Война — это трагедия. Но расцветают отношения между близкими

Дирижерка Кэри-Линн Уилсон посещает Украину, чтобы выступать с Киевской Камератой. Она также основала Ukrainian Freedom Orchestra — коллектив, состоящий из ведущих украинских музыкантов беженцев и артистов европейских оркестров украинского происхождения. О связи с Украиной, отношении к Трампу и волнении из-за войны — читайте в интервью Фокусу.

- Вы создали Ukrainian Freedom Orchestra. Какие были предпосылки этому, как возникла идея?

Это была реакция, просто реакция из крови. От своего сердца что-то делать, помогать что-то для Украины, с начала полномасштабного вторжения. Я канадка украинского происхождения и очень сильно чувствую себя близкой к своим украинским родственникам. Я имею украинские корни и очень горжусь этим.

- К своей украинской семье?

Да. Мои украинские родственники. Первый раз я была в Киеве в 2005 году. Я приезжала в Киевскую национальную филармонию. После того я выступала два раза в Киевской опере. И это было так тепло — работать с украинскими людьми, с музыкантами. Я всегда чувствовала себя здесь как дома. И я много работала в России. Полномасштабное вторжение стало для меня чем-то немыслимым. Я сразу поняла — нужно помочь Украине.

Тогда я думала, что я могу сделать как дирижер. А я могу. Возникла идея, просто идея — создать оркестр из музыкантов беженцев. У меня были связи с польской оперой. И вместе со своим мужем мы сконтактировали с ними. Через пять месяцев у нас уже был большой международный тур. Пять месяцев. Это была такая энергия, такое желание сделать, помочь Украине. Это (войну, ред.) было просто ужасно видеть. 2022. История повторяется. Когда я была маленькая и мне рассказывали о Второй Мировой войне, я всегда думала, что это кошмар, которого никогда больше не будет.

А тут наши братья на фронте в Украине. Им хуже, чем нам. И это стало моей мотивацией, чтобы защищать Украину на культурном фронте. Я из Черновцов.

- Расскажите, пожалуйста, о своей украинской семье.

В начале (войны — ред.) я стала очень близка с кузинами. Двое — сестренка и братик. Я никогда с ним не встречалась до этого. Он был на фронте уже с 2014 года. Он профессор Черновицкого Университета, кафедра журналистики. И он сразу пошел защищать свою страну. Моя мама, которая украинка, была в контакте с ним, с Андреем. И сначала она спрашивала у них, все ли хорошо и что мы можем сделать для них. Через два разговора с Надеждой (кузина), мы стали близки, не может быть ближе, чем с ней. Она работает учительницей. Каждый раз, когда я здесь, в Украине, она со мной.

Видишь, война — это трагедия. Но расцветают отношения между близкими. После четырех туров здесь в Украине, ведь у нас есть украинские музыканты из Киева, из Львова, Одессы, Харькова, которые живут в Украине, и половина оркестра, которые беженцы, которые уже начали работать в новом оркестре в Европе — мы тоже стали семьей. Тогда все работают в других оркестрах, возможно, только когда есть свободное время. После четырех туров мы стали сильнее. Семеро, фактически все музыканты из Киевской Камераты играют в Ukrainian Freedom Orchestra.

Я очень скучаю, когда уезжаю, потому что я хочу каждый день делать что-то для Украины. Я не могу спать, зная новости. Постоянно читаю. Я волнуюсь, если есть тревога.

- Даже если вы находитесь за границей у себя дома, да?

Да. Я знаю. Ночью, когда начинается тревога, у меня в телефоне приложение. Я работаю, но это пугает. И это отвлекает. Но я хочу знать. И я думаю, как же это для украинцев, которые находятся в Украине. Я не могу жаловаться. Но я хочу знать, чтобы понимать. Помогать — моя миссия. Я не могу жить без этого. Это что-то внутреннее. И я в шоке, что это продолжается. И мы (Америка — ред.) никогда не помогаем. Мы — американцы, герои. Все демократы. Чего мы ждем? Мы думаем! Может быть. Сколько лет? Три года Байден решал в отношении Patriot? Наконец-то, есть решение. Но сколько наших людей умерло?

- Расскажите, пожалуйста, об Андрее. Вы виделись с ним?

Только два раза до вторжения. До полномасштабного вторжения. Он очень устал. Он воюет до сих пор на Востоке. Сейчас уже подполковник. Работает с дронами, с компьютерами. Фактически, я только видела видео. И вот он поблагодарил меня, потому что я много раз присылала помощь. Компьютеры. Обмундирование, обувь. Что им надо. За 4 года он поседел. Ему только 47. Да, это террор, это страх, это стресс. Нельзя представить, как это. Он был в Бахмуте. В Покровске. В самых горячих точках. Месяц назад он прислал фото. Их бомбили. Дома разрушены. Слава Богу, с ним все в порядке.

- Мы уже начали разговаривать о помощи мира для Украины. как вы считаете, почему так, что дальше?

Я очень разочарована, очень разочарована нашим руководством, Трампом. Потому что война продолжается. И Америка это продолжает. Если бы мы дали вам все, что вам надо, что у нас есть, всю помощь, которая у вас есть — не было бы войны. Она бы закончилась.

- На какой он стороне, как вы считаете? Он все же за Украину? Или за отношения с Россией?

Даже не знаю. Не знаю. Я очень разочарована. Мы не знаем, какие у него принципы. Америка сейчас без принципов. И сейчас это очень новое для Америки. Да, мы не перфект, мы не были перфект. Но сейчас это просто трагедия. Но хочу добавить. Добавить, что половина Америки хочет победы для Украины. Победы для Украины. Когда меня спрашивают, почему я это делаю, я отвечаю, что мы должны что-то сделать (для победы Украины — ред.).

Интервью записывали 19 сентября, когда Кэри-Линн Уилсон приезжала в Киев в прошлый раз. Тогда концерт "Сталь. Фиалка. Ярость" был сорван из-за российской атаки.

2 декабря Киевская Камерата отыграла программу в Киевский национальный филармонии под дирижерством Кэри-Линн.