Школа выживания. Как открыли учебный год в освобожденных городах Донбасса

Две из трех. Николаевка

— Сейчас поедем в самое логово сепаратистов, — хитро улыбается Владимир Стрельцов, следя за моей реакцией. Так он в шутку называет свой город Николаевку в 15 км от Славянска.

— Почему логово сепаратистов? — уточняю я.

— У нас война шла три дня. Местные не успели перевоспитаться. Это же не Славянск, который был оккупирован дээнэровцами три месяца. Там у жителей было время подумать.

Владимир — директор славянского завода. Его телефон часто начинает петь вакарчуковским голосом: "Сама в своїй кімнаті", но до слов "моя маленька незалежність" так и не добирается. Володя одной рукой сбрасывает звонки, другой крутит руль, чтобы вписаться в поворот, при этом умудряется кивнуть украинским военным на посту. Во время боев он снабжал их водой и продуктами, сейчас возит гуманитарную помощь жителям в зоне АТО.

Сегодня его день начинается с николаевской школы №2, где он председатель попечительского совета. В Николаевке три школы плюс гимназия. В двух — большие разрушения, в третьей только одна выбитая форточка.

— У нас много верующих. Все молились. Когда узнали, что разбилось только одно окно, для нас это стало настоящим чудом, — говорит Володя.

Одна из школ Николаевки за несколько часов до учебного года

Только на чудо и надеялись. В конце мая 11 класс сдавал экзамен, когда в соседней Семеновке рвались снаряды. Через месяц бои дошли и до Николаевки. В бомбоубежище три дня сидели 90 человек.

— Воды нет, света нет, газа нет, мои звонят и рассказывают: "Был дождь. Мы собрали 10 ведер воды, вымыли всю школу", — вспоминает Лилия Кулиш, директор учебного заведения.

К 1 сентября в Николаевке открылись все школы, даже самая пострадавшая от войны. Оконные рамы в ней пусты. Ветер теребит занавески, то задувая их в помещение, то выдувая на улицу. Из дыры в потолке с торчащими железными прутьями видно голубое небо. Такой школа была за несколько дней до начала учебного года. Ремонт здесь начали поздно. Разрушенное крыло перекрыли, дополнительные классы оборудовали в музыкальной школе через дорогу.

— Все хотят жить, — объясняет Лилия Кулиш. — Если не откроемся, ученики разойдутся, учителя останутся без работы. В Николаевке большая конкуренция за школьников.

Во время конфликта в Донецкой области пострадали 170 учебных заведений. Из тысячи школ региона — более трех сотен на территориях, занятых боевиками. Работать они пока не смогут. Учителей отправляют в отпуск. Чаще всего неоплачиваемый.

Второе рождение. Семеновка

С Владимиром Стрельцовым въезжаем в Семеновку. По обе стороны дороги дома выглядят, как вырванные с корнем деревья — с перебитыми балками, раскуроченным железом и грудами кирпичей. Стены и заборы изрешечены пулями. Здесь шли самые ожесточенные бои. Чуть дальше — красивое здание нежно-желтого цвета. На вид новехонькое. Потому смотрится как корабль инопланетян. Это школа №21. Точнее, теперь учебно-воспитательный комплекс №1.

— Я всегда повторял, что мы дважды первые, а стали просто первыми, — шутит полноватый мужчина с седым ежиком.

Это Сергей Борисенко, директор школы, а с 1 сентября еще и заведующий детским садом.

На первый звонок в семеновскую школу приехал лидер "Океана Эльзы" Святослав Вакарчук

Его школа никогда не знала такого ремонта. Фасад, обои, потолки, линолеум, мебель — все новое. Газонная трава во дворе — рабочие как раз разворачивают рулоны. Почти сказочная история о чудесном превращении. Когда Славянск заняли украинские военные, на площадь привезли гуманитарную помощь, люди побежали за продуктами, а директор — к "киевскому чиновнику", чтобы рассказать о разрушениях в школе. Чиновником оказался Андрей Пышный, председатель правления Ощадбанка. Он просьбу записал, но не запомнил, кто к нему подходил.

— Ему показалось, что женщина, представляете? — смеется Борисенко. — Потом обзванивали всех наших директоров, пока не вышли на меня.

Банк вместе с фондом Ярослава Мудрого оплатил ремонт. Сейчас в школе уже 80% учеников — в Семеновку возвращаются семьи с детьми.

— А преподаватели все на месте? — спрашиваю у учительницы младших классов, блондинки в желтой майке.

— Да. Вот работаем.

— Много учителей поддерживали "ДНР"? — задаю ей вопрос, подталкивая к разговору об идее министра образования Сергея Квита уволить педагогов, замеченных в контактах с террористами.

— Это вы не у нас спрашивайте, — блондинка смущается. — Да и кто ж теперь признается?

— Я преподавателям сказал, когда все только начиналось: свои мысли держите при себе, — включается в разговор Сергей Борисенко. — Хотите поговорить на политические темы, делайте это на кухне, под одеялом, где угодно. Но не в этих стенах.

Напоследок блондинка рассказала, что в тот день, когда на Майдане в Киеве отпевали Небесную сотню, Сергей Виленович вывесил в школе украинский флаг. На работу пришел в черном.

Страсти кипят. Славянск

За дверями школы №10 в Славянске напряжение висит, как облако пыли от ремонта.

— Меня зовут Соня.

Ко мне подходит девочка лет тринадцати. Белокурые волосы аккуратно собраны в хвост, над голубыми глазами прямая челка.

— Это наш класс, — показывает она на дверь за спиной.

За дверью взрослые спорят на повышенных тонах.

— Пока я там сидела, Тамара Сергеевна тихо плакала. А потом меня попросили выйти.

Соня складывает руки на груди и как-то съеживается.

Из кабинета вылетает женщина невысокого роста, полноватая с кудрявыми волосами — Тамара. За ней выходит Марина. Учителя-коллеги. Первая участвовала в "референдуме", вторая кормит украинских солдат на блокпостах.

Мы идем в кабинет Марины. Теперь плачет она.

— Если здесь снова будет "ДНР", я лучше на войну пойду, — говорит она. — Буду нашим ребятам на горе Карачун портянки стирать.

По словам Марины, в школе работают десять проукраинских учителей и столько же сторонников "ДНР". Остальные сорок преподавателей свою позицию не озвучивают.

В здание славянской школы №4 попал снаряд от гаубицы. Ремонт еще идет

— Слава Украине! — негромко произносит пароль женщина с короткой стрижкой, стремительно заходя в кабинет. — Кто-то сорвал сине-желтую наклейку, которую я приклеила у себя в классе. Наверное, техничка. Помнишь, как она кричала ополченцам: "Мо-лод-цы! Мо-лод-цы!"?

Бойкая брюнетка замечает меня не сразу, но когда нас знакомят, сразу приступает к допросу.

— Что с этим делать? Куда и кому надо писать?

— А куда писать? В прокуратуре остались те же, — нервничает мужчина в синем рабочем халате, который присоединился к компании.

— Мы молчали. Но теперь наша очередь говорить, — обращается ко мне Марина.

Министерство образования разослало местным властям письмо об ответственности педагогов за поддержку сепаратистов. Киев предложил расторгать трудовой договор с учителями, которые занимались организацией "референдумов" в Донецкой и Луганской областях или участвовали в "ЛНР" и "ДНР". Но Киев далеко.

— Это просто письмо. Указа нет, механизма нет. Есть популизм. У нас в школе все остались на своих местах. Только одна учительница, агитировавшая на уроках детей за "ДНР", уехала в Россию. Остальные пока молчат, но уже не боятся. Мы обращались даже к военным. Комендант сказал: "Пока идет война, ничего не будет". Но пока там война, здесь будет вторая "ДНР", — переживает Марина.

На мой вопрос, кем заменять уволенных, она отвечает:

— У нас есть пединститут. Выпускает тысячу специалистов в год.

— Если бы мы начали выяснять, кто прав, кто виноват, ничего хорошего не вышло бы. История расставит все точки на i, — дипломатично рассуждает Александр Пастухов, директор славянской школы №4.

На территории одного из ее корпусов боевики выфрыли девять блиндажей. Сотрудники МЧС две недели вывозили бетонные блоки.

— Наша школа а-по-ли-тич-на, — чеканит директор. — Наши учителя не принимали участия в голосовании на "референдуме", не стояли на баррикадах. Стараемся в коллективе о политике не говорить. Поверьте мне, это помогает.

Есть идея

На центральной площади Славянска людно. Здание исполкома украшает украинский флаг. Вокруг беззаботно бегают дети, работают аттракционы и кафе. Брызги от фонтана приятно холодят кожу. Обычный летний вечер.

Площадь пересекает молодой человек в черной футболке, это Денис Бигунов, чиновник горсовета.

— Сейчас в Славянске уникальная ситуация, — витиевато говорит он. — Появилось свободное пространство в информационном поле. Его надо правильно и быстро заполнить. Иначе все вернется на круги своя, причем быстро. Нам нужна культурная оккупация — правильная информационная политика, чтобы крен пошел в про-
украинскую сторону.

Не самую популярную на востоке Украины идею "культурной оккупации" неожиданно поддерживает 16-летний Даниил Теренин, беженец из Горловки. Он родился в Славянске, здесь же учился несколько лет в начальной школе. Спрашиваю, как он относится к идее Минобразования увольнять учителей за поддержку сепаратистов.

— А чего они этим добьются? Поменяют шило на мыло? Вместо ярко выраженных пророссийских учителей придут менее ярко выраженные. Вообще неплохо, если бы сюда приехали учителя, например, из Тернополя. Надо такую ротацию провести. А наших отправить в Западную Украину. Вот тебе и культурная оккупация.

В день моего отъезда на славянский вокзал приехали военные. Солдаты попросили всех покинуть территорию — вокзал якобы заминирован. Двадцать минут нервного ожидания, и понимаешь, насколько зыбок здесь мир. 1 сентября в Славянске прошли линейки, были нарядные школьники с цветами, где-то разворачивали украинский флаг, кто-то пел гимн. Но в воздухе везде висело невысказанное: "Что, если снова война?".