Звери милосердия

Собачий диагноз

Анималотерапия стремительно входит в моду — несмотря на то, что в способность животных исцелять различные недуги официальная медицина верит не так безоговорочно, как в аспирин.

Больных ковбоев не бывает
Карине уже девять, однако девочку до сих пор возят в коляске. У нее болезнь Литтла — одна из форм ДЦП. Трижды в неделю Карина просыпается в особом, приподнятом настроении: когда она с бабушкой едет "кататься на лошадке".

Встречи с Юнкером (это кличка коня) ждет не дождется и пятилетняя Сонечка. Крошка, страдающая церебральным параличом атенично-астеничного типа, не только старательно выполняет все упражнения в седле. Под руководством тренера ей доверяют отвести Юнкера в конюшню и угостить яблоками.

Центр иппотерапии (так называют лечение лошадьми) существует при клубе "Юный всадник" в Боярке (Киевская область) уже третий год. У маленьких пациентов инструктора Ольги Еременко диагнозы схожи: нарушения опорно-двигательного аппарата. Приходят сюда и взрослые — с гипертонией, аритмией, опущением внутренних органов. Существует специальный комплекс упражнений для будущих мам.

— Разработанные нами методики в основном направлены на осанку ребенка: работаем над тем, чтобы он ровно держал спинку, сохранял равновесие. При этом уравновешивается и тонус мышц, — рассказывает Ольга. — Ведь лошадь — как бы живой тренажер. Бывает, что пациент, который еще недавно не мог самостоятельно держаться в седле, начинает смело, без поддержки выполнять наклоны и повороты, работать руками — гладить животное, распутывать гриву. Если ребенок получает позитивные эмоции на тренировках — это, я считаю, уже половина успеха.

В то время, как в Европе "лошадиное лечение" успешно развивается уже в течение двадцати лет, у нас этот метод реабилитации существует практически "вне закона". По словам Ольги Еременко, государство не дает денег на создание базы: нет не только специально подготовленных лошадей, отсутствует и функциональная диагностика — так что результаты лечения приходится проверять "на глаз".

Официальная украинская медицина относится к иппотерапии с долей осторожности, хотя положительного ее воздействия на организм не отрицает.

— Представляете, врачи у нас, у родителей, сами выспрашивают: а где вы лечитесь, по какой методике? — удивляется бабушка Карины, Вера Федоровна.

Дельфины-ультрас
Лечение с помощью дельфинов насчитывает три десятка лет. Впервые так называемый метод сонофореза использовал для лечения детей с отклонениями в умственном развитии американец Дэвид Натансон в 1978 г. В Украине дельфинотерапия существует и того меньше, однако результаты лечения порой впечатляют.

— Есть у нас одна пациентка из Прибалтики, маленькая девочка — ее ранило осколком петарды во время новогоднего салюта. Ребенок был практически полностью парализован, — рассказывает директор Международного института дельфинотерапии, доктор психологических наук Виктор Лысенко. — После прошлогоднего курса лечения у девочки начала восстанавливаться речь, она уже пытается вставать на ноги.

Возглавляемый Виктором Лысенко институт базируется в двух местах: в Евпатории и в турецком городе Кушадасы на Эгейском море. Свои специальные методики врачи и психологи используют десять лет.

— Когда человек находится в воде в положении на спине, животное располагается рядом. Дельфин направляет на череп, грудину и позвоночник пациента свой собственный эхолокационный пучок, с помощью которого анализирует происходящее вокруг, — поясняет суть метода Виктор Лысенко. — Дельфин выдает импульсы частотой до 150 кГц с порядком следования около 600 импульсов в секунду. Это фантастические возможности в ультразвуковой терапии.

Дети поначалу относятся к своим "докторам" с опаской, но после нескольких сеансов буквально влюбляются в животных.

Сотрудники евпаторийского отделения института вспоминают Виталика из Одессы: у этого перешедшего во второй класс мальчугана — астеноневротический синдром. После восьми сеансов за две недели у ребенка наступило ощутимое улучшение, которое сразу заметили родители:

— Общение с дельфинами вызвало у моего сына настоящий прилив вдохновения: после первого же сеанса Виталик долго не мог уснуть, переживал впечатления. На одном дыхании он написал поэму про этих умных и ласковых животных. А наутро сказал: "Мама, это было лучшее приключение в моей жизни!".

Шиншилла для души
Первое, что бросается в глаза в кабинете Игоря Дубинина, заведующего отделением медико-социальной реабилитации Киевской психоневрологической клиники — клетка с роскошным попугаем-жако. Красавчик Рокки — не единственный в отделении представитель фауны. Уже несколько лет здесь существует настоящий живой уголок.

— Идея использовать животных при лечении психических расстройств пришла мне в голову, когда я заведовал отделением активной терапии, — рассказывает Игорь Дубинин. — У одного из пациентов была тяжелейшая депрессия: он полгода не вставал с постели. Однажды в палату к больному случайно забрел котенок. И человек, безразличный к окружающему миру, начал постепенно привязываться к животному — кормил его, выгуливал, спал с ним в одной постели. И случилось чудо: через две недели наступило выздоровление.

Вначале в отделении был один аквариум; со временем появились вольеры с птицами, черепахи, шиншиллы, кролики, морские свинки, прочая живность.

— Это — австралийский водный дракон, а вот здесь живут игуаны, — показывает сотрудница клиники Оксана Федоренко. Вот — тушканчики, попугаи, канарейки. Мы проводим тут сеансы психотерапии. И поверьте, в такой обстановке их эффективность намного возрастает. Пациенты просто рвутся сюда! А вот и наш Олег пришел, познакомьтесь.

Этот пациент души не чает в аквариумных рыбках. Проводит в зооуголке часы напролет — чистит аквариумы, кормит своих любимцев, разглядывает их:

— У меня здесь, рядом с рыбами, появляется чувство душевного равновесия. Я расслабляюсь, успокаиваюсь, — признается немногословный собеседник.

— Большинство наших больных — это люди, не выдержавшие напряженного жизненного ритма. Некоторые отличаются выраженной раздражительностью, агрессивностью. Но пообщавшись с попугаем, послушав кенара, они получают психоэмоциональную разгрузку, — поясняет Игорь Дубинин. — Важно и то, что у этих людей появляется чувство ответственности. Дома они привыкли все заботы перекладывать на плечи своих близких. А здесь три дня не покормишь зверушку — она просто погибнет.

Медвежья кровь и казаки
Зоотерапия — область знаний, отечественной наукой не изученная. По мнению Александра Скибы, доцента кафедры терапии ветеринарного факультета киевского Сельхозуниверситета, выводы о лечебном воздействии животных — пока лишь на уровне гипотез и предположений:

— Положительное психологическое воздействие животных на человека отрицать нельзя: кошки способны успокаивать больных с нервными расстройствами, поглощать негативную энергетику человека. На сеансах дельфинотерапии укрепляется сердечно-сосудистая система больных. А езда на лошади разрабатывает мышцы спины. Но научно эффект от занятий не подтвержден.

На одной любви к кошкам-собакам и вере в чудеса теорию не построишь. Что не мешает, например, прагматичным американцам довольно широко использовать четвероногих целителей в госпиталях и хосписах.

Президент Всеукраинской ассоциации валеологии и этнографии Григорий Фудим считает, что современная зоотерапия пришла из далекого прошлого. Психологический образ тотемного животного защищал древнего человека от болезней и жизненных невзгод. Вместо лекарств наши пращуры пили кровь убитого медведя; эскимосы укладывали рядом с занемогшим соплеменником собак; бедуины сажали больного между горбами верблюда. Запорожские казаки — те вообще завзятые иппотерапевты.

Подтвердятся ли будущими научными исследованиями догадки о способности животных врачевать человеческие недуги — сейчас об этом с равной убедительностью может рассуждать и профессор, и говорящий попугай. Зато понятно, что анималотерапия — та область медицины, где самолечение наименее губительно.