Надо все время меняться. Как экс-офицер ФСБ сражался за Украину и почему он завязал с войной

КТО ОН

28 лет, экс-офицер ФСБ, старший лейтенант, 7-й батальон ДУК "Правый сектор"

ПОЧЕМУ ОН

Участник проекта "АТОМОЙКА"

С пеленок знал, что стану офицером. Если бы мне, российскому офицеру, сказали, что когда-то я буду воевать за Украину, получу украинское гражданство и освою несколько мирных профессий, наверное, я бы удивился. В первую очередь потому, что никогда не видел себя никем, кроме военного. Это и неудивительно: отец работал в милиции, дедушка был казаком. В 2010-м я окончил Хабаровский пограничный институт. Оттуда ФСБ набирает кадры. По образованию я оперативник и юрист. Три года жил в Дагестане. Выполнял боевые задания, участвовал в контртеррористической операции на территории этой республики. Потом перевелся в Приморский край и служил в Государственной морской инспекции. Тоже при ФСБ.

В Украину приехал в июле 2014-го. Воевал сначала в батальоне "Донбасс", потом в Правом секторе. Был под Иловайском, дважды ездил в Донецкий аэропорт. Почему приехал сюда? Поверил, что идея может спасти вашу страну. В России я был членом правого движения, рассчитывал на революцию. Как можно было закрыть глаза на ситуацию в Украине? Все мои друзья только о ней говорили, многие уехали воевать, правда, за Лугандонию. Отсиживаться я не собирался. Думал, дадим отпор злу в вашей стране и это повлияет на то, что происходит у нас. Возвращаться в Россию не собирался.

В зоне АТО я жил одним днем. Никаких мыслей о будущем не было. Есть боевые задания — их нужно выполнять. Все. После демобилизации долго не мог себя найти. Нет, на мирный лад я перешел сравнительно безболезненно — сразу же включился в общественно-политическую деятельность. Чем только ни занимался: вел блог на YouTube, открыл англо­язычное информационное агентство, организовывал музыкальный проект. Даже в выборах поучаствовал от БПП — получил 19,5 % голосов в Киево-Святошинском районе. Позже понял, что мне самому все эти проекты ничего не приносят, а вот другие на этом зарабатывают деньги и популярность. Все, без исключения, политические лидеры хотели воспользоваться мной, как презервативом, пропиариться на моем имени, биографии. Нахлынуло какое-то разочарование. Стало понятно, что надо что-то менять.

Сложно было отказаться от роли публичной персоны и пойти на обычную рабочую специальность. Представьте: вот вы рядом с политиками раздаете интервью, а потом — бац! — и идете работать курьером. А кем же еще? Я ведь ничего не умел. Десять лет в армии провел: девять лет там, в России, и год здесь, в АТО. Было сложно заставить себя работать физически. Но этого барьера больше нет.

Я создал охранную фирму. Зарегистрировался в качестве предпринимателя. Все шло как по маслу: мы полгода успешно охраняли от рейдерского захвата завод "Славолия" в Славянске. Мы — это я и моя команда. На объекте одновременно находилось 30–50 человек. Работали посменно. Если сосчитать всех сотрудников, получится 150. В нашем распоряжении было два беспилотника, несколько собак. Проект был довольно удачным: мои люди получали по 10 тыс. грн "чистыми", кроме того, их кормили.

А потом я понял, что делаю шаг назад. И начал отдаляться от охраны. Фирма существует до сих пор, но я практически не уделяю ей внимания. Теперь для меня все, что связано с войной, охраной, конфликтами, — вчерашний день. Почему? Потому что это ничего не дает. Мы не создаем что-то новое, а разрушаем, паразитируем. Больше неохота этим заниматься. Хочется созидать.

Как оказался на автомойке? Потерял очередную работу на стройке. Будучи прорабом, часто ощущал презрение со стороны окружающих. Последней каплей, наверное, стал момент, когда мне не дали купить рабочим обед. При входе в супермаркет меня остановили охранники. Заявили: "Вам сюда нельзя. Вы похожи на рабочего". Я попросил позвать администратора. Тот рассказал, что супермаркет находится на территории элитного жилого комплекса, среди жильцов — олигархи и котики-депутаты, которых, как и их детей, напрягает вид рабочих: "Носите с собой термоски, не ходите к нам, мы рабочих пускать не будем". Я был в потертой футболке и штанах, немного заляпанных краской. Но возле меня стояли строители в красивых фирменных комбинезонах, как с рекламы. Их тоже не пустили.

И вот мне, безработному, кто-то из знакомых подсказал о существовании мойки, которая принадлежит атошникам. Я созвонился с Виталиком, хозяином "АТОМОЙКИ", приехал на собеседование и получил возможность здесь работать. Начинал с мытья машин, теперь занялся мойкой ковров.

Я — блогер. Не могу просто "мыть машины", "мыть ковры". Если я участвую в этом проекте, значит, это крутая клининговая компания. И я начал делать все, чтобы ее такой считали: взял на себя раскрутку. Мой первый пост о новом месте работы набрал свыше 1,5 тыс. репостов. Сколько было лайков — даже не вспомню. Посыпались звонки, заказы со всего города.

Что дальше? Я поставил перед собой цель — поднять эту мойку на ноги. То количество заказов, которые мы сейчас получаем, не предел. Хотелось бы привлечь сюда как можно больше атошников. В идеале — сформировать коллектив из атошников. Если выкладываться на все сто процентов, здесь, на мойке, можно зарабатывать по 10–12 тыс. грн в месяц.

К сожалению, большинство ветеранов, как и я когда-то, видят себя только охранниками или телохранителями. Хорошо еще, если так. Встретил я недавно знакомого атошника. Разговорились. Оказалось, что он до сих пор ходит по реабилитационным тренингам. Человек поймал волну всеобщей жалости и сочувствия. Ему будет 60, а он все так же будет по тренингам ходить, рассказывать истории о войне, лишь бы не работать. Закрывать на это глаза нельзя, мы так не поможем, лишь усугубим ситуацию. Поэтому я без обиняков, в глаза сказал ему, что по этому поводу думаю.

Клиенты мойки не считают меня шпионом. За год мне ни разу не встретился адекватный человек, который бы что-то такое предъявлял. Только в интернете, бывает, попадаю под раздачу: надо же "зрадоманам" и "кремлеботам" кого-то в чем-то подозревать. Наши клиенты улыбчивые, радушные, часто угощают кофе и советуют кушать по утрам. Я не скрываю, кто я. Когда говорю о себе, люди понимают: "А-а-а, так это вы — тот самый эфэсбэшник? Классно".

Хочу развивать свой блог. Открыл его давно, еще когда при­ехал в Украину. Описывал свою реальность, дарил читателям чувство причастности к происходящему вокруг меня: новая жизнь, другая страна, война. Сто тысяч подписчиков — такая у меня мечта. Блогерство для меня — прикладное искусство. Может, когда-то оно станет основным источником дохода.

• Читайте также: Кофе с укропом. Как ветеран АТО перестал ненавидеть гражданских

Недавно у меня был день рождения. Я пожелал себе трансформации и поставил определенную задачу на этот год: поменяться как личность, усовершенствоваться, собрать себя из пазлов, научиться воспринимать мир по-новому. Чтобы двигаться вперед, надо все время меняться.

Чем я никогда не займусь? Не знаю. Наверное, не стоит зарекаться. Но одно знаю точно: в политике, как и на войне, ничего не создается. Это низкие частоты.