Пенсионная форма. Завтра в Киеве - Джо Кокер

Лауреат "Гремми" и "Оскара" высадился в Европе прямиком из американского городка Крауфорд, где в свободное от гастролей время он выращивает помидоры, слушает местный блюз, гуляет с собаками, ездит верхом и управляется со своим бизнесом — пекарней, кофейней и супермаркетом. Рекординговая империя Sony Music, под лейблом которой вышел новый альбом, сделала кавалеру ордена Британской империи предложение, от которого тот не смог отказаться. В ближайшие два с лишним месяца ему предстоит сменить оседлую жизнь в штате Колорадо на броуновское передвижение по столицам и небольшим городкам Старого Света.

За три года, прошедших с последнего большого тура, особые приметы Джо Кокера не изменились: черная рубаха, фирменная сиплость и шаманские движения рук во время пения. Кроме хитов, публика во Дворце "Украина" на этот раз услышит композиции из Hard Knocks, большинство из которых сделаны с нуля, и кавер-версию песни Дикси Чикс I Hope. С учетом статусности зала и внушительных цен на билеты (до 5 тыс. грн.) забавно выглядит характеристика певца, которую когда‑то дал ему журнал Life, назвавший Кокера "голосом всех слепых плакальщиков, сумасшедших попрошаек, несчастных калек, которые бродят по улицам".

Это не единственный феномен исполнителя, чей голос музыкальные критики сравнивают с иерихонской трубой. Во-первых, Джо Кокер едва ли не единственный музыкант, дважды триумфально выступивший на знаменитом музыкальном фестивале Вудсток. В августе 1969 года 25‑летний исполнитель дебютировал там с песней "Битлз" With A Little Help From My Friends, а спустя четверть века произвел фурор во второй раз — уже в статусе мэтра.

В последние лет двадцать критики дружно отмечают, что Кокер заметно сдал: фирменный сип поблек, а голос по‑стариковски просел. Особенно это заметно, когда исполнитель берется петь хорошо узнаваемое, вроде Unchain My Heart Рэя Чарльза. Скорее всего, так и есть. Но даже с поправкой на это послушать Джо Кокера вживую все равно стоит. В конце концов, ходят же смотреть на пирамиды или Колизей, несмотря на то, что они дошли до наших дней не в лучшем виде.

Михаил Кригель, Фокус