Мир Евроскептицизм

Европе нехорошо. Почему Евросоюз сейчас не готов принять Украину

В самой Европе не так плохо, как в подавляющем большинстве регионов планеты, именно поэтому туда устремляются тысячи искателей сытой и спокойной жизни. Но ей самой сильно нездоровится

За Грекзитом Брекзит

Когда какое-то явление перестает быть случайным, а перерастает в тенденцию, у него непременно появляется ходовое название. Колоссальные экономические проблемы в Греции и обсуждавшийся вариант ее исключения из еврозоны породили термин "Грекзит" (Grexit) — сочетание названия страны с английским exit — "выход". Вроде бы прошлым летом проблему Грекзита сняли, после того как греческие власти заключили соглашение о получении большого пакета финансовой помощи. Но вот подходит новое лето, а с ним новая угроза — Брекзит (Brexit). Уже Британия на референдуме 23 июня будет отвечать на вопрос о дальнейшем пребывании в Евросоюзе, и ее exit — вполне вероятный вариант. Согласно опубликованному The Guardian 2 апреля опросу компании Opinium, 43% британцев за выход, остаться в ЕС хотели бы 39%.

Слова Grexit и Brexit официально внесены в Оксфордский словарь английского языка, и ни о какой случайности явления речь не идет. Движение евроскептицизма растет и ширится. В результате выборов в Европарламент в мае 2014 года из 751 места 143 заняли депутаты-евроскептики, это немалых 19%. Причем в таких странах, как Франция, Великобритания и Дания, представители этих политических настроений получили большинство. И это случилось еще до резкого обострения греческого кризиса и всплеска иммиграционной волны 2015 года. Проводись выборы сейчас, результат оказался бы оглушительным.

Такая ситуация во многом неожиданна для самих европейцев. Они привыкли ощущать себя образцом благополучия в мире и примером разумно и гуманно налаженного сосуществования народов. Недаром гимном Евросоюза является бетховенская "Ода радости": отчего бы не порадоваться братской солидарности и процветанию? Но вот ЕС, еще недавно пример всяческого довольства, становится постоянным источником недовольства. Причем недовольны, похоже, все: от старых членов — основателей Союза до недавно принятых новичков. Впору исполнять что-то минорное на общеевропейских мероприятиях.

"Евросоюз уже некоторое время движется по нисходящей траектории. ЕС был создан в качестве инструмента для решения проблем, но у многих людей сложилось впечатление, что это скорее часть проблемы, а не решение"

Что им не нравится?

Пожалуй, главная проблема, к которой сводятся все остальные поменьше, заключается в том, что с некоторых пор это объединение благополучных ради еще большего благополучия просто не вылезает из кризисов, которые идут один за другим. И они накладываются и накапливаются. В такой ситуации не может не возникнуть мысль: а ну их, меньше Европы — меньше проблем, лучше отдельно. Пусть кто-то другой оплачивает проблемы Греции или принимает сирийских беженцев. Хутор городские проблемы не колышут.

Корни этой проблемы, как ни странно, в том, что ЕС — это объединение демократических стран, и их руководители напрямую зависят от мнения избирателей. Пока все было хорошо и даже приятно, граждане стран — членов Евросоюза относились к этой структуре пассивно-позитивно. В конце концов, даже приятно быть частью большого амбициозного проекта. По мере нарастания проблем защитные реакции обывателей стали брать свое.

Впрочем, неправильно было бы сводить евроскептицизм исключительно к реакции самой темной, непродвинутой массы европейских граждан, хотя эта реакция играет большую и все растущую роль. Брюссель действительно не очень здорово справляется со своими задачами, а некоторые проблемы сам и создает. И критика Евросоюза — это нередко критика его горячих сторонников.

Например, финансовые проблемы ЕС напрямую связаны с нерешенностью целого ряда принципиальных вопросов. Вот почему, например, можно быть членом Евросоюза, но не быть участником еврозоны, то есть пользоваться своей национальной валютой вместо общей? А если существует Европейский центральный банк, эмитирующий общую валюту, почему у него нет жестких регулирующих функций, которыми располагает любой Центральный банк любой страны? И почему маастрихтские условия к состоянию экономики стран, претендующих на прием в еврозону, для одних стран работают, а для Греции в 2001 году оказались необязательны?

Нажмите для увеличения

Кризис, связанный с наплывом беженцев, показал, что непригодным оказался Дублинский протокол, возлагающий основные проблемы по принятию мигрантов на приграничные страны. Серия кровавых терактов в европейских столицах выявила несогласованность в работе спецслужб разных стран ЕС, отсутствие единой базы данных и принципов выявления подозреваемых в террористической деятельности. Шеф Европейского полицейского агентства Роб Уэйнрайт утверждает, что работой по отслеживанию потенциальных террористов в Европе занимаются более 600 структур, а премьер-министр Бельгии Шарль Мишель, объясняя, почему террористы так вольготно чувствуют себя в его стране и других государствах Европы, сказал, что Евросоюзу нужно свое ЦРУ или ФБР. Надо-то надо, но Жиль де Кершов, шеф ЕС по борьбе с терроризмом, жалуется, что ему каждый шаг по усилению мер защиты общеевропейской безопасности дается с большим трудом, так неповоротливы бюрократические структуры Евросоюза.

При этом Брюссель считает нужным заниматься какими-то совсем необязательными вопросами. Итальянский обозреватель при европейских структурах как-то удивленно спросил: "А итальянскую охоту точно нужно регулировать из Брюсселя?"

Дело принципа

Когда Евросоюз был маленький и уютный, — а еще в 1995 году в нем насчитывалось 15 членов против 28 сейчас, это было объединение стран, разделяющих общие взгляды на демократию, свободный рынок и права человека. Объединение давало новые возможности для прогресса в этом направлении. Сейчас в нем неожиданно оказались страны, которые вовсе не разделяют базовые принципы.

С некоторых пор у ЕС сложные отношения с Венгрией. Премьер-министр Виктор Орбан и его партия "Фидес" проводят политику, в которой очень мало того, что принято называть европейскими ценностями и стандартами. Собственно, Орбан этого и не скрывает. В одном из выступлений он так и заявил: "Возможно, нам придется построить новые экономическую и социальную системы, а также культурную модель, отличную от современной европейской". Ее и строят. "Фидес" манипулирует с избирательным законодательством, чтобы обеспечить преимущество на выборах. Государственная идеология — ксенофобского толка венгерский национализм, замешанный на мотивах христианской идентичности. Беженцам вообще, а уж из исламских стран и подавно, здесь не только не рады — их просто в Венгрию не пускают, и плевать на общеевропейскую политику. Страна-ксенофоб по определению не может быть членом Евросоюза.

Спасение Европы. После "украинского" референдума в Нидерландах президент Европарламента Мартин Шульц заявил, что теперь в Европе вряд ли все будет хорошо, и предупредил о возможности распада ЕС, если Великобритания выйдет из состава Евросоюза. Мол, в таком случае другие страны могут захотеть провести подобные референдумы. Но выход, по его мнению, есть: реформа союзных институтов, которые бы сделали ЕС более эффективным

Наблюдатели резонно спрашивают: а зачем ЕС ежегодно выплачивает Венгрии 6 млрд евро, 95% общественных программ в стране финансируются в той или иной степени Евросоюзом, если Будапешт стоит на антиевропейских позициях?

Подобная проблема понемногу вырисовывается и в Польше, где у власти находится партия "Право и справедливость" Ярослава Качиньского, который не скрывает своего одобрительного отношения к Орбану. Недавно тут прошли массовые манифестации против полного запрета абортов, который лоббируют сторонники Качиньского. Польский премьер Беата Шидло показательно приказала убрать флаг ЕС с задника правительственных еженедельных брифингов: "самого прекрасного бело-красного флага" достаточно.

В договоре о Европейском союзе есть замечательная 7-я статья, которая предусматривает наказание за постоянные нарушения фундаментальных прав Союза, в частности, лишение такой страны права голоса в союзных структурах. Но пойти на ее применение еще никто ни разу не рискнул. Если Евросоюз не готов защищать свои принципы сам, за него это никто не сделает.

Евросоюз чтобы что?

Многие критики нынешнего состояния ЕС говорят о том, что объединение утрачивает смысл своего существования. Начало европейского объединения, положенное в 50-х, было направлено в первую очередь на примирение Германии и Франции и недопущение впредь войны в Европе. Затем появилась цель адаптации объединенной Германии и преодоления последствий коммунистического правления в странах Восточной Европы. Сейчас уже никто не может даже представить военного конфликта между странами этой зрелой Европы. Недаром в 2012 году Нобелевская премия мира была вручена Евросоюзу. Эта цель достигнута, что дальше?

Сейчас все меньше говорится о высоких принципах, а больше ведется подсчет конкретных потерь и выгод. "Европейский союз предполагался как добровольный союз равных, но кризис евро превратил его в отношения между должниками и кредиторами. Эти отношения ни добровольные, ни равные", — заметил Джордж Сорос в недавнем интервью Wirtschafts Woche.

Британия тоже будто торгуется за то, чтобы ее оставили в ЕС, и споры на эту тему в Европе тоже напоминают торг, когда специалисты подсчитывают, во что обойдется такое решение. По худшему сценарию выходит, что ВВП Великобритании может упасть на 14%. Это, конечно, аргумент за то, чтобы остаться, но где же радость, которой хочется петь оды? Выходит брак по экономическому принуждению.

"Венгрия не станет пунктом назначения для иммигрантов. Мы не позволим, по крайней мере, пока я премьер-министр и пока это правительство у власти... Мы хотим, чтобы Венгрия оставалась Венгрией", – премьер-министр Виктор Орбан, из заявления 12 января 2015 года

А там, где место принципов занимает меркантильный расчет, всегда может появиться третий, который просто предложит больше. В этом заключается политика Путина, играющего на противоречиях и проблемах внутри ЕС. Зачем терять выгодные контракты с Россией и подключаться к санкциям? Санкции — это про принципы, так, может, от них отказаться?

Недоверие к Евросоюзу — это и реакция на кризис, и сам по себе настоящий кризис. Парадокс заключается в том, что вернуть доверие можно лишь через усиление Союза, а не его ослабление. Многие недостатки связаны с тем, что ЕС находится в промежуточном состоянии между наднациональной организацией и конфедерацией. Вместо того чтобы отойти от возникших проблем назад, их нужно преодолеть, сделав шаг вперед.

Даже лидер страны, наделавшей столько шума в последние годы и поставившей под сомнение эффективность ЕС, греческий премьер Алексис Ципрас на Международном экономическом форуме в Давосе в январе сказал: "Чтобы найти решение проблем Европы, нам нужно больше Европы. Сейчас не время говорить о выходах — Брекзите или Грекзите. Сейчас время солидарности".

Украине приготовиться

Мы немного не вовремя стали стучаться в европейские двери. За ними происходят сложные процессы, и там, если честно, не до нас. Была бы даже Украина безупречна во всех отношениях и не имела проблем на востоке, сейчас Европа не готова переварить большой новый кусок и выйти сразу на границы с Россией.

И когда председатель Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер в Гааге убеждал голландцев, что Украина еще лет двадцать не будет членом ЕС и НАТО, он говорил не только об Украине, но и о самих европейских структурах, переживающих нелегкие времена и вдруг себя будто потерявших.

Читайте также: Результаты референдума – это позиция голландцев в отношении ЕС, а не Украины, – Дмитрий Кулеба

Справедливо говорят, что Украина с ее искренним стремлением стать полноценной частью Европы, заплатившая и продолжающая платить за это стремление кровью, может заразить своим энтузиазмом новичка постоянных членов этого элитного клуба, поскучневших и капризничающих. Важно, чтобы к моменту, когда ЕС будет готов к расширению, а он неизбежно настанет, все так же искренне хотела этого Украина и напряженно работала над собой до времени "Ч".