Режиссер Андрей Некрасов: Украина представляет "опасность" для российской идентичности

Российский режиссер Андрей Некрасов - автор документальных фильмов-расследований о преступлениях путинского режима. "Недоверие" - о том, как ФСБ взорвала два московских дома в 1999 г., "Детские рассказы о Чечне" - истории детей, которым довелось пережить российскую войну, "Бунт. Дело Литвиненко" - об отравлении бывшего сотрудника КГБ в Лондоне в 2006 г., "Уроки русского" - о российско-грузинской войне 2008 г. Эти фильмы называют "антипутинскими", и российский зритель вряд ли увидит их когда-нибудь в прокате, или по телевидению. Андрей Некрасов живет в Европе, а на Родине он, скорее, изгой. В интервью "Фокусу" режиссер рассказал, почему Россия хочет уничтожить Украину.

В российском информационном пространстве открыто говорят о необходимости объявления войны Украине. Вы можете объяснить логику своих соотечественников?

Главная беда и причина вот этой ужасной политики в том, что Россия видит себя центром глобальной культуры. У россиян сильно преувеличено мнение о себе. То есть это не культура обслуживает Путина, а наоборот – миф об уникальной, неповторимой, священной культуре "порождает" диктаторов вроде Путина. Мало кто разделяет мое мнение, говорят в лучшем случае: "Путин – зло, но культуру не трогай!" Она ведь вечна, вот эта культура с большой буквы "К". Я не думаю, что если придет, условно скажем, Навальный, это музейное восприятие изменится. Гипертрофированное самомнение, величие и совершенно некритичное отношение к себе - останется. Нужно радикальное изменение именно психологии культуры в России.

Но большинство россиян этого не могут признать, потому что это восхищение собой, оно на подсознании, это очень тонкие, глубинные вещи. Для большинства это не осознано: "Что тебе надо от нашей культуры, нашей музыки, ею восхищается весь мир!" Именно эта позиция лишает демократически настроенных людей в России ясности, именно это обеспечивает Путину победу, вот все эти баснословные проценты. Я это объясняю тем, что российская культура для них является неуязвимой ценностью, ценностью, которой ни в коем случае нельзя рисковать. И это нас возвращает к политике России и Украины.

Почему со стороны это выглядит как сумасшествие?

Когда я попадаю в Москву, у меня совершенно меняется взгляд на все. Хотя я человек, который от России не зависит, долго живу и работаю в Европе и США, и я вижу, что, например, в вопросах современного театра или кино Россия бесконечно отстала. Я связываю это с политикой, но мне говорят, что это надумано. Нет! Потому что как только ты решил, что ты культурный пуп земли, когда 80% репертуара твоего театра классика ХІХ века, то ты подсознательно будешь считать свой язык лучше украинского, например. И поэтому очень многие интеллигенты, оппозиционеры заняли осторожную позицию по отношению к Украине после революции. Они рассуждают о том, насколько коррумпированный Янукович, важно это или не очень, обговаривают, достаточно ли голосов было для принятия решений в ВР после Майдана…

Но какое им дело?

А им такое дело, что "Америка вводит свои войска", и есть "угроза для России"! Включается подсознание. Они считают, что если кто-то на Востоке Украины боится, что их язык будет языком второго сорта, то им нужно помогать.

Языковой вопрос лег в основу войны?

Это очень странно, но колоссальное, огромное значение имеет этот вопрос. Это паника, что кто-то посягает на абсолютное главенство и величие, монархическое величие твоего языка.

Россией движет страх, что Украина может пошатнуть этот миф?

Украина представляет "опасность" для российской идентичности. Потому что русский язык не просто язык, а это еще и миссия, полюс культуры глобального масштаба, а не просто язык одной страны. И если он будет редуцирован до регионального языка одной страны, то это будет катастрофой для мира – так думают российские "культурные" имперцы. Им кажется, что Украина - это страна типа Польши или Прибалтики, но которая не способна быть сама по себе, это просто территория, а не великая культура.

Андрей Некрасов / Фото: Александр Чекменев, Фокус

То есть отказывают нам в идентичности?

Да, но объясняют: это жертва, извините. Ведь речь идет о глобальном вопросе! Россия не может существовать как маленькая страна, потому что это будет "потерей для всего мира". Поэтому во имя всего мира, хотя мир этого не понимает, он "не врубился", этот мир, но ради него, ради вас, мы вам тут устроим войну. За культуру, за нашу миссию! Не в территории дело, - говорят они. Это за то, чтобы в мире был не один полюс - США.

А нельзя никак без этих полюсов?

Русский не может просто так жить, он генетически видит только в глобальном масштабе. Вам и Грузии не повезло, что вы не просто соседи, а хуже – вы переплетены исторически, лингвистически, культурными корнями с Россией.

Но Украина наполовину русскоговорящая, да вы даже на "Правый сектор" посмотрите, которым как только в России не пугали, - там и то на русском говорят многие.

Русские боятся – странно это говорить, - но они боятся всего, что связано с украинским языком. Это парадокс для меня, я жил во многих странах, и я наблюдал, что украинский для русских - это очень странно, необычно. Они себя гораздо лучше чувствуют в англоязычном, финно-язычном пространстве, даже если ничего не понимают. Я вижу, что в украиноязычном они паникуют почему-то. Россия не хочет согласиться с тем, что Украина имеет право на свой язык, это культурный шовинизм.

Украина опасна для существования России?

Это звучит дико. Но, к сожалению, да. И это не только вопрос очертаний на карте - земля, трубопровод и т.д. Эти вопросы не имели бы такого влияния и силы, с которой, кстати, Запад не может справиться, если бы не было вот этого смутного, темного элемента именно в народе, отчасти даже в интеллигенции. Что с этим делать, я не знаю.

Как вы трактуете события на Востоке Украины?

Ответственность за эти события лежит полностью на России. Украинские солдаты выполняют долг на своей территории. Но я должен сказать, возможно, для Украины не очень деликатную вещь. Я бы на месте лидеров революции на второй день после победы Майдана сел бы в самолет и полетел в Донецк. Не ждал бы ни дня. Кстати, то, что произошло в ВР с законом о языках (Закон "Об основах государственной языковой политики", - отмененный парламентом 23.02.2014, - ред.) – вообще, похоже на провокацию.

• Читайте также: Российская правозащитница Ганнушкина: У многих появилось ощущение "намкрыш" вместо "крымнаш"

Я сказал бы в Донецке: родные мои люди! Это наша революция, наша с вами победа! И какой-то бы офис там главный организовал. Это как после разрушения стены в Германии. Было очень дорого переносить столицу в Берлин, многие хотели оставить столицу в Бонне, ГДР вообще был такой гигантской дырой, обузой, и были заплачены колоссальные деньги, чтобы осуществить этот шаг объединения. Вам надо было устроить филиал правительства в Донецке - общего, украинского, сделать людей участниками этой революции, говорить: это наша победа, наша демократия, наша страна.

Что сейчас можно сделать, как примириться с Востоком?

В идеале – это двуязычие на официальном уровне. Русский в Украине – самое сильное оружие против Путина, и если бы завтра чудом в Донбассе поняли, что они могут получить счет в кафе, договор в банке, рецепт в больнице на русском языке и ничто этому не угрожает, это бы изменило многое. Я понимаю, что украинский должен быть государственным, что нужно переломить русификацию, но если бы такая страна была, п….ц был бы Путину! Толерантность к языкам меньшинств, европейская, настоящая – это то, что выбило бы почву из-под ног "путинизма" и российской системы. Русские бы в очереди стояли, чтобы сюда приехать.

Вы были на Майдане во время противостояния Беркута и митингующих, что чувствовали?

Когда ты видишь черные каски Беркута, чувствуешь степень риска и понимаешь, что можешь погибнуть. Те, кто заплатили кровью - победители. Такая цена - расстаться с жизнью ради освобождения страны. Мы все за демократию и против коррупции, но многие ли готовы расстаться с жизнью за абстрактные лозунги? Люди шли на Майдан с определенной степенью сознательности – идущие на риск в глубине души, наверное, знают, за что идут. Возможно, на уровне иррационального, но это желание защитить свою культуру, свой язык, свою страну. Это нормально.

• Читайте также: Семен Глузман: Мои коллеги в России вслух боятся завидовать нам

Если бы я жил в Киеве во времена Советского Союза, когда говорить на украинском считалось "не комильфо", я бы иначе относился к русскому языку. Революция – риск физический, и во время революции легко оперировать ярлыками, такими как национализм, например. Меня не обижало слово "москаль" на Майдане, мы же не в салоне, чтобы выбирать слова. А российская пропаганда сознательно цинично выдергивает это из контекста.

Андрей Некрасов / Фото: Александр Чекменев, Фокус

Какими эпитетами вас награждают в России?

Ну, для кого-то я навсегда останусь предателем. Для других просто странный какой-то чудак. Я никогда не делал того, чего не хочу, и никогда не работал только ради денег – в этом мне повезло. Например, с Березовским (российский олигарх, умер в прошлом году, - ред.) я действительно общался искренне, и мне было интересно то, что говорил Литвиненко (подполковник госбезопасности, критиковавший Путина, отравлен в Великобритании) - это все было результатом моего личного любопытства. Но я никогда никого не обслуживал. Не они меня использовали, а я их, они были материалом, и если они открывались , то именно потому, что я этого хотел - мне это было выгодно как художнику.

Вы общаетесь с российскими коллегами, с правозащитниками, как они описывают современную Россию?

Я не завишу от России так, как мои уважаемые коллеги, правозащитники и оппозиционные политики. У них есть одна проблема – когда они описывают Россию, они подразумевают тех, с кем общаются, но это маленькие островки интеллигентской части общества.

Они принимают за Россию своих друзей, поэтому постоянно ошибаются. Они не предвидели действия Путина, аннексию Крыма - лицом к лицу очень трудно разглядеть, как на самом деле обстоят дела. Очень многие интеллигенты в России не могут решить эту проблему, так как сами являются ее частью.