Япона рапс. Японцы учат чистить рапсом Чернобыльскую зону

В Народичах среди дубов мест­ного Чернобыльского парка неспешно прогуливаются пенсионеры. Многие вернулись сюда, оставив детям жилье в других регионах Украины. Приезжих поселок встречает чистым воздухом, аккуратными улицами, будто вымытыми со стиральным порошком, и малиновым зданием местного дома торговли. Правда, в жизнеутверждающий цвет торговый комплекс выкрасили только с фасада, а вот по бокам и сзади он по-прежнему уныло-серого цвета.

Два года назад в поселке жили около 1200 человек, сейчас, по словам главы райадминистрации Валерия Трохименко, население увеличилось до трех тысяч. "Это, конечно, не десять тысяч, как было до 1986 года, но, согласитесь, динамика, – с важным видом сообщает г-н Трохименко. В поселок, который оказался во второй Чернобыльской зоне отчуждения и существует, как написано в официальных документах, "до момента полного отселения", кажется, возвращается жизнь. На прошлой неделе здесь торжественно открывали детский сад, построенный при поддержке программы Kusanone МИД Японии. Местные жители японцев здесь видят намного чаще, чем столичных чиновников. Благотворители из страны, пережившей Хиросиму, уже несколько лет пытаются организовать в Народичах производство биотоплива.

Дорогая установка

В кабинете главы администрации главный артефакт, занимающий значительную часть стены, – карта радиологического загрязнения района. Из 38 сел, которые относились к Народическому району до Чернобыльской аварии, осталось всего 14, в восьми из них проживает от одного до десяти человек. Половину территории района занимает густой лес – потому дышится здесь легко. Говорят, петербургская интеллигенция когда-то скупала здесь дома и переезжала жить на лето.

Радиационный фон в кабинете главы администрации 0,09 микрозиверт (природный фон – 0,15). "Радиация выпадала неравномерно, есть и очень загрязненные территории. Как правило, это поля", – демонстрирует он карту. В райцентре о радиационных пятнах знают все жители: там не сеют и не выпасают скот. Еще три года назад эти грязные территории считались абсолютно бесперспективными. Пока японский биолог Масахару Кавата, с недавних пор почетный гражданин Народичей, не предложил на самых загрязненных полях выращивать рапс, а затем использовать его для производ­ства биотоплива. По задумке Каваты,­ эта масличная культура должна исполнять роль адсорбента. Корни рапса станут вытягивать из почвы не только питательные элементы, но и радионуклиды – за несколько десятилетий так можно очистить территорию. По подсчетам специалистов из администрации, в этом районе около 10 тыс. загрязненных радиацией гектаров, которые можно будет вернуть к жизни.

Три года назад на первых трех гектарах, загрязненность которых составляла около 15 кюри на квадратный метр, засеяли рапс. После сбора урожая замеряли фон – дозиметр показывал 10 кюри. Корневая система рапса, как выяснилось, действительно накапливает стронций. При этом семена, из которых делают масло, по радиации не превышают допустимых норм.

Эксперимент можно было бы считать удачным, если бы не сложности, с которыми столкнулись власти района и организаторы проекта. Председатель Фонда "Заложники Чернобыля" Владимир Киричанский, уже больше двух десятилетий работающий с японскими благотворительными организациями, вспоминает, с каким трудом удалось ввезти оборудование в Украину. А потом оказалось, что производить биотопливо для нужд района не получится. "Нам открыто говорили, что если мы хотим заниматься этим и дальше, нужно давать откаты", – рассказывает Киричанский. Поэтому установка, которая могла бы использоваться в промышленных масштабах, теперь работает четыре часа в год, производя 300 литров дизтоплива.

Охранник Сергей со станции мониторинга радиоактивных территорий, которого в шутку называют замдиректора по сохранению японского имущества, говорит, что машину включают, только когда приезжают японцы. Сам он машет рукой в сторону агрегата. "Если посчитать стоимость реактивов, которые нужны для производства, то биотопливо выходит даже дороже бензина, – говорит он.

Заместитель Трохименко Сергей Назарчук тоже вполне здраво оценивает перспективы производства биотоплива в Народичах: "Рапс, конечно, один из факторов очищения, но пока биотопливо мы производим литрами, а не тоннами, дело это невыгодное".

Навозный газ

"Когда только начинали проект, думали из массы, оставшейся после выжимки масла, производить биогаз", – рассказывает Валерий Трохименко по дороге в село Ласки, куда мы едем смотреть биогазовую установку. Японцы построили ее на пустыре между кладбищем и коровником. Почему так далеко от агрегата по отжиму масла? Оказывается, после очередной проверки из Киева в администрации решили не дразнить гусей. Вдруг наверху решат, что газа слишком много?

Поэтому концепцию получения газа пришлось менять на ходу. Вместо того чтобы производить газ из перегнивающих листьев и рапсового жмыха, теперь используют коровий навоз. Выглядит биогазовая установка как обычный сарай с погребом, плюс трубки и котел.

"Утром и вечером, значит, заливаю по двадцать килограммов навоза вот сюда", – демонстрирует бетонную яму с характерным запахом обслуживающий установку Леонид Дмитрук.

По его словам, сорок килограммов навоза в сутки дают один куб газа. Этим газом нагревают воду, для того чтобы установка не замерзала и производила газ. Такова цель эксперимента.

"Сами могли бы отапливаться", – кивает Леонид в сторону коровника.

Г-н Назарчук тут же прикидывает, что от буренки, дающей в сутки полцентнера навоза, можно производить столько газа, что его бы хватило на бытовые потребности одной семьи.

"Вы там, в столице, нашего газа не ждите пока, – шутит Назарчук. Хотя, судя по всему, ему не до шуток. Эксперимент по производству биогаза вряд ли двинется дальше пустыря. Через пару лет японские благотворители перестанут финансировать проект, и оборудование для производства биогаза станет памятником японско-украинской дружбе.

"Философия японцев в том, что они стараются помогать не деньгами, а идея­ми. У них это называется дать удочку и леску", – подытоживает председатель Фонда "Заложники Чернобыля" Владимир Киричанский.

Ловись рыбка

То, о чем говорит г-н Киричанский, хорошо понимают и в администрации района. За годы сотрудничества с японцами руководство Народичей научилось выигрывать гранты и видеть перспективы там, где, казалось бы, их нет вовсе. Когда здесь начался беби-бум и в единст­венном детском саду не смогли разместить сорок малышей, Трохименко и его помощники обратились к японским партнерам с просьбой о помощи. Однако наученные общением с украинской стороной японцы выделили всего 38% суммы, которая была необходима на реставрацию здания для детского сада. "Не поверите, но остальные деньги выделили из бюджета района. А ведь он финансируется из госбюджета только на 80%, – с оптимизмом говорит Киричанский. – Они перестали ждать рыбы и наконец взялись за удочки".

В новом детском саду на каждой полке, стуле или шкафчике красуется наклейка From the People of Japan. Их лепили здешние воспитательницы. "Понимаете, для нас это большая помощь. Если бы не японцы…" – от избытка чувств не находит слов няня Наташа, прижимая руки к груди.

"Посмотрите: заборы ремонтируют, дороги строят, люди свыклись с мыслью, что будут здесь жить", – воодушевленно замечает Трохименко. Он надеется, что поселком заинтересуются не только японские благотворители, но и украинские бизнесмены. В пример он приводит небольшой завод по производству пеллет. Его финансирует киевский бизнесмен, который здраво рассудил, что в таком лесистом районе производство твердого топлива будет перспективно. Видимо, даже перспективнее, чем биогаз.

Анастасия Рингис, Фокус