Базовый элемент. Что Трамп искал в Ираке в канун Нового года

Первая поездка, которую совершил нынешний хозяин Овального кабинета к американским военным, проходящим службу за рубежом, держалась в тайне до последнего момента, и первый борт приземлился на военном аэродроме, а не в аэропорту Багдада. Из сообщений прессы следует, что Трамп летал в Ирак не только для того, чтобы поздравить военнослужащих с Рождеством. Выступление президента США на авиабазе Аль-Асад носило характер политического митинга. Трамп заявил, что не собирается выводить американские войска из Ирака, несмотря на свое недавнее решение вполовину сократить контингент в Афганистане и отправить домой военных, размещенных в Сирии.

Прямо с авиабазы Трамп позвонил новому премьер-министру Ирака Аделю Абдулу Махди, который вступил в должность в октябре 2018 года и пригласил его посетить Белый дом. Такой чести удостаиваются руководители стран, отношения с которыми для США на особом месте. Трамп мог встретиться с иракским премьером в его резиденции или на территории авиабазы. Тем более что Махди был заблаговременно поставлен в известность о прилете американского президента. Однако, по словам пресс-секретаря Белого дома Сары Сандерс, оба лидера воздержались от встречи на территории Ирака из соображений безопасности. После нескольких лет войны с ИГИЛ ситуация в Ираке остается напряженной. В сентябре 2018-го были выпущены ракеты по аэропорту в Басре, где располагается американское консульство, и по "зеленой зоне" Багдада, где находится посольство США.

Поездка Трампа для встречи с американскими военными является политическим сигналом для Багдада, означающим, что США считают Ирак сферой своих интересов, не собираются выводить из страны свои войска даже после разгрома ИГИЛ, и не допустят изменения вектора развития государства. Напомним, в результате парламентских выборов 2018 года к власти в Ираке пришли политические силы, ориентированные на сближение с Ираном, который является основным конкурентом США на Ближнем Востоке.

Опора на военных

Своим визитом на авиабазу Аль-Асад, Трамп также дает понять, что прямым рычагом влияния США в Ираке остаются 5,2 тыс. американских военных, расквартированных здесь с 2014 года. Их значение возрастает для Пентагона после вывода американских военных из Сирии. До декабря 2017 года авиабаза использовалась для нанесения воздушных ударов по позициям ИГИЛ.

Военное присутствие США в Ираке служит препятствием для сближения Багдада с Тегераном. Кроме как на своих военных США в Ираке опереться больше не на кого. На парламентских выборах в мае 2018 года партия "Победа" бывшего премьер-министра, шиита Хайдера аль-Абади, который сотрудничал с США в борьбе с ИГИЛ, потерпела поражение. Большинство мест в парламенте получили политические силы мусульман-шиитов "Альянс к реформам" и "Альянс Фатх", ориентированные на сближение с Ираном. В парламент прошли также партии "Правовое государство" и "Мудрость", тоже представленные шиитами и считающие отношения с Ираном приоритетными.

Иракские парламентарии враждебно восприняли посещение Трампом авиабазы Аль-Асад. Лидер партии "Альянс к реформам" Муктада аль-Садр называет визит проявлением неуважения к его стране и предлагает принять закон, требующий от США вывести войска из Ирака. Среди американцев аль-Садр пользуется дурной славой. В 2004 году он поднял восстание против американской оккупационной администрации в Ираке и основал шиитское вооруженное формирование "Армия Махди", осуществлявшее диверсионную деятельность против американских военных.

За сближение с Ираном выступает руководитель партии "Альянс Фатх", бывший министр транспорта Хади аль-Амери. В период ирано-иракской войны 1980-1988 годов он сражался на стороне иранцев. Параллельно с партийной деятельностью аль-Амери руководит бригадой "Бадр" – военным крылом проиранской организации Верховный исламский совет Ирака, которая создавалась для борьбы с режимом Саддама Хуссейна и распространения идей исламской революции в Ираке.

Даже Хайдер аль-Абади, не желая отставать от веяний времени, заявил, что визит Трампа на авиабазу Трамп нарушает дипломатические нормы и негативно отразится на двусторонних отношений. На посту премьер-министра аль-Абади позиционировал себя как союзник США в регионе.

Премьер-министр Махди является компромиссной кандидатурой, которая устраивает аль-Садра и аль-Амери. В 2000 годах сын шиитского священнослужителя Махди занимал должности министра нефтяной промышленности и министра финансов. В 1970-х годах он состоял в рядах иракской коммунистической партии, а с 1982-го по 2017-й был видным деятелем Верховного исламского совета Ирака. По мнению аль-Абади, Иран финансировал избирательную кампанию Махди во время парламентских выборов, что и стало причиной его победы. Его кандидатуру на премьерский пост поддержал командующий иранским подразделением спецназначения "Кудс" Касем Солеймани. Махди родом из Ливана и поддерживает связи с руководством спонсируемой Ираном террористической организации "Хизбалла". В своей риторике Махди позиционирует себя как государственник, который стремиться выстраивать внешнюю политику Ирака, отталкиваясь от национальных интересов, не допуская вмешательства во внутренние дела третьих стран, в том числе США.

Причиной победы на выборах проиранских партий, скорее всего, стало нежелание США оказать финансовую помощь в восстановлении разрушенной инфраструктуры Ирака. По словам бывшего премьер-министра аль-Абади, стране необходимо $100 млрд для того, чтобы преодолеть послевоенную разруху. Однако в феврале 2018 года тогдашний госсекретарь США Рекс Тиллерсон и пресс-секретарь Госдепартамента Хизер Нойерт говорили, что ничего подобного в Белом доме не обсуждается и рассматривается только привлечение инвестиций из частного сектора.

Во время президентской кампании 2016 года Трамп заявил, что эпоха "строительства наций закончена", обещая сократить расходы на внешнеполитические инициативы и помощь союзникам. Как следствие, без американской помощи иракское общество становится радикальнее и на первый план политической арены Ирака вышли лояльные Ирану шииты, которые вместе с иракскими курдами принимали участие в боевых действиях против ИГИЛ.

Теперь Трампу придется договариваться лично с Махди, за которым стоит Иран. В обмен на сохранение американского контингента, в том числе авиабазы Аль-Асад, Багдад может запросить больше денег на восстановление страны или вообще не отвечать взаимностью инициативам Белого дома. Заняв премьерское кресло, Махди активизировал отношения с региональными союзниками Ирана и России. Недавно иракский премьер договорился с президентом Сирии Башаром Асадом о координации действий в борьбе с остатками ИГИЛ. Асад разрешил иракским военным бомбить подразделения ИГИЛ на территории Сирии без предварительного согласования с Дамаском. И если американские военные уйдут из Ирака, то эта страна станет новым сателлитом Ирана на Ближнем Востоке.

Защита нефтяных интересов

США рассматривает американских военных также в качестве гарантии безопасности транснациональных компаний, работающих в нефтегазовом секторе Ирака. На месторождениях северного Ирака (Иракский Курдистан) нефть добывают американские и европейские компании Exxon, Total, Chevron, Talisman Energy, Genel Energy, Hunt Oil, Gulf Keystone Petroleum и Marathon Oil. В 2014-17 годах США помогли иракским курдам освободить север Ирака от ИГИЛ. США поставили иракским курдам 150 единиц различной техники, 45 тыс. единиц стрелкового оружия, 700 минометов и множество боеприпасов. Однако отношения Вашингтона и местных курдов испортились после того, как американцы не поддержали референдум о независимости Иракского Курдистана в сентябре 2017 года. Американцы заняли нейтральную позицию в последующем вооруженном конфликте иракской армии и курдского вооруженного формирования пешмерга. Тогда Трамп предоставил карт-бланш иракским шиитам во главе с премьером аль-Абади в борьбе с курдским сепаратизмом. Теперь иракские шииты поворачиваются спиной к США.

Если американские военные покинут Ирак, то шииты могут попытаться национализировать доли американских компаний в нефтегазовых месторождениях страны и затем передать их российским и китайским конкурентам. Россия и Китай уже давно проявляют интерес к нефтегазовым месторождениям Ирака. В октябре 2018 года компания "Роснефть" объявила о своем участии в инфраструктурном проекте по эксплуатации и модернизации нефтепровода компании KARGroup на севере Ирака мощностью 700 баррелей нефти в сутки. Данный трубопровод планировалось использовать для доставки иракской нефти на нефтеперерабатывающие заводы в Германии. "Роснефть" также приобрела 80% акций пяти нефтяных месторождений Иракского Курдистана. В 2010 году китайская нефтегазовая корпорация CNPC получила право на разработку нефтяного месторождения Хальфая на юго-западе Ирака. Годом ранее CNPC стала владельцем 37% акций месторождения Румейла на юге Ирака. Китайцы разрабатывали нефтяные месторождения в провинции Майсан на юге страны. Свою долю в иракских нефтегазовых месторождениях имеет турецкая фирма Turkish Petroleum.

Призрак суннитского экстремизма

Иракские политики-шииты ведут себя достаточно самонадеянно, призывая США вывести свои войска из страны, утверждая, что они якобы победили ИГИЛ. К декабрю 2017 года исламские экстремисты действительно утратили контроль над населенными пунктами Ирака под натиском иракской армии, пешмерга и военно-воздушных сил США. Однако призрак ИГИЛ продолжает бродить по разрушенному войной и нестабильному Ираку, поскольку для этого есть социальная база – иракские сунниты. Арабы-сунниты были опорой режима Саддама Хуссейна и левой партии "Баас" до их свержения в 2003 году, а затем пополнили ряды различных террористических организаций, вроде "Аль-Каиды", "Ансар аль-Ислам", "Исламской армии в Ираке" в период военной операции США (2003-11 годы). После вывода американских войск по инициативе экс-президента Барака Обамы значительные территории страны захватил ИГИЛ.

Многие арабы-сунниты покинули Ирак, а те, что остались, пытаются взять реванш. Костяк ИГИЛ составляют бывшие иракские военные, ветераны ирано-иракской войны 1980-88 годов, войны против Кувейта 1990-91 годов, и партийные деятели, которые остались не удел и не хотят мириться с "распоясавшимися" шиитами и курдами. Около 25 тыс. бывших баасистов и иракских военных заняли должности в органах власти ИГИЛ и воспринимали террористическую организацию как инструмент борьбы за власть.

Стоит добавить, что Ирак не может вернуться к мирной жизни из-за продолжающихся терактов. В прошлом году исламские экстремисты совершили 1,5 тыс. терактов в 16 освобожденных городах Сирии и Ирака. В 2018 году иракские власти приговорили к смертной казни 300 членов ИГИЛ и еще столько же – к пожизненному заключению.

Порядка 20 тыс. человек подозреваются в связях с террористами. Исламский экстремизм и проблема терроризма в Ираке – это следствие конфликта между иракскими шиитами, суннитами и курдами, который будет продолжаться до тех пор, пока они не смогут поделить между собой ресурсы и влияние в стране.