Эффект летучей мыши. Как пандемия коронавируса меняет ход истории

На прошлой неделе интернет обошло символическое видео: медики в китайском Ухане — городе, откуда пошла гулять по свету пандемия COVID-19, — ритуально снимают маски. Лица — улыбающиеся. Подтекст церемонии соответствует событию: закрыт последний временный госпиталь — следовательно, враг побежден.

Пекинское руководство и впрямь продемонстрировало чудеса непреклонности в борьбе с коронавирусом. Кадры пустых улиц, по которым едут машины, распыляющие смесь, способную убить "гада", наверняка войдут в золотой фонд исторических хроник. Однако тезис о победе слишком оптимистичен. Специалисты в США полагают, что по мере того как Китай будет отменять карантин и возвращаться к нормальной жизни, в стране может возникнуть вторая волна эпидемии. Пластинка способна закрутиться по новой еще и потому, что сам вирус, как обнаружили сингапурские ученые, мутировал и стал менее заметным для иммунной системы человека. Но даже если этого не случится, в глобальном смысле история с COVID-19 находится на своем пике. И все главные события, похоже, еще впереди.

Закон подводной лодки

То, что продемонстрировал Китай в борьбе с коронавирусом, известно со времен Венеции XIV века. Там, собственно, и родилось слово "карантин", первоначально означавшее "время, из сорока дней состоящее". Ровно столько суда должны были стоять на якоре неподалеку от берега, перед тем как им разрешат разгружаться. Однако степень жесткости, с которой в Китае отделяли тех, кто заболел, от всех остальных, напоминает о другой известной флотской ситуации. Когда какой-то отсек подводной лодки горит или затапливается водой, он задраивается, и люди даже ценой своей жизни предотвращают распространение этой "эпидемии". Принцип простой: нужно думать не об обреченных, а о тех, кто может выжить.

Достижения Пекина стали образцом для многих стран. И вовсе неслучайно президент Владимир Зеленский в недавнем обращении заявил: "Опыт Китая показывает, что непопулярные и жесткие решения преодолевают вирус и спасают жизни. Опыт других стран показывает, что мягкотелость и либеральность — союзники коронавируса".

ПРОШЕДШИЕ ЧИСТИЛИЩЕ. Командированные в Ухань медики позируют перед отъездом из города после оказания помощи 14 временным и семи специальным больницам

В Европе такое "союзничество", похоже, продемонстрировала Италия, ставшая чемпионом по числу зараженных и умерших от COVID-19. Но и ей пришлось пойти по пути карантина. Хотя при этом здесь прониклись идеей на фоне всех бед продемонстрировать сплоченность народа. В минувшую пятницу ровно в 18:00 в миллионах итальянских домов прозвучал национальный гимн. А в субботу всем желающим предложили выйти на балконы и подпевать песне в исполнении Адриано Челентано.

Это может выглядеть трогательно, однако Италия остается своеобразной единицей измерения неповоротливости в борьбе с коронавирусом. Джером Адамс, главный хирург США — тот самый, что призывал американцев не использовать маски, поскольку они не помогают, — предупредил на текущей неделе: "Есть все шансы, что мы сможем стать Италией". Во многом мрачное опасение основано на том, что Дональд Трамп, президент страны, долгое время демонстрировал чрезмерный оптимизм, обещая справиться с вирусом. Лишь в прошлую пятницу он объявил чрезвычайное положение в стране — шаг, который, по его словам, высвободит $50 млн на борьбу с эпидемией. Однако на той же пресс-конференции прославился фразой, что не несет никакой ответственности за медленную скорость тестирования.

В понедельник Трамп перешел к рекомендациям для американцев: прекратить ненужные поездки и избегать баров, ресторанов и групп из более чем 10 человек, предупредив, что вспышка может продлиться до лета. По мнению The New York Times, таким указаниям президента дал толчок новый отчет из Лондона, в котором предсказывалось, что без сдерживающих действий вирус может привести к гибели более чем 2 млн человек в Соединенных Штатах и наиболее эффективный способ его снижения — ограничение взаимодействия между людьми.

Может показаться странным, что Трамп включил "позднее зажигание". Летом 2014-го, когда два американца, работавших в миссионерском госпитале в Либерии, заразились вирусом Эбола, а администрация Обамы приложила все усилия, чтобы их доставили домой для лечения в университетской больнице в Атланте, миллиардер разразился призывами в "Твиттере": "Не позволяйте пациентам Эбола въезжать в США". Он так долго педалировал эту тему, что стал одним из творцов американской паники той поры. Или, как выразилась Эми Поуп, заместитель советника Обамы по вопросам национальной безопасности, один из тогдашних твиттов Трампа, имевшего на тот момент около 2,5 млн подписчиков, стал "переломным моментом" в кризисе Эболы.

Сегодня хозяину Белого дома приходится лавировать между демонстрацией оптимизма и изоляционизмом. Как пишет The New Yorker: "Трамп выиграл президентство, обещая защитить Америку от мира. Пандемия COVID-19 укрепила его глубокую веру в эту невозможность".

В "глобальной деревне" полностью изолироваться от чего-либо невозможно. Эффект подводной лодки срабатывает, но лишь частично. Символ современного мира — в большей степени сеть, чем стена. Поэтому отгородиться — лишь частичное решение проблемы. Важно еще умение отследить тех, кто "просочился" сквозь стены. И тут Пекин, равно как и Сеул, продемонстрировал известные инновации.

Новый "Большой Брат"

Южную Корею ставят в пример, когда говорят о прохождении тестов на коронавирус. "Тестирование занимает центральное место, поскольку ведет к раннему обнаружению, сводит к минимуму дальнейшую угрозу", — заявляет министр иностранных дел республики Кан Кенгва. Wall Street Journal пишет: "Южная Корея теперь имеет возможность проводить тестирование до 20 тыс. человек в день на 633 полигонах по всей стране, включая передвижные клиники, припаркованные перед недавно зараженными зданиями".

Такая мобильность корейцев объясняется тем, что они, как китайцы и тайванцы, прежде уже переживали эпидемии: в 2003-м был Sars, в 2015-м — Mers, тоже коронавирусы. И после этого во многом сделали ставку на отслеживание потенциально инфицированных и бдительный мониторинг, вместо того чтобы заниматься "драконовскими" блокировками людей. Но отслеживание не ограничивалось лишь тестами. В ход пошли смартфоны. Именно с их помощью можно было следить за контактами между людьми и распространением вируса.

Впервые такая идея пришла в голову отнюдь не в Пекине или Сеуле. В 2011 году двое ученых из Кембриджского университета в Великобритании изобрели приложение под названием FluPhone — умный способ измерения и моделирования распространения гриппа с использованием Bluetooth. Если вы обедали с кем-то, кто позже заболел, FluPhone должно было сообщать об этом. При условии, что все, кто пользуется приложением, дают знать о своих симптомах. Тогда это не стало слишком популярным. Однако теперь, когда корейцы и китайцы начали использовать этот вариант всевидящего "Большого Брата", о создании новой подобной программы задумались и в Америке.

Правда, есть два соображения, которые могут поставить эту затею под сомнение. По крайней мере на Западе.

Первое — эффективность. Ханна Фрай, доцент Центра расширенного пространственного анализа при Университетском колледже Лондона в Великобритании, говорит: "Вы можете сидеть в нескольких метрах от кого-то [зараженного] и не подвергаться риску. При этом если соприкоснетесь с сиденьем поезда, которое ранее было занято кем-то, у кого вирус был много часов назад, можете оказаться в опасности".

Второе связано с категориями биовласти и биополитики (применение и влияние политической власти на все аспекты человеческой жизни), которые разрабатывали философы Мишель Фуко (1980-е) и Джорджо Агамбен (1990-е). Последний в феврале текущего года возмущался ограничительными мерами, которые принимало итальянское правительство в связи с эпидемией. Он ссылался на тогдашнее заявление Национального исследовательского совета, утверждавшего, что "инфекция, согласно эпидемиологическим данным, имеющимся на сегодня и основанным на десятках тысяч случаев, вызывает легкие/умеренные симптомы (разновидность гриппа) в 80–90% случаев. В 10–15% может развиться пневмония, но в большинстве случаев — с доброкачественным исходом. Подсчитано, что только 4% пациентов нуждаются в интенсивной терапии". А если так, продолжал Агамбен, тогда "это похоже на то, как если бы терроризм был исчерпан в качестве причины для принятия исключительных мер, а изобретение эпидемии послужило идеальным поводом для их расширения за пределы любых ограничений". Иными словами, всякое ущемление или чрезмерный контроль граждан со стороны власти лишают человека суверенности. И это недопустимо.

С Агамбеном спорили коллеги из его же цеха. А месяц спустя стало ясно, что данные итальянского исследовательского Нацсовета немногого стоят. Однако сам факт цифрового вмешательства в жизнь людей даже сейчас продолжает оставаться темой дискуссий. Прежде всего потому, что государственное использование приложений, связанных с коронавирусом, в Китае и Южной Корее не было полностью положительным. В Южной Корее, как пишет издание Wired, власти разослали тексты с подробным описанием перемещений конкретных людей, инфицированных COVID-19, что вызвало публичный позор и распространение слухов. Вездесущие китайские приложения WeChat и AliPay использовались для назначения людям "цветовых кодов", чтобы определить, должны ли они сами себя помещать в карантин или могут свободно перемещаться. Но некоторые граждане говорят, что коды, по-видимому, применяются произвольно или в зависимости от того, в какой провинции люди находятся. Существуют также свидетельства того, что приложения передают данные властям.

Важно

Пандемия коронавируса COVID-19 значительно улучшила качество воздуха в мире

Этика пандемии

Вирус и паника, с ним связанная, меняют не только поведение властей, но и рядовых граждан. В Японии, например, люди стали красть туалетную бумагу. В одном магазине это продолжалось до тех пор, пока одна из сотрудниц не создала таблички с "проклятием". Изображенные на них глаза означали, что за покупателями следят, а иероглифы предупреждали, что к воришкам явится голодный монстр, который их съест. Это сработало.

В интернете хватает видео, на которых люди дерутся за товары первой необходимости, видя в тех, кто в период дефицита на них посягает, врагов. Ничего особо необычного в этом нет. Как и в том, что в такое смутное время расцветает пышным цветом спекуляция.

Буквально на следующий день после сообщения о первой смерти в США братья Колвины прошлись по магазинам и скупили 17,7 тыс. единиц средств для дезинфекции рук. Около 300 бутылок удалось продать на Amazon за $8–70, что в несколько раз превышало их стоимость. Кое-какие из подобных товаров им удалось сбыть втридорога на eBay. И это далеко не единичный случай. Как рассказали журналистам The New York Times сотрудники Amazon, за последнее время компании пришлось удалить сотни тысяч объявлений и заблокировать тысячи продавцов за завышение цен на фоне распространения коронавируса.

Подобные случаи — не обязательно с использованием интернет-платформ — были зафиксированы и в других странах. В Италии сотрудники финансовой гвардии конфисковали, начиная с середины февраля, порядка 60 тыс. упаковок медицинских масок, одноразовых перчаток и флаконов дезинфицирующего геля. Все это на волне ажиотажа спекулянты продавали по многократно завышенной цене — в отдельных случаях она взлетала в 40-60 раз . К примеру, обычные одноразовые хирургические маски с ограниченной защитой от вдыхания инфекционных частиц стоимостью всего несколько центов предлагались покупателям по цене €50–80.

Железобетонные оппозиции: те, кто заболел, против тех, кто еще здоров. Те, кто видит возможность нажиться, против "лохов". Сильные против слабых. И так далее. И водораздел во всем этом проходит не только внутри стран, но и между ними. Недавняя сенсационная информация о том, что администрация Трампа попыталась получить исключительные права на будущую немецкую вакцину от коронавируса, — тому подтверждение.

Издание The Guardian, сообщившее об этом, подчеркивает, что во время глобального кризиса, когда человечество находится в опасности, бесстыдная попытка купить право на жизнь (без учета тех, кого она исключает) кажется аморальной. Но проблема, разумеется, гораздо серьезнее, чем просто "бессовестный Трамп". "Прибыль — движущая сила принятия решений в фармацевтической промышленности, — пишет Диармейд Макдональд, ведущий организатор британской группы активистов Just Treatment. — Вот почему у нас нет лекарств для лечения таких заболеваний, как туберкулез, от которого ежегодно умирают миллионы бедных людей в мире, а также поэтому мы не приблизились к поиску вакцины против COVID-19". Макдональд считает, "если коронавирус учит нас чему-либо, так это тому, что следует отказаться от эгоистичного ответа в духе Трампа на этот кризис и принять фармацевтическую модель, основанную на общественных интересах и поощряющую создание универсально доступных методов лечения. Перед лицом пандемии безудержная спекуляция и национальная исключительность явно неприемлемы".

Смена ландшафта?

В чем-то позиция Макдональда перекликается с точкой зрения философа Славоя Жижека. Только он ставит вопрос шире: "Либо мы применяем самую жестокую логику выживания наиболее приспособленного, либо какой-то новый вид коммунизма с глобальной координацией и сотрудничеством". От слова "коммунизм", как его ни произнеси, большинство людей обоснованно шарахаются как черт от ладана. Жижек его эксплуатирует всякий раз, когда говорит о краеугольных проблемах капитализма в его нынешней форме. Но, похоже, на самом деле он имеет в виду нечто совсем далекое от того, что было реализовано в Советском Союзе или том же Китае.

Важно

Прогноз вирусолога: пандемия коронавируса начнет стихать в июне

"ПОШЕЛ ВОН, ВИРУС!" Дональд Трамп выступил по поводу COVID-19 в минувший понедельник, когда количество зараженных в США перевалило за 3 тыс., а 61 человек умер

Это скорее всеобщая кооперация. И тут в его единомышленниках оказываются самые разные люди, от Тедроса Аданома Гебреисуса, главы Всемирной организации здравоохранения, сказавшего, что эпидемию можно остановить с помощью скоординированного подхода, "который затрагивает весь механизм правительства", до Уилла Хаттона, британского политолога, директора Хертфордского колледжа в Оксфорде, проводящего такую мысль: "Теперь одна из форм нерегулируемой глобализации свободного рынка с ее склонностью к кризисам и пандемиям, конечно, умирает. Но рождается другая форма, которая признает взаимозависимость и первенство коллективных действий, основанных на фактических данных".

Вероятно, этим провидцам как-то заметнее, к чему дело идет. Хотя далеко не все политологи говорят о таких тектонических сдвигах. Некоторые считают, что глобальные изменения коронавирус принесет, но главным в них будет разделение на победителей и проигравших. Китайцы и глобалисты пострадают больше всего. Национал-популисты выиграют. Правда, главная среди них фигура — Трамп — в число победителей не войдет. Возможно, и это уже немало. И возможно, что фиаско Трампа произойдет даже раньше, чем закончится пандемия. Как написал Стив Колл в The New Yorker: "Президент направляет страну сквозь вызов еще неизвестного масштаба, в котором честность и ответственность будут иметь первостепенное значение. Мы знаем, что он не изменится. Один из способов выжить в этой пандемии — это отключить его". Вопрос лишь, только ли его. В конце концов многие мировые правители не так уж далеко ушли от Трампа в борьбе с COVID-19.