Торг уместен. Стороны артековского скандала пытались заключить сделку

В распоряжение Фокуса попали фрагменты электронной переписки Елены Полюхович с представителем ее бывшего мужа Дмитрия.

Напомним, Дмитрия Полюховича подозревает в растлении собственных приемных детей в детском лагере "Артек" и в киевской квартире. Скандал разгорелся несколько недель назад, после того, как в СМИ был опубликован депутатский запрос нардепа от БЮТ Григория Омельченко, в котором он говорил о причастности к насилию над детьми другого депутата от БЮТ, Виктора Уколова. После этого пропрезидентская газета Украина молода в своей публикации назвала фамилии еще двух депутатов – Сергея Терехина и Романа Богдана, которые якобы принимали участие совращении детей.

Документы, попавшие в руки Фокусу указывают на то, что еще весной представитель Дмитрия Полюховича вел с Еленой Полюхович переговоры об отзыве заявления, поданного ей в милицию. Переписка велась между представителем "Международной лиги защиты прав граждан Украины" Макаром Барыло и Еленой Полюхович. Напомним, что еще весной Дмитрий Полюхович обратился в правозащитную организацию за помощью. По версии Полюховича, обвинения в педофилии были сфабрикованы против него женой и ее любовником Артемом Дегтяревым с целью завладению совместной однокомнатной квартирой на Березняках (См. копию заявления Дмитрия Полюховича в милицию). Об этой квартире и идет речь в переписке. Из содержания писем остается непонятным, кто первый поднял вопрос о закрытии уголовного дела в обмен на квартиру, поскольку обе стороны настаивают, что на том, что процесс переговоров инициировали оппоненты. Кроме того, в одном из писем Елена пишет о том, что Макар Барыло ранее угрожал ей, обещав "войну и море крови". Противная сторона утверждает обратное: угрожали Багирову и его помощнику. (См. копию заявление в милицию главы Международной лиги защиты прав граждан Украины Эдуарда Багирова. По словам Багирова, Артем Дегтярев угрожал Макару Барыло расправой.)

Был ли торг, как мать могла не видеть, что творилось с детьми несколько лет, откуда в деле появуились депутаты? Об этом - в интервью ЕЛЕНЫ ПОЛЮХОВИЧ.

Вы вели переговоры о судьбе вашей совместной с Дмитрием квартиры с Макаром Барыло?

Да. Сейчас она (переписка - Ред.) передана в следственные органы и приобщена к уголовному делу. Но все с точностью наоборот. Это они занимались вымогательством. И этот факт со стороны Барыло зафиксирован следствием.

Они были инициаторами и готовили проект моего заявления в МВД, в котором я должна была снять обвинения. С нашей стороны (Елены и ее адвоката. - Ред.) это, скорее, было процессуальной игрой. Мне не был нужен дележ маленькой квартиры на Березняках. Это совершенно не то жилье, в котором хочется жить. Кроме того, ни я ни дети не сможем жить там после всего произошедшего.

Как развивались события после того, как вы связались с Макаром Барыло?

Скажем так. Профессиональный подход в улаживании дел своего клиента (Дмитрия Полюховича. - Ред.)оставляет желать лучшего. Я не думаю, что высококвалифицированный адвокат стал бы решать проблемы методом угроз и давления.

Он угрожал?

Да. Напрямую. Если обещание "моря крови" можно назвать угрозой.

А глава Лиги защиты прав граждан Украины Эдуард Багиров утверждает, что именно представители вашей стороны, а точнее Артем Дегтярев, начали угрожать ему и Макару Барыло.

Это неправда. Звонок Артема был ответным. После того, как Барыло позвонил и не представившись назвал себя представителем моего супруга мы пробили через интеренет телефон с которого он звонил. Это был рабочий телефон Лиги. После чего Артем позвонил Багирову с одной просьбой – чтобы Багиров как-то прокомментировал ситуацию в которой его сотрудник угрожает матери пострадавших детей. Никаких угроз не было.

Елена, ваши оппоненты говорят, что мать не могла три года не знать о том, что происходит с ее детьми. Ведь первые акты насилия, по вашим словам, состоялись в 2006 году. Что вы можете сказать в ответ?

Наверное, психологи сказали бы вам больше, но, как это ни прискорбно, по статистике только 5–10% детей, подвергшихся насилию, рассказывают матерям о том, что с ними произошло. Это ужасно, но 80% матерей, услышав подобное, не расторгают брак, а пытаются сохранить семью.

Вы действительно ничего не замечали?

Они не рассказывали мне. Подозревать ничего подобного я не могла. Нормальному человеку это и в голову не придет. Можно предположить, что ребенок поссорился в школе с друзьями, его не принимает коллектив. Но о том, что стоит выйти в магазин, а дома совершается что-то ужасное, – невозможно.

Как вы все-таки узнали?

Рассказала дочь. Она смогла это сделать не сразу. Сначала рассказала сотую часть того, что было. После этого я забрала детей и ушла из дома. В той квартире, за которую я якобы борюсь, мы жить никогда не сможем. Психологически это невозможно.

Когда и как всплыли фамилии депутатов?

После того как дети рассказали об издевательствах в "Артеке", появилась мысль о том, что и в Киеве могло происходить что-то подобное. Дети сказали, что в насилии участвовали "четыре дяди". А фотографию (называет фамилию одного из народных депутатов. – Фокус.) детям показали после того, как он начал проявлять пристальный интерес к этому делу. Решили проверить. И дети его опознали.

На днях вы заявили, что не доверяете милицейской охране. А доверие к следствию у вас есть?

Есть несколько показательных моментов в работе МВД. Материалы, которые должны быть тайной следствия, становятся достоянием общественности. Почему обнародованы документы, о которых кроме следователей не должен знать никто? Почему журналисты приходят на процесс опознания квартиры? Почему в интернете появляются фото номера в гостинице, в котором якобы отдыхали мои дети, до того как там проведены следственные действия? И что это, если не шаг на опережение, попытка развалить дело? Мне бы хотелось задать все эти вопросы Юрию Луценко. Когда меня приглашали в программу "Шустер live", я сказала, что приду, только когда там будет Луценко. Хочу посмотреть ему в глаза.

Сергей Высоцкий, для focus.ua