Чистые и фальшивые ноты КСО

Подноготная бизнеса

Человечество на протяжении всей своей истории играет в разные игры, и одна из излюбленных его забав — бизнес, игра в зарабатывание денег. Материальная культура возникла в результате экономической деятельности, за исключением разве что некоторой части сакральных сооружений и артефактов, созданных в формате бескорыстного служения и поклонения. А, значит, какими эвфемизмами бы ни вуалировали истинную цель предпринимательства тео­ретики менеджмента — максимизация стоимости капитала и доли рынка и так далее — в конечном итоге речь идет о достижении личных целей бенефициаров и укреплении их благосостояния. То есть о вполне эгоистических мотивах.

В разных культурах люди по-разному относятся к стремлению предпринимателей жить хорошо и реализовывать свой личностный потенциал. Протестантская этика фактически приравнивает индивидуальный бизнес-успех к служению Богу, коммунистическая с ее классовой ненавистью — к преступлению. Первая линия стимулирует бизнесменов делиться нажитым с радостью и добровольно, вторая — прятаться поглубже или бежать подальше.

Прагматический фундамент КСО

Где-то между этими двумя экстремумами лежит то, что мы называем корпоративной социальной ответственностью. В самой примитивной своей форме она представляет собой некую плату компании (ее собственников) обществу за право зарабатывать деньги. Как правило, это бывает в случае неблагосклонности к бизнесу той или иной культуры либо в ситуации, если этот самый бизнес зарабатывает деньги не совсем честными методами. По сути дела, тратя деньги на общественные нужды, предприниматели или платят за "торговое место", или нейтрализуют свои репутационные риски, или обеспечивают себе более безопасную/комфортную среду обитания. (Как раз в таких случаях распиариваются на весь мир псевдо-КСО формата "купи 2 компьютера — потрать стоимость 10 на рассказ об этом", "давайте соберем людей выпить-покушать на 100 тыс., чтобы они пожертвовали 50 тыс., и вручим эти 50 тыс. нуждающимся от своего имени".)

В наиболее же возвышенном проявлении КСО представляет собой реальную мировоззренческую позицию бенефициаров, которая имплементируется посредством социальных проектов, действительно полезных населению соответствующей территории. Однако и здесь природа бизнеса не меняется. Даже социальные предприниматели, искренне работающие на будущее человечества путем решения его нынешних острых проблем, не птички колибри и не питаются нектаром. Финансовые показатели остаются в числе критериев эффективности таких компаний.

Культура служения

Равно как не изменяется и смысл истинной, а не фальшивой социальной ответственности. Cложно назвать социально ответственной компанию, которая, скажем, строит по всей стране детские площадки, но продает угрожающие здоровью людей продукты питания. Или, допустим, мобильного оператора, тратящего колоссальные суммы на громкие арт-проекты и при этом наплевательски относящегося к своим абонентам. Или бизнес-структуру, злоупотреблящую налоговой оптимизацией. Или применяющую потогонную систему эксплуатации персонала. Потому что быть добропорядочным корпоративным гражданином для бизнес-структуры означает прежде всего качественно, добросовестно и ответственно вести свою основную экономическую деятельность. То есть учитывая интересы общества при выборе направлений и форматов инвести­рования, не допускать хищнического разбазаривания природных ресурсов и унижения человеческого достоинства. И только в дополнение к этому реализовать социальные проекты, польза от которых заметна широкой общественности. А вот мыть шею под декольте и устраивать пир во время чумы — это не о социальной ответственности, это о бизнес-популизме в циничной форме.

Пока это не самая популярная логика КСО, поскольку социально-экономическая ситуация в стране не мотивирует к следованию ей. Но, тем не менее, она все же начинает распространяться. И чем больше в КСО будет чистых нот вместо фальшивых, чем больше компаний будет искренне служить обществу вместо того, чтобы лицемерно имитировать служение, тем ближе мы будем к справедливому миру. Как бы идеалистически это ни звучало.