Скоро была война. Интервью с Никитой Михалковым

Продолжения оскароносной исторической драмы "Утомленные солнцем" и зрители, и коллеги Никиты Михалкова ждали давно. Режиссер, который выступил в новой ленте еще и соавтором сценария, генеральным продюсером и исполнителем одной из главных ролей, работал над картиной восемь лет. За это время несколько раз переписывался сценарий, были отсняты 400 километров пленки и потрачены десятки миллионов долларов (бюджет "Предстояния" составляет 33 млн. евро). В результате команде Михалкова удалось снять два трехчасовых фильма. Выход первой части дилогии ее создатели решили приурочить к 65-й годовщине победы в Великой Отечественной войне. Вторая часть – "Утомленные солнцем-2. Цитадель" появится на экранах в ноябре этого года.

– Мы специально эти две картины разбили, не только из-за их метража, но и из-за разного стиля, – объясняет Никита Михалков. – Во второй части события идут линейно по возрастающей, все происходит в течение одной недели. В ней больше психологизма, и идет развитие любовного треугольника на фоне тех страшных событий. А первая часть сделана фресками, крупными мазками, причем каждая новелла имеет завязку, развитие и финал. Такое повторение позволяет перебраться из одного времени в другое.

Перебираться зрителям нужно из июня 1941 года в август 1943-го, а оттуда в осень 1942-го. По сюжету, бывшего комдива Котова (Никита Михалков) должны были расстрелять как политического заключенного. Но он чудом не попадает под пули лагерных охранников, а вместо этого отправляется на фронт. Когда же Сталин обнаруживает, что Котов остался жив, то поручает майору Арсентьеву (Олег Меньшиков) разыскать комдива. Одновременно с ним на поиски отца отправляется дочь Котова Надя (Надежда Михалкова).

Пока "Утомленные солнцем-2. Предстояние" рекламируется как "великое кино о Великой войне", Михалков во всех интервью говорит, что его фильм не о победе, а о том, как эта победа достигалась. Поэтому ожидаемого героического пафоса в картине нет. Зато есть предельный натурализм в батальных сценах, несколько эпизодов, демонстрирующих, что и в самые атеистические времена находится место для веры в Бога, а также несколько почти комедийных, хотя и не слишком смешных сцен, рассчитанных на молодежную аудиторию. Собственно, Михалков и не скрывает, что именно молодые люди – его главные зрители. Правда, от них режиссер больше ждет вдумчивого просмотра, а не коммерческой прибыли.

– Если кино большого стиля не обязательно должно зарабатывать деньги, значит ли это, что вы не планировали заработать на этом фильме? Есть ли прогнозы по кассовым сборам?

– Дело в том, что я не строю прогнозы в этой ситуации. До тех пор, пока нет электронного учета, пока живет пиратство, прогнозы – довольно бессмысленное дело. Но! Глаза боятся, а руки делают. Поэтому не надо останавливать кинематограф: давайте построим кинотеатры, а потом начнем снимать кино. Так не получится. Если мы станем ждать, пока построят новые кинозалы, то все кинотеатры займут американские блокбастеры, и нашему кино просто незачем будет развиваться.

– Но ведь в российском новом кино уже были прецеденты. Например, "Ирония судьбы-2" стала кассовым хитом. Этот фильм собрал не только молодежную аудиторию, но и людей постарше, которые обычно в кино не ходят.

– Успех "Иронии судьбы-2" заключается не в качестве картины, а в качестве пропаганды, с которой проходил релиз этой картины. Это не успех картины, это успех отдельно взятого канала, который потратил огромные средства, вернее, должен был бы потратить, но вместо этого воспользовался тем, что имеет административные ресурсы, когда в каждой передаче выступают те или иные актеры, разыгрываются квартиры. Это называется уже не пиаром, а пропагандой. Я не против этого. Я против того, чтобы такая привилегия была только у одной компании. Поэтому не думаю, что картина стала успешной только благодаря ее качеству. Грамотно построенная пропаганда сделала свое дело.

– Судя по всему, сделала неплохо. Не собираетесь ли вы тоже применить нечто подобное?

– Конечно, собираемся. Делаем. Но все-таки разница в стоимости "Иронии судьбы-2" и нашей картины составляет десятки миллионов. Поэтому я считаю, что проще собрать деньги с такого фильма, чем с нашего.

– Сложно ли было найти средства и собрать такой большой бюджет?

– Вы знаете, как говорится, полжизни ты работаешь на имя, полжизни имя работает на тебя. Иначе если полжизни имя не работает на тебя, значит, ты плохо работаешь на имя (смеется). Поэтому – да, сложно, но я горжусь тем, что мы собрали деньги только в России, обошлись без иностранных инвестиций.

– Если не секрет, какова доля государства в бюджете картины?

– Как у всех: миллион долларов – первая картина, миллион – вторая. А все остальное – это банки, кредиты, инвестиции.

– И при этом вы говорите, что вам необязательно окупать эти деньги. Как-то нелогично.

– Что значит "необязательно окупать"? Мы не заключали договоры насчет того, что если мы не окупим, то обязаны возвращать. Мы честно делим прибыль 50 на 50 с теми, кто дал эти деньги. Но у нас нет такого, что если мы берем в долг и потом не собираем достаточно, то отдаем свои. Такого же не бывает вообще. Мы вместе рискуем, никого не обманываем. Мы говорим: собрали столько-то, вот это уходит в кинотеатры, вот это – наша доля, а это – ваша. И все. Если это сработало и если какую-то часть бюджета сумели отбить, то те же самые банки и те же самые компании могут дальше вкладывать деньги с учетом того, что уже следующий фильм отобьется на большую сумму. А через какое-то время окупится, а еще через какое-то время принесет прибыль.

– Есть ли у вас планы насчет западного проката?

– Ну конечно! Есть компания Wild Bunch – одна из самых крупных в Европе, которая занимается прокатом, ей принадлежат все права на прокат в мире нашей картины. Они могут делать укороченную версию, но с моего согласия.

– Наверное, одна укороченная версия уже есть – для конкурсной программы Каннского фестиваля.

– Пока укороченную версию для кинофестиваля мы не подготовили, отправили документы с тем метражом, который у нас есть. И поскольку мы представляем фильм на фестиваль, то это должна быть авторская версия.

– Будете подавать "Предстояние" или "Цитадель" на "Оскар"?

– Это не от меня зависит, а от оскаровского комитета. И я никогда не загадываю так далеко вперед.

– Как вы думаете, получится повторить успех первой части?

– Конечно, повторить хочется. Но я не ставил во главу угла именно это. Радости должны быть нечаянные.

Юлия Куприна, Фокус