В политической ловушке. Что ждет захваченных в плен украинских моряков

27–28 ноября в Крыму избрали меру пресечения для задержанных в Керченском проливе украинских моряков: члены экипажей трех украинских судов проведут под стражей два месяца. Им инкриминируют ч. 3 статьи 322 УК России — незаконное пересечение границы, совершенное группой лиц по предварительному сговору. Наказание предусматривает до шести лет лишения свободы. Двум находившимся на катерах сотрудникам контрразведки СБУ могут инкриминировать шпионаж. Надеяться, что в Москве передумают и в соответствии с Женевской конвенцией об обращении с военнопленными признают украинцев захваченными в плен, не приходится. Хотя бы потому, что в таком случае судить украинских моряков запрещено.

Статус

"Суды России на моей практике ни разу не применяли Женевскую конвенцию", — комментирует российский адвокат Дмитрий Сотников, защищавший крымского политзаключенного Александра Костенко. С ним согласен и российский правозащитник Марк Фейгин. Москва не пойдет на это, ссылаясь на то, что РФ не является участником военного конфликта, уверен эксперт. Он подчеркивает, что по поводу статуса военнопленных будет вестись "определенная борьба", в том числе с участием авторитетных международных организаций. Однако уже понятно, что наиболее вероятное развитие событий — это суд и вынесение приговоров украинцам по обвинению в незаконном пересечении границы.

Марк Фейгин допускает, что после решения суда моряков могут отпустить. Руководитель Уральской правозащитной группы Николай Щур предположил, что, возможно, часть украинцев отправят домой, а часть оставят для обмена на российских силовиков, находящихся в заключении в Украине. О возможности обмена пленными говорит и член правления Украинского Хельсинкского союза Владимир Чемерис. Однако он уверен, что моряков не освободят и не обменяют до окончания суда, при этом не ожидает и оправдательного приговора. "Освобождение моряков находится скорее не в юридической, а в политической плоскости, — отмечает правозащитник. — И этот мяч на поле нашего высшего политического руководства. Других вариантов, кроме переговоров между президентами или их уполномоченными лицами, нет".

Адвокат компании Investment Service Ukraine Владимир Пищида считает, что реальное решение вопроса освобождения моряков возможно только в результате переговоров представителей обеих стран на высшем уровне. Если такие переговоры невозможны, необходимо обращаться к помощи международных посредников.

Защита

Украинские моряки, находящиеся в местах заключения в Крыму, не могут рассчитывать на правовую помощь со стороны адвокатов-соотечественников. "Российское законодательство, не имея на это прямого запрета, указывает на возможность идентификации защитника лишь на основании удостоверения адвоката, которое выдается в соответствии с федеральным законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ", — объясняет Владимир Пищида.

В настоящее время известны имена крымских адвокатов, занимающихся защитой украинских заключенных по согласию, в частности это Эдем Семедляев, Лиля Гемеджи, Маммет Мамбетов, Айдер Азаматов. Мамбетов, представляющий интересы матроса катера "Никополь" Андрея Опрыско, сообщил в соцсетях, что судебное заседание, на котором избиралась мера пресечения для его подзащитного, длилось не более десяти минут. А вот в больницу к трем раненым морякам — Андрею Эйдеру, Андрею Артеменко и Василию Сороке — независимых адвокатов так и не пустили. Адвокат Василия Сороки Алексей Ладин считает, что это может говорить о примененном к его подзащитному физическом насилии.

Насилие

Зачитанные на камеру признания трех членов экипажей украинских кораблей вызвали предположения, что из моряков выбили показания. Сотрудник Amnesty International в России Олег Козловский сообщил Фокусу, что организация пока не получала никакой конкретной информации по данному случаю. В то же время он подчеркнул, что в Amnesty International постоянно поступают сообщения о пытках в Крыму, которые применяют к украинским гражданам. "К сожалению, это практически стандартная практика, — прокомментировал Козловский. — Особенно часто подобное происходит в делах, которыми занимается ФСБ. А она, как я понимаю, причастна и к этой истории".

Часто на задержанных оказывается давление и с помощью связанных со следователями адвокатов по назначению, которые уговаривают своего подзащитного признать вину даже в том, чего он не совершал.

Адвокат Дмитрий Сотников отмечает, что физическое насилие могли применять к двум сотрудникам контрразведки СБУ, которые находились на катерах. "Вряд ли офицеры Службы безопасности будут давать показания по своему желанию. И вряд ли ФСБ согласится с их молчанием", — считает эксперт.

С ним согласен Марк Фейгин, но он сомневается, что признания от остальных моряков добивались пытками, скорее на них давили психологически. "Конечно, теоретически их могли избивать, но из-за публичности этой истории я не думаю, что следствие так откровенно могло пойти на это", — размышляет Фейгин.

Ни один из адвокатов по согласию, защищающих пленных, пока не сообщал о том, что их подзащитных пытали. В частности, Маммет Мамбетов утверждает, что у Андрея Опрыско нет явных признаков побоев. Командир буксира "Яны Капу" Олег Мельничук сообщил своему адвокату Эдему Семедляеву, что к нему применялось физическое насилие во время задержания, но "сильно не били". Сам Мельничук заявил, что не считает себя в чем-то виновным, так как его судно не нарушало границу.

Впрочем, это не означает, что в ближайшие два месяца сотрудники ФСБ не попытаются сломать моряков, добиваясь от них признательных показаний.