Резать по живому. В прокат выходит новый фильм Педро Альмодовара

В прокат выходит "Кожа, в которой я живу" Педро Альмодовара – триллер о мести, густо замешанный на любви и крови

В фильме Альмодовара "Свяжи меня!" (1990) молодой Антонио Бандерас держал в заточении девушку, добиваясь от нее взаимности. Спустя два десятка лет он возвращается к образу темного хозяина, перекраивая женское тело и облачая его в идеальную, искусственно созданную кожу. Различие между этими историями показывает, каким маршрутом двинулся знаменитый испанский режиссер. Обладатель "Оскара", "Золотых глобусов" и приза Каннского фестиваля, Альмодовар ни много ни мало решил снять свое личное очень страшное кино.

Семь раз отрежь

Маститый пластический хирург (Антонио Бандерас) продвинулся в опытах создания идеальной человеческой кожи так далеко, что это уже пугает его коллег. В своем прекрасном особняке в Толедо он режет по живому – ставит генные эксперименты на человеке. Объектом служит девушка Вера (Елена Анайя), телесным совершенством не уступающая скульптурам эпохи Возрождения. То, что Вера не сама сюда пришла, становится ясно сразу, только непонятно, как вся эта каша заварилась. К середине фильма тайна открывается, и тут сюжет Альмодовара, по идее, должен был лопнуть, как мыльный пузырь, но происходит маленькое чудо: даже понимая расстановку сил персонажей, не можешь оторваться от картины до самого финала.

Западная критика рифмует "Кожу" с лентами Альфреда Хичкока, и это логично. Самая крепкая пружина фильма, его хребет – гипнотическое чувство тревожного ожидания, которое и называют саспенсом. Кто бы мог подумать, что Альмодовар, который последние девять лет лил на экране сентиментальные слезы, пусть иногда даже крокодиловые, окажется таким органичным в картине об отрезанных органах.

Картина маслом

Всем лучшим в фильме Альмодовар обязан не только себе. Во-первых, сценарий написан по мотивам французского литературного хоррора "Тарантул" Тьерри Жонке. Во-вторых, одним из ключевых элементов картины стала выдающаяся музыка двукратного оскаровского номинанта Альберто Иглесиаса. В-третьих, без тела актрисы Елены Анайи все смотрелось бы не так эффектно. В-четвертых, следует отметить способность Бандераса убедительно перевоплощаться на ходу из привычного образа мачо в подобие доктора Франкенштейна.

Однако генератором, который запускает все эти механизмы, является талант Альмодовара. Здесь нет того, что принесло ему "Оскары" и "Золотые глобусы" – грустного остроумия, как в ленте "Все о моей матери", или утонченных сценарных ходов, как в "Поговори с ней". Зато в "Коже" особенно сильно проявляется то, что называют режиссерским взглядом. Первую четверть часа пробирки, медицинские маски, и то, что в чьих-то руках могло стать еще одним сериалом "Интернов", испанец превращает в лабораторный театр теней. Даже разбросанные по комнате клочья рваных платьев, надписи на стене и расставленная на столе коллекция фаллоимитаторов выглядят у Альмодовара как написанные маслом картины. К слову, картины тоже присутствуют – изображения пышных рубенсовских женщин, висящих на стенах в доме хирурга, присутствуют в кадре почти наравне с живыми героинями. Все это обеспечивает "Коже" статус необычного кино – при отсутствии каких-либо спецэффектов и визуальных трюков ленту Альмодовара хорошо смотреть именно на большом экране.

Не ищите женщину

При таком качестве картинки можно было бы пожертвовать смыслом, но Альмадовар и тут не дал себе расслабиться. В обычный косметологический триллер он два часа вводит разнообразные драматургические инъекции. В какой-то момент начинают валиться скелеты из семейных шкафов, потом намечаются контуры истории о преступлении и наказании, а позже вплетается лейтмотив жертвы, влюбляющейся в палача. Когда к середине фильма выясняется, что перед тобой история изощренной мести, ничего не остается, как благодарно позволить Альмодовару делать с собой все что ему захочется.

Перед финальными титрами испанец закладывает еще и глубокий мелодраматический вираж в своем излюбленном духе "просто так бывает в жизни", но к тому моменту аплодировать ему уже нет никаких сил.

На главную женскую роль Альмодовар сначала планировал пригласить Пенелопу Круз – свою музу из предыдущих двух фильмов ("Возвращение" и "Разомкнутые объятия"). Здорово, что он передумал: более холодная и замкнутая красота Елены Анайи в этой кровавой истории уместнее, чем теплота широко открытых глаз Пенелопы. Но не только в этом дело: в фильмах с Круз чувствовалось, что они во многом вдохновлены привязанностью режиссера к самой актрисе. Тоже неплохо, но на собственно кино оставалось меньше сил и времени, поэтому от трогательных картин с Пенелопой веяло какой-то странной затхлостью. Анайя же была ему нужна прежде всего как стройматериал для образа – именно это не в последнюю очередь способствовало тому, что "Кожа" стала лучшей работой Альмодовара со времени "Поговори с ней".

Месть и закон

Шесть впечатляющих фильмов о мести

"Спящие" (США, 1996), реж. Барри Левинсон
Четверка повзрослевших обитателей исправительной школы расправляется с охранниками, которые насиловали их много лет назад. Честный фильм о торжестве справедливости.

"Звонок" (Япония, 1998), реж. Хидео Наката
Жуткая лента о девочке Садако, которая выходит из телевизоров к людям – тоже о расплате. Но не с конкретным человеком, а со всем миром сразу.

"Гладиатор" (США – Великобритания, 2000), реж. Ридли Скотт
Несмотря на исторические ляпы, лента о том, как Рассел Кроу мстит римскому императору – одна из масштабных картин о сведении личных счетов.

"Таинственная река" (США, 2003), реж. Клинт Иствуд
Суровая история о мужской дружбе, которую разрушает жестокое убийство дочери одного из героев. Шон Пенн, Тим Роббинс и Кевин Бейкон – одно из лучших актерских трио 2000-х.

"Я видел дьявола" (Корея, 2010), реж. Ким Чжи Ун
Полицейский расследует убийство своей невесты и, выйдя на преступника, отплачивает ему сполна. Один из самых глубоких фильмов на тему мести.

"Железная хватка" (США, 2010), реж. Джоэл и Итэн Коэн
14-летняя девочка командует федеральным маршалом и техасским рейнджером, преследуя убийцу отца. Кино о том, что детское возмездие может быть похлеще взрослой мести.

Игорь Панасов, Фокус