла в состав коалиции, я стал заместителем главы ВР. И ввиду этой ответственности, я сам сынициировал свою отставку с должности второго секретаря ЦК партии.

— КПУ объединилась с "регионалами", и стратегически оказалась права — ее рейтинги поднялись — но программные цели, вроде русского языка и невхождения в НАТО — они оказались не реализованы.
— Знаете, у нас был период, когда партия резко потеряла избирателей. В 2002 г. их было почти 20% (более 5 млн.), а через четыре года — всего около миллиона. Наши избиратели просто устали в тот момент от ожидания. Они голосовали за созвучные идеи, но не видели воплощения их в жизнь, потому что у нас не хватало сил в Раде.

И наши сторонники пошли за "регионами", которые начали эксплуатировать наши идеи — русского языка, НАТО и остальные. Так что кое-что нас на момент сближения объединяло. И самое главное — стремление не дать "оранжевой" команде проводить эксперименты над страной. По НАТО нам кое-чего удалось добиться — в Универсале мы поставили условие — референдум. И потом уже премьер-министр на это ссылался. Да я убежден, что НАТО, понимая украинскую ситуацию, просто не согласится нас без референдума принять. Другая проблема — по русскому языку. Мы постоянно настаивали на реализации обещаний, но ПР парировала, что обязана выполнять Универсал

— Это было, вы считаете, искренне с их стороны?
— Не знаю, но думаю, их задача состояла в том, чтоб реализовать идею единой Украины. Но так или иначе, уверяю вас, проблема русского языка будет разрешена, потому что, поверьте моему опыту, насилие над языком и национальностью — никогда хорошо не заканчивается. Чем больше украинский навязывать — тем меньше он будет развиваться.

— Вы не находите, что ваша кампания будет как никогда затруднена в этот раз: придется — во-первых, говорить с новой для вас позиции партии власти, во-вторых — будет трудно использовать левую риторику после того как вы сработались с крупным капиталом….
— Ничего сложного не вижу — коммунисты остаются сами собой. Говорить о том, что мы сблизились с крупным капиталом не надо! Можно говорить о другом — что мы заставили крупный капитал решать социальные вопросы.

— О, вот и хороший избирательный слоган…
— …а те законопроекты, которые были выгодны определенным финансовым группам — нашей поддержки не находили. И верить басням нашего недавнего соратника Луценко (а его отец, ныне покойный, к большому сожалению, был одним из тех, кто восстанавливал Коммунистическую партию) что "коммунисты поменяли "капитал" Маркса на капитал Ахметова" — не надо. Мы будем говорить избирателю, о том что смогли сделать за год во власти и что надо сделать. А смогла коалиция много, и я лично не испытываю дискомфорта от перспективы встречи с избирателями! КПУ вообще с одной стороны легко, а с другой сложно, оттого что мы предсказуемы. Мы своих позиций не поменяем в зависимости от коньюктуры. Никто не может представить, например, что мы будем в коалиции с "Нашей Украиной"

— Ну, все может быть!
— (Уверенно) Этого быть не может!

— Хотел бы все же спросить: власть может развратить, а может воспитать. Вы, например, научились договариваться. И после этого вы говорите, что не можете быть с "Нашей Украиной" — почему нет?
— Потому что это разные избиратели совершенно. Поверьте, я хорошо знаю ситуацию, я с 1972-го по 1991-й прожил во Львове. Там судят так: если человек не местный — он враг (более чем странное утверждение — Фокус). Как можно объединяться с тем, который стрелял вчера в спину моим дедушкам и бабушкам? А для меня тем более. У меня личная трагедия: в 1945 г. бандеровцы убили мою бабушку и 20-летнего дядю.

— И все же — после выборов переход из фракции во фракцию станет затруднен, значит — власть чуточку воспиталась.
— Ну подождите — кто стоял у истоков такого позорного, как говорят, явления — перебежчиков? В 1998 г. был такой Павел Иванович Лазаренко. Была у него партия "Громада", он провел в Раду 15 или 16 нардепов, а через полтора месяца их было уже 45. "Батьківщина", выпестованная "громадой", продолжила так же. Дальше каждая партия власти делала это постоянно. После перевыборов, может, переходов не будет, но они и не будут нужны — потому что голосовать все смогут так, как захотят. Так что перевыборы — не спасение от перебежчиков. Это просто объяснение того, зачем мы эту дурость делаем.

— Но кризис, по крайней мере, научил всех его участников разговаривать между собой.
— Нет, не правда, кризис научил "заговаривать" проблему.

— Каков ваш прогноз?
— После 30 сентября не за горами следующие выборы — и, возможно, президентские. То, что Президент не доработает до 2009 г. без перевыборов — это я вам гарантирую. Мы нынешними перевыборами открыли ящик Пандоры. Но уже сейчас прозрение наступает. Даже тот, кто инициировал все это — он не ожидал, что так все пойдет.

— Вы Юлию Владимировну имеете в виду?
— Да.

— Но начиналось-то все с пресловутых 300 голосов, с закона о Кабмине, за который вы голосовали вместе с БЮТ, между прочим!
— Да, вот тут я согласен — БЮТ разыграл все очень здорово. Проголосовал с нами за закон о Кабинете Министров, показал Президенту: "если слушаться не будете, то вас как Президента не будет". Ну, а потом она (Тимошенко — Фокус) все делала для того, чтобы появились эти разговоры о "300 голосах", чтобы напугать Президента.

— Перемирие коалиции и президента называют плодом договоренности Рината Ахметова и Виталия Гайдука. Вас не пугает, что политика происходит до такой степени закулисно?
— Это очень плохо, что политика в тени, и она у нас там с 1991 г. Я не присутствовал при этих переговорах, но думаю, что есть доля истины в том, что свое слово сказал капитал, с одной и с другой стороны, есть.

— В следующем парламенте вы опять рассчитываете на "золотую акцию" для КПУ?
— Мы рассчитываем не на "золотую акцию", а на то что коалиция будет сохранена. В этом составе.

— А если Мороза не будет?
— Ну, поживем — увидим, но коалиция будет сохранена.

— На ближайших выборах вам наверняка доведется покуситься на кусок электората Мороза, товарища по коалиции. Что вы об этом думаете?
— Более чем 30% электората в стране — это левый электорат. Мы уже делали попытку перед выборами-2004 объединить наши две партии, но социалисты отказались. Я был среди тех, кто начинал СПУ вместе с Морозом. Да, по-разумному, надо бы нас объединить. И я не исключаю, что мы к этому придем. Ведь каждая из левых партий — это осколки КПСС. Да что там — Президент — член КПСС, премьер?министры все — кроме Тимошенко. Ну, социалисты, правда, сделали крен в социал-демократию. Наш электорат больше пересекается с Партией регионов.

— Сколько же вы возьмете на этих выборах, по вашим прикидкам?
— Минимум 10 % должны, если будем хорошо работать.

— Давно замечено, что самые сложные заседания Рады ведете вы, а Александр Мороз на них отсутствует. Это вы его бережете так или он вас подставляет?
— Нет, это наверное стечение обстоятельств (Смеется).

— Невозможно поверить…